– Патлатого в сторону! – приказал кто-то. – Мартина – ко мне!

Из-за скалы выбежали люди и в один миг окружили нас. Меня схватили за сетку и поставили на колени. Я поднял взгляд и встретился глазами с обидчиком. Он напялил на голову бумажный пакет из супермаркета, проделав в нем аккуратные дырочки для глаз.

Я осмотрелся, но остальные выглядели еще хуже: в попытках закрыть лица они использовали шарфы с прорезями, натягивали шапки до носа и даже чулки, как настоящие бандиты. Всего их было шесть человек, включая главного, того, что с бумажным пакетом на голове.

– Недалеко ты от нас сбежал, деревенщина! – прорычал он и хорошенько меня встряхнул.

Знакомый голос. Давно я его не слышал. Кажется, он стал еще резче с нашей последней встречи.

– Мой отец полицейский, и вы за все попла… ай!

– Молчать, патлатый! Лежи смирно, и все будет путем!

– Не приказывай мне, идиот ряженый! Уй!

– Говорю же – молчать!

Когда тень перед глазами рассосалась, я вновь увидел бумажное лицо главаря и поинтересовался:

– Ты Нож, верно? Тот, кто учился в старшей школе?

– Все верно, умник! И зря ты так хорохорился, уезжая, потому что мы нашли тебя.

– Я вижу. Спасибо, что уточняешь.

Меня ударили по голове – к счастью, несильно.

– Ну чего вам? – спросил я. – Я ведь уехал из вашего дурацкого Мегаполиса.

– И правильно сделал! Мегаполис – не для таких деревенщин, как ты! Думаешь, приехал и тут же стал своим?

– Ну, попытка – не пытка. Ай, полегче!

– В общем, дело простое, Мартин. – Нож схватил меня за воротник футболки. – Отдаешь нам миллион меденов и свободен.

– Это не твои деньги! – возмутился я.

– И не твои, придурок. – Он отпустил меня и пнул в плечо. Я повалился в песок. – Поверить не могу! Отдать миллион каким-то шавкам в приют вместо того, чтобы вложить в стоящее дело!

– Зато собачки сказали мне спасибо, – усмехнулся я, поднимаясь.

– Отдавай деньги, Мартин!

– Да как я отдам, когда вы так крепко меня скрутили?!

– Ты вроде почти освободился, – заметил Нож. – Еще минута – и упорхнешь попугаем. Но я знаю, где ты живешь. Знаю, где учишься. Так что…

– Да ладно-ладно! – Я развел руками и скинул с себя сеть. – Не уйду я! Но я не смогу отдать тебе деньги, даже если ты изобьешь меня до полусмерти!

Нож замер и посмотрел на меня долгим взглядом. Волны с рокотом накатывались на берег и отступали. Дыры на бумажном пакете бурили цель в моем лбу.

– А я говорил, что мы зря тащились сюда два часа! – нарушил тишину какой-то тип в чулке.

– Заткнись! – огрызнулся Нож. – Нельзя было просто дать ему уйти! Знаешь, Мартин, тогда мы просто изобьем тебя. И не смей возвращаться в Мегаполис, этот город не для тебя!

Я шагнул назад и воскликнул:

– Стой! Думаешь, я просто так дамся? Давай по-честному: я против тебя.

– Ну уж нет, мы все против тебя! – ухмыльнулся бумажный пакет.

Кто-то схватил меня сзади за плечи, но я вывернулся из его рук, перекинулся в лесного кота и оскалился.

– Так, значит?!

Нож в ответ превратился в леопарда, встопорщил шерсть на загривке и бросился ко мне. Его друзья тоже перекинулись – в разных кошачьих: от пантеры до ягуара – и окружили меня. Все они шипели, рычали и даже мяукали, и мне стало смешно.

Нож первый бросился в атаку, да так молниеносно, что я не успел отскочить. Когти полоснули по шкуре, и в воздух взметнулись золотые искры. Я зашипел, собрался и прыгнул на спину Ножу. Вцепился зубами в загривок и вонзил когти в плоть альтера. Остальные бросились на меня. Искры посыпались не переставая.

И тут в игру вступил тигр. Еще один. И голосом Умока проревел:

– А ну катитесь отсюда, кошаки недоделанные!

В мгновение ока все остальные разлетелись кто куда, а от мощного удара огромной лапой один альтер даже растаял и превратился обратно в человека. Умок перепрыгнул через него и погнался за остальными, а я воодушевился и вгрызся в затылок Ножа.

Это был славный бой. Искры блестели в свете солнца, альтеры шипели, песок осыпал наши шкуры, а Нож верещал, точно маленькая визгливая собачка. В конце концов от усталости он перекинулся обратно в человека и, злобно сверкая дырками бумажного пакета, поднялся на ноги. Остальные тоже перекинулись – лишь бы больше не трогали.

Мы с Умоком стояли рядом и рычали на них.

– Ладно, – сказал, как выплюнул, Нож. – Радуйся, пока можешь, Мартин. Но я никогда не прощу тебе, что ты истратил все наши деньги на полудохлых собак.

– Проваливай, лох! – рыкнул Умок.

Они развернулись и зашагали по дорожке к станции. Мы поглядели им вслед и перекинулись. Обменялись взглядами. Помедлив, Умок спросил:

– Ты… потратил его деньги на собачий приют?

– Не его деньги, – поправил я. – В школе у нас был общий фонд, но, как видишь, не всем понравилось, куда я вложил средства.

– Да уж…

– А с твоей стороны было очень мило вступиться за меня, – заметил я.

Умок фыркнул:

– Сопли утри, воротничок. Не за тебя я вступался. Да кем они себя возомнили, что пришли сюда, связали и избили меня?!

– Действительно… Уф, устал я… – Я потянулся. – Давай в следующий раз подеремся, а?

Умок помедлил, и его волосы зашатались, как ветки деревьев. Он выдохнул:

– Согласен. На сегодня хватит.

Мы разошлись. Умок перекинулся в птицу и умчался, а я пошел пешком. Жара набрала силу, и я намотал на голову футболку.

Азарт испарился, как вода в адском пламени, и мысли вернулись на мучительную тропу. Я вспомнил вчерашний день. Вспомнил тех двоих, что убил собственными руками… Не нужно было доверять Эйльфие и бросаться в воду, не зная броду.

Да уж, эта Эйльфия та еще девчонка. Даже глазом не моргнула, отправляя меня в самую гущу врагов. Это потом я понял, что она приняла бы любой оборот событий: не умер – значит, я сильный и заслуживаю внимания, а умер – значит, не стоит тратить на меня время. Вопрос только один: что ей от меня нужно? Куда она собирается вложить мой каан?

Пф, Мартин, соберись! Чего разнюнился, как безответно влюбленная девица? Встряхнись! Ты бы умер, если бы не использовал каан! И кто тогда занял бы место лорда?

Я зашагал бодрее. У самого дома я почти летел.

– Эй, Мартин! Долго же ты!

Я поднял взгляд. На крыльце моего дома сидел Нож. Он избавился от бумажного пакета, и на меня уставилось его резкое лицо с носом, загнутым, точно коготь хищной птицы.