Вот и день определения уровня магии. Я подошла к огромной уродливой махине, вроде той, что в обилии стоят в парках развлечений. Обошла разноцветную громадину и лёгким взмахом кривой палочки бабули Лини, отправила измеритель по шкале с чудовищной скоростью. С противным писком он улетал всё выше и выше, пока, не проломив отметку «сто», скрылся в темноте космоса!

Посрамлённые прислужницы подлой Руфины пали ниц. Сама Руфь от бессильной ярости сверкающими зубами вгрызлась, будто голодный бобёр, в свою дорогущую палочку, тут же подавившись розовыми стразиками. Сакс подошёл и с улыбкой надел мне на голову сверкающую корону – вроде там сияли те же стразы! – Гальего вежливо поклонился, а Норд взял на руки… Стоп! Что?!

Посмотрела в его наполненные льдом и равнодушием глаза и удивилась, почему он меня держит. С опаской покосилась на окно: выбросить хочет? Вцепилась в шею парня и зажмурилась, а когда ощутила прикосновение тёплых губ ко лбу, встрепенулась раненой птицей над гнездом с птенцами и, отчаянно замахав руками, закричала так громко, что сама едва не оглохла:

– А ну не тронь меня, извращенец! Ещё хоть раз попытаешься поцеловать, и я зафигарю тебе палочкой волшебной в…

Открыла глаза и, поспешно захлопнув рот, удивлённо посмотрела на прижавшегося к стене бледного отца. На полу художественно белели кляксы молока, и загадочно краснел сладким перцем кусок любимой пиццы.

– Беда, ты что?! – совершенно ошалевшим голосом уточнил отец. От стены папа отделился, но подходить ко мне не спешил. – Перезанималась?

– А… это… – Я пыталась сообразить, как объяснить произошедшее так, чтобы и отца успокоить, и избежать возможных вопросов о гипотетических извращенцах в новой школе. Поняв, что и измеритель уровня магии, и объятия Норда – лишь сон, облегчённо рассмеялась:

– Папа, прости! Мне кошмар приснился… Будто за мной бежал какой-то старый извращенец и пытался поцеловать. – Я потёрла лоб, к которому папа нежно прикоснулся в отеческом поцелуе, и отчаянно покраснела. – Так всегда перед экзаменами!

– А, – немного расстроено протянул отец и вышел из комнаты: – Я за тряпкой. – И чуть глуше: – Ничего я не старый…

– Ужас! – взвыла я и заметалась по комнате. – Позор! – Застыла у стены и боднула её лбом, чтобы хоть как-то стереть такое животрепещущее воспоминание о сне. – Да о чём ты думаешь?!

Не выдержав пытки, выхватила из рук отца тряпку и принялась остервенело драить комнату. Бурча про хозяев и послушных собак, которых нельзя целовать, с силой натирала всё, до чего могла дотянуться. Отец с ворчанием выскочил из комнаты. Кажется, он взволнованно побежал звать маму, но мне было всё равно. Сами подсказали отмазку – я перезанималась! Очнулась, когда вся комната практически сверкала. Кажется, это было впервые с момента, как мы сюда въехали. Никакая ежедневная уборка не способна обеспечить такую стерильную чистоту! Но энергия от избытка переживаний всё ещё бурлила во мне, поэтому подхватив толстовку, я выскочила на пробежку.

То, что я вообще никогда этого не делала, мне даже в голову не пришло. Мне обязательно нужно выплеснуть это! Но… Стоит лишь моргнуть, как перед внутренним взором возникает его лицо и приоткрытые губы, а шею сковывает льдом. За что мне ниспослано это чудище?! Почему Сакс не объявил себя моим главным хозяином? Даже на Гальего согласна…

Остановилась и, уперев руки в колени, судорожно выдохнула. Палки кручёные, о чём я думаю?! Даже согласна с рабством? Лишь бы быть подальше от Норда! Хоть чуточку… Чтобы не слышать его вечно ворчливое «Беда, Беда, Беда»!

– Беда!

Подскочила и, схватившись за сердце, вытаращила глаза.

– Лера, – с трудом выдохнула я и икнула: – Чего так кричишь? Я чуть палку не откинула!

– Да я просто окликнула, – слегка обиделась подруга. – Скажи спасибо, что я с тобой, магичкой высокомерной, разговариваю!

– Спасибо, – с чувством выдохнула я, только сейчас сообразив, что Лера действительно говорит со мной. Голос её, хоть и слегка напряжённый, звенел радостью.

– И не надо заливать, что испугалась, – проворчала она. – Будто я не знаю… Где твои испугательные чернильные сферы, а? Так что не получится обманом разжалобить меня. Мы знакомы с первого класса, бро!

Зажмурившись, я порывисто обняла подругу и всхлипнула:

– Думала, вы никогда больше не будете со мной дружить!

– И не мечтай! – отстранилась Лера и белозубо улыбнулась: – Это же уникальный шанс хоть одним глазком заглянуть в волшебный мир!

– Вы уже заглядывали, – грустно усмехнулась я и помахала приближающейся Дите. – И поплатились! Да и дружба наша едва не рухнула.

– Кого я вижу? – весело прокричала Дита и так активно взмахнула сумкой, что оттуда вылетел учебник и, состыковавшись с бедовой головой невезучего бегуна, вместе с подбитым парнем рухнул на асфальт. – Это же наша Беда!

– А это прямое попадание! – указала я на поднимающегося молодого человека, мотающего головой после меткого попадания в него источником знаний. – Твоё мастерство растёт!

– А то! – горделиво хмыкнула Дита и, присев, быстро записала номер телефона на руке съёжившегося парня, после чего подхватив учебник, подбежала к нам.

А бегун со всех ног бросился в обратную сторону. Кажется, одним рекордом в этот чудесный день станет больше. Дита же покружилась передо мной и грозно спросила:

– Ну?!

– Что? – недоумевающе уточнила я.

Она закатила глаза и выдохнула:

– Слепая… – испытующе посмотрела она на меня: – Неужели не видно, как сильно я похудела без твоей дружеской пиццы?

– А, – язвительно протянула я и, прижав ладонь ко рту, прошептала: – Боюсь, подруга, всё в точности до наоборот! – Дита насупилась, а я подмигнула: – Но мы же можем это исправить. Как насчёт… дружеской пиццы примирения?

– Отлично! Прекрасно! Давно пора!

Смеясь и переговариваясь, мы двинулись к нашему дому. Всё опять было, как раньше. Словно не имелось никаких проблем с изучением сложных схем и решением мозгодробительных задач. Не было ненавидящих взглядов и жёстких повелительных окриков. А я снова вернулась в беззаботную юность. И довольные мною родители, которые всучили не только дружескую пиццу, но и пачку сока, и верные подруги, которые наперебой рассказывали, как по одной приходили на наше заветное место. Не только я скучала, и это было приятно!

Вот только я уже не была прежней…

– Что это? – воскликнула Дита и подхватила с бревна настоящую новенькую форму школы магии. Приложила к себе и выдохнула: – Как красиво! Это твоя?

Я же остолбенела, словно Руфь снова околдовала меня. А в голове звенели оброненные Лерой слова. Подруга права. Не было моих испугательных сфер! Ни сегодня днём, когда на меня напали, я не выпустила ни единого чёрного шара, ни несколько минут назад, когда приняла зов подруги за призыв того, кого ненавидела до икоты. А это значит, что я перестала разбрызгивать свою магию. Не давила её, как учили в благотворительной школе, а сдерживала! От осознания, что я действительно научилась копить силу, губы задрожали, а перед глазами всё поплыло.