– Ох! Какие симптомы? – девушка вернулась к прерванному занятию, а Танасори потер подбородок, наверняка думая, что Келегон мог бы дать ему пару минут покупаться в лучах Алхимической славы.

Не дождется! Эйя не должна думать о других мужчинах. Не сейчас, пока он не успел спросить ее. Вот получит ответ, тогда сможет быть более-менее спокоен.

Она не задалась вопросом, почему в такой нужный момент в укромном месте Аминского парка оказались сразу двое знакомых ей мужчин. Не подумала, почему они пришли на помощь. Эйя лишь благодарила судьбу с ее испорченным чувством справедливости, вознося хвалу Гисхильдису за возможность жить. Ей, Филиппу, и тем, кто мог пострадать от рук моряков под предводительством Бадаворса.

Тогда, три дня назад, когда ей пришлось увидеть капитана в гневе, познать на себе сковывающий тело страх, что облепил ее душу, заставив рассудок потерять нить с реальностью, она могла лишь сожалеть об одном: за свою короткую жизнь ей так и не удалось познать воспеваемое веками чувство, что заставляло сердце пускаться вскачь, щеки наливаться румянцем, а мысли путать.

Любовь.

Невиданный зверь, который лишь показал любопытную мордочку, позволяя прикоснуться к нему. Легко провести рукой по шерсти, впитывая в себя частичку тепла.

Сейчас, стоя перед зеркалом и поправляя бантик на платье, Эйя вернулась в события, последовавшие после удивительного спасения.

Господин Танасори там, на поляне, когда подоспели мужи в красных одеждах, дал короткие приказы в отношении доставки тела Бадаворса в следственный комитет, и дал понять им, что более не держит бледного остроухого блондина и шокированную концом свидания шатенку. Филиппа на поляне к тому моменту, как они вышли из пещеры, по близости уже не оказалось. Возможно, Авери именно его послал в качестве провожающего для своих коллег, и отпустил, как только человек справился со своей задачей.

Так или иначе, получилось, что демон предоставил ей возможность побыть с Келегоном наедине, не предоставив даже сопровождение. Вернее, Келегон отказался от возможных помощников в его транспортировки из сада.

Эльф с завидным упорством отказывался отправиться в крыло профессиональных лекарей, посетив больницу, с едва заметным прищуром говоря, что доверяет свое спасение в ее ловкие белые пальчики. И ей ничего не оставалось, как быстрым шагом отправится в «Трилистник», где у Эйи имелись нужные ингредиенты для целительства.

***

Расположившись в ее личной мастерской, и предварительно заперев дверь в магазинчик, Эйя, собрав необходимые медикаменты, нерешительно переступила с ноги на ногу, глядя на потянувшемуся к пуговицам на испорченной рубахе эльфа.

Произнести безобидную дежурную фразу: «Ты не мог бы раздеться, чтобы я обработала твою рану?», оказалось почему-то сложно. Но она себя пересилила, не переставая сосредоточенно перебирать бутыльки с мазями, словно выбирая, который из них пригодится при подобном рассечении плоти.

Келегон развязал бинты и снял с себя рубаху, обнажившись по пояс.

Там, в парке, Эйя не задумываясь перевязала его поверх одеяний, беспокоясь лишь о том, чтобы остановить кровотечение. Теперь же, имея доступ к непосредственной ране, ее пальцы дрожали.

И не столько из-за переживаний на счет своих целительских способностей, сколько от вида рельефного торса и могучих рук. Она никак не ожидала увидеть под одеждами такое… привлекающее взгляд тело.

Удивительно, но, кажется, Келегон ничуть не уступал Авери в количестве кубиков на прессе (тех, что она успела увидеть, когда тот демонстрировал шрам в лесу), да и всем своим видом давал понять, что утонченный эльфийский облик, который сложился в ее восприятии, кажется, был ничем иным, как прикрытием.

Перед ней сидел воин.

Погрузив мягкую тряпку в тазик с водой, куда она добавила антисептический порошок, девушка заметила:

– Может жечь.

– Я потерплю.

Первое прикосновение к горячей коже оказалось таким же нерешительным, как и просьба разоблачиться.

Запекшаяся кровь наверняка стиралась с щемящей болью, но мужчина не проронил ни звука, лишь пытливо наблюдая за ее действиями.

Когда с промыванием было закончено, и Эйя перешла к этапу с покрытием плоти заживляющей тянущейся субстанцией, Келегон разорвал молчание.

– Эйя.

Девушка вздрогнула.

– Да?..

– Ты избегаешь моего взгляда.

– Не правда, – она сделала усилие, чтобы посмотреть ему в глаза.

– Я сделал что-то не так?

– Нет. Ты спас меня. Нас с Филиппом. Меня так, кажется, уже во второй раз. Я… я не знаю, почему не поблагодарила тебя сразу же. Спасибо тебе, Келегон.

Он поймал ее руку, и девушка непроизвольно дернулась.

– Ты боишься меня, – констатировал. – Прости.

Он обреченно выпустил ее ладошку из захвата и сам отвел взор.

Снова воцарилась тишина. И лишь Эйя заканчивала обрабатывать рану, да потянулась за чистыми бинтами, чтобы перевязать помрачневшего мужчину.

– Готово.

Он поймал ее взгляд.

– Благодарю.

Келегон поднялся, потянувшись к тому, что осталось от рубахи. Нацепив ее на себя, он сделал шаг в сторону выхода, но все же остановился.

– Я не хотел его убивать. Но не видел другого шанса, чтобы спасти тебя.

– Я тебя ни в чем не обвиняю!

Он резко развернулся.

– Разве? Но раньше в твоих глазах при взгляде на меня, не плескался страх. Эйя, я не чудовище… этот случай… это первое мое убийство, пусть и в попытке защитить. Я не оправдываю себя, но хочу до тебя донести простую истину: я сожалею, что тебе пришлось стать свидетелем этих ужасов. Я не хотел заходить так далеко, Бадаворс должен был выжить и перейти под суд властей Аминса.

Эйя отошла к столу, на котором были разложены мази, и стала наводить чистоту, тем самым пытаясь упорядочить и свои мысли.

Келегон остался на том же месте, даже не делая попыток приблизиться.

– Эйя… я готов сейчас уйти, чтобы больше не показываться тебе на глаза. Чтобы ты не испытывала неудобств… – мужчина сжал кулаки. – Тогда, в нашу первую прогулку, я был достаточно наглым, чтобы пригласить тебя на пикник и получить согласие. Осмелюсь предположить, что ты наверняка захочешь вернуть обратно обещание отправиться со мной на лоно природы… Но прошу, дай мне шанс. Просто один день. Последняя попытка с моей стороны доказать тебе, что я не последний мерзавец, у которого руки утопают в крови. Я не такой… Хотя не буду скрывать, что эта драка была далеко не первой в моей практике. Но, если рассматривать подобные «разговоры» между мужчинами, справедливо будет отметить их присутствие практически у каждого жителя Ингиака. Еще с детства мы, обреченные на любовь к проявлению своих сил через кулаки, рвемся на амбразуру, кидаясь на обидчиков, желая доказать храбрость друзьям или же, как в моем случае, исходя из чувства долга. Эйя, я ведь прошу не многого. Всего-навсего прогулку. Я могу отправиться к твоим родителям с заверениями, что доставлю тебя в целости и сохранности не позднее семи вечера, предоставить им координаты места и Кристалл Связи, чтобы они в любой момент могли связаться с тобой.