повернув голову на меня, бросил принц. – И сделать изгоем, опозорить? Да после такого, несмотря на богатство, выданное короной, ни один мужчина даже наложницей тебя не возьмет, не то что женой!

Никто не возьмет наложницей? Так это же то, что надо! Заодно и от опекуна избавлюсь. Хотела радостно просить принца о такой милости, но слова застряли в горле, воздух не желал наполнять легкие, словно бы я чем-то подавилась. Попыталась поднять руку и постучать себя в грудь. Не вышло. Конечности онемели и не слушались. Все, что могла, это открывать рот, как выброшенная на берег рыба и моргать.

Не понимая, что происходить, ощутила, что начинаю задыхаться. Легкие горели, я пыталась ухватить хоть глоточек живительного кислорода, но ничего не выходило. Сложилось впечатление, что все тело сковал паралич. Сердце начало пропускать удары, замедляясь, переставая качать кровь. Ужас, кипучий и всепоглощающий, заполнил меня до краев. Белар был тут, рядом, всего в нескольких шагах, но не замечал происходящего со мной, по-прежнему глядел на огонь, не зная, что жизнь оставляет меня.

Мелькнула мысль, что, возможно, это дело его рук, что он уже убивает меня тем самым родовым проклятьем, но внутреннее чутье отогнало ее: я ему не жена. Так что же со мной? Перед взором все стало расплываться, теряя очертания, унося меня за грань сознания и жизни.

Глава 30

Неужели Его Величество чего-то не знает о проклятье рода, и оно способно забрать невесту задолго до свадьбы? Умирать мне решительно не хотелось! Совсем! Но ничего не могла сделать, только сидеть сломанной куклой на кресле, ощущая, как замолкает в груди сердце.

– Ивон… – даже мыслить получалось с трудом, но так хотелось проститься с единственным, кто в этом мире был ко мне добр с самого начала, ничего не прося взамен и ни на что не надеясь. – Прости, что ты снова останешься ничейным. Не думала, что смерть настигнет меня и здесь, да еще так неожиданно.

Мне показалось, что почувствовала, как последний раз мое сердце болезненно ударилось о ребра, отдаваясь глухой пульсацией в висках. Все потемнело вокруг, теряясь в забвении.

– Убери от нее руки, маг! – прорычал кто-то в отдалении.

Что-то твердое, горькое и шершавое с силой запихали мне в рот. Язык запылал, словно бы на него насыпали перца чили, внутренности скрутило, заматывая в тугой жгут. Несколько секунд казалось, что в глотку затолкали миксерные венчики и подали ток, взбивая содержимое моей тушки, как белки: до устойчивых пиков. А потом…

Я вдохнула. Воздух, наполнивший легкие, показался таким сладким, таким свежим. Лучший вдох в моей жизни! Закашлялась, на глазах выступили обжигающие слезы. Новый приступ свел дыхательные пути, с лающим звуком выплюнула себе в ладони какой-то небольшой камень.

– Р-р-разорву, твар-р-рь! – послышалось совсем рядом.

Раздался жуткий треск, звук бьющегося фарфора, протяжный стон. С трудом сфокусировала зрение.

Прямо передо мной на обломках разбитого стола и осколках чайного сервиза, с перепачканными пирожными волосами и выпученными, полными ужаса и отчаяния глазами лежал Ивон. А над ним, одной рукой держа бедного, даже не пытающегося сопротивляться мага за грудки, а другую, с выпущенными драконьими когтями, занеся для удара, нависал Белар. На скулах принца горели чешуйки, разливаясь черной волной на шею, скрываясь под воротом рубашки, за спиной напряженно трепетали кожистые крылья.

"Он его убьет! – молниеносно пронеслась мысль в моей голове. – Принц ведь и представить не может, что мой маг явился как раз вовремя,  успев спасти повисшую на волоске жизнь своей госпожи!"

– Нет! – вскрикнула, намереваясь вскочить с места и перехватить руку принца, не давая тому обрушить на Ивона смертоносные когти-клинки.

Но сил оказалось недостаточно, все еще онемевшие ноги подкосились, и я рухнула прямо на Ивона, приземляясь носом в размазанное пирожное.

– Ваше Величество! – воспользовавшись возникшей заминкой, выдал маг. – Это был безоаровый камень! Хани Ортин призвала меня, потому что ее жизнь была в опасности! Помилуйте!

Безоаровый камень? Это его я сплюнула, его Ивон затолкал мне в рот? Что-то о нем слушала еще в своем мире. Вроде как в магическом смысле он – сильное противоядие. С трудом подняла голову и постаралась стереть с лица пирожное. О том, чтобы встать, поднять свою немощную тушку с мага и речи идти не могло, ноги не слушались.

Но мне и не понадобилось. В следующую секунду сильные руки драконьего правителя подняли меня, подхватив посреди туловища.

– Что лежишь, маг?! – зло бросил Белар. – Зови лекаря, срочно!

Ивон быстрой тенью бросился из помещения. А меня Арот заботливо усадил назад в обитое синим бархатом кресло.

– Эрсея, как ты? – вставая возле меня на колено и вытирая извлеченным из кармана платком остатки взбитых сливок с моего лица, спросил он тихо.

– Такое чувство, что меня долго-долго трясли, как шейкер, – хрипло отозвалась я, все еще силясь понять, что же произошло.

– Как что? – ожидаемо не понял моего сравнения принц.

– Не важно, – вздохнула в ответ. – Тошнит и голова кружится.

– Не понимаю, что случилось… – прошептал Арот.

А уж как я не понимала, и не описать. Смотрела на мужчину, в чьих синих глазах зрачки стали вертикальными, придавая ему совершенно запредельный, волнующий и необычный вид.

– Ваше Величество, прошу вас отойти, – только появившись на пороге, тут же произнес знакомый мне сгорбленный старичок в одеждах мага.

С этим мастером мне уже довелось встречаться сразу после того, как я вернула дар стихий Его Величеству. Принц послушно поднялся и отошел на пару шагов, а его место занял лекарь.

– Так-с, что тут у нас? – бормотал он, касаясь моего лба, затем горла. – Плохо, очень плохо…

То, что плохо, я и сама чувствовала. Тошнота становилась нестерпимой, желудок начинали схватывать болезненные спазмы.

– А ну-ка, любезная хани, выпейте-ка вот это, – лилейным голосом попросил старичок, поднося мне к губам пузырек с какой-то жидкостью.

В нос ударил резкий запах розмарина и полыни с примесью чего-то химического, но я не стала противиться, проглотила тягучий состав без лишних вопросов, понимая, что этот лекарь вряд ли пытается мне навредить. Все тело в миг стало ватным, глаза закрылись, и я ухнула в блаженное забытье.

Глава 31

Открыла глаза и сразу об этом пожалела. Свет был таким ярким, нестерпимым, что тут же болезненно зажмурилась, застонала. В голове пульсировало, бухало, как набат, к горлу подкатил тошнотворный приступ.

– Госпожа? – ввинтился в сознание голос Ивона. – Вы очнулись?

– Лучше бы мне было этого не делать, – глухо отозвалась я, предпринимая новую попытку разомкнуть веки.