Я вижу его впервые после нашего разговора в библиотеке, и мое сердце тут же подпрыгивает. Парень сидит на краю парты ко мне спиной, рядом с ним Лена – заправляет ему за ухо выбившуюся прядь.

Как романтично.

Заметив меня, девушка не спешит здороваться. Она расправляет плечи и подается вперед, чтобы пометить территорию: целует Бьорна в шею, рискуя нарваться на замечание вошедшего в кабинет следом за мной преподавателя.

- Привет. – Говорю я, проходя мимо них.

- Ах, Нея… - Теперь ей приходится меня заметить. – Привет! Как дела?

- Отлично.

Хельвин что-то бурчит себе под нос, выпрямляясь. Очевидно, тоже приветствует, но слишком уж как-то сдержанно.

Я прохожу дальше и занимаю место на последнем ряду.

Доставая ручки и тетрадь, осторожно оглядываю зал. Сары не видно, и это меня беспокоит. В аудиторию входит Лотта. Машет мне и занимает место рядом с подружками Лены.

Ну, что ж, ее вполне можно понять: как бы хорошо мы не общались, отсев от подруг, она потеряет благосклонность заводилы Сандберг, а это грозит придирками и, что хуже, унижениями, на вроде тех, которым я подверглась в раздевалке в первый день учебы.

Зато Микаэлю и дела нет до внутреннего устройства коллектива: едва войдя в кабинет, он радостно машет рукой и спешит в дальний конец зала.

От меня не укрывается и взгляд Хельвина: разговаривая со своей пассией, парень не забывает украдкой пялиться в мою сторону. Вряд ли, этот взгляд можно назвать симпатизирующим: он, скорее, колючий. Но факта интереса к моей личности не отменяет.

- Привет, Нея, - Микке наклоняется и целует меня в щеку.

Ух, ты.

Черт…

От неожиданности я краснею и втягиваю голову в плечи.

- Привет. – Шепчу я, потому что слово уже взял учитель.

В классе повисает тишина.

- Мне кажется, или ты избегаешь меня? – Сев рядом, подталкивает меня локтем Микке.

Еще один взгляд Хельвина, и я отвожу глаза в сторону.

- Избегаю?

- Ну да. Надеялся пересечься с тобой вчера, да и сегодня в течение дня, но все никак не получалось.

- И ты решил, что я прячусь от тебя? – Теперь я смотрю в его лицо.

Он такой милый в своей небрежности: из-под свитера криво торчит ворот рубашки, рукава закатаны до разной длины, а на сильных руках видны разводы от чернил. Наверное, опять писал на коже что-то.

- Я боялся этого. – Признается Микке.

- Да брось. – Улыбаюсь я.

Поворачиваюсь и поправляю ему воротник рубашки. Вот так, теперь красиво и аккуратно.

- Что? – Приходится мне спросить, когда я замечаю, что парень задержал дыхание.

- Ничего. – Наконец, выдыхает он.

Какое-то время мы внимательно слушаем преподавателя. Микке сидит, развалившись на стуле, и грызет кончик ручки. А потом он наклоняется ко мне и осторожно шепчет:

- Я хотел спросить кое-что.

- Валяй. – Отвлекаясь от разглядывания белобрысого затылка викинга, бормочу я.

- Тебя уже пригласил кто-нибудь на бал?

Умоляю-ю-ю!

И почему все так помешаны на этих танцах?

Что, вообще, такого в том, чтобы прийти туда одному?

Но вслух кокетливо отвечаю:

- Нет.

- А-а, ну, ладно. – Тянет Микке.

Теперь я поворачиваюсь и вопросительно смотрю на него:

- И все?

- А что еще? – Парень отодвигается и хитро сужает глаза.

- Ну, - теряюсь я, - зачем-то же ты это спрашивал, правильно?

Он пожимает плечами.

- Чтобы знать, идешь ты, или нет.

- Ясно. – Я отворачиваюсь.

Глупо, но мне становится обидно, ведь полминуты назад казалось, что этот парень собирается меня пригласить. Представляю, какой дурой я выглядела, когда на моем лице появилось разочарование.

- А ты хотела бы сходить? – Шепчет Микке, придвигаясь ближе.

Он почти кладет свой подбородок на мое плечо.

Мне хочется дернуться, но вместо этого я замираю. Возможно, парень просто издевается, шутит, и стоит дать ему еще один шанс.

- Не знаю. – Говорю я.

Уже без кокетства. Я, и правда, не знаю, хочу ли туда идти.

- А я не хожу на подобные мероприятия. – Вдруг сообщает Микке. – Но…

- Что «но»? – Глядя на преподавателя, спрашиваю я.

Теперь он придвигается еще ближе, и мне приходится съежиться, чтобы спрятать под ворот водолазки щедро облитую тональным кремом шею.

- Если хорошенькая новенькая хочет пойти на танцы, то ради нее я готов нарушить свое правило, гласящее «не посещать идиотские школьные балы».

- Вот это жертва. – Шепчу я. – Да ты переступаешь через себя. И ради чего? Неужели, эта новенькая настолько хороша?

Он беззвучно смеется.

- В комплиментах я настолько же изящен, насколько грациозным может быть слон в посудной лавке.

- Да уж, ты весьма преуспел в этом.

- И в приглашениях на бал тоже.

- Соглашусь.

- Нея?

- А? – Выдыхаю я.

- Так ты пойдешь со мной?

- Так это было приглашение? – Я поворачиваюсь, чтобы смерить его делано-недовольным взглядом.

Микке расплывается в счастливой улыбке.

- Разумеется, - кивает он.

- Весьма неуклюже было исполнено.

- Так это «да»? – Парень играет бровями.

Перед его обаянием невозможно устоять.

- Это «возможно». – Ухмыляюсь я.

И в этот момент в аудиторию входит Сара.

Она не издает ни одного лишнего звука, чтобы не отвлекать учителя. Осторожно проходит между рядов и занимает свободное место за третьей партой. Все как обычно: в темных волосах беспорядок, клетчатая юбка заметно помята, на колготках расползается стрелка, но что-то в ее облике неуловимо изменилось. Это походка. В ней нет прежней уверенности, нет вызова обществу.

Вообще, во всем внешнем виде Сары теперь чувствуется какой-то зажим. И только яркий шелковый шарфик в цветочек по-прежнему напоминает о свободе ее духа и привычке идти против правил.

Мне хочется окликнуть ее, но я сдерживаюсь.

Не нужно привлекать лишнего внимания и не стоит нарываться на предупреждение учителя. Я жду, когда девушка обернется, чтобы поприветствовать ее, но Сара на удивление сосредоточена – смотрит в одну точку перед собой и не шелохнется.