и ретировалась так быстро, что я не смог сказать ей ни слова.

***

Габриэлла

Пульс отдавался в уши, сердце билось так часто… Проклятый аэробус стартанул именно тогда, когда я перелезала через Вейлора, его губы мазнули по моей шее, и теперь это место горело так, словно меня клеймили калёным железом. Руки подрагивали. Больше всего на свете хотелось обнять мужчину, прижаться к нему всей грудью и сказать… а что сказать? Что прощаю? Нет, не прощаю.

Что хочу ещё раз попробовать… Что попробовать? Отношения? Не было у нас отношений. Интим? Тогда он совершенно точно будет прав в своём определении «беллезы».

Я нервно покрутила помолвочное и обручальное кольцо на пальцах, а затем спустилась на первый этаж аэробуса и зажала кнопку холодной воды.

— В этот раз что-то совсем жарко. — Подошедший Ксандр улыбнулся и окинул меня взглядом.

Несмотря на то что я надела вызывающие для Цварга короткие шорты и футболку без рукавов, в его взгляде не читалось ни капли похабщины. Он смотрел на меня, как оглядывают детей: не обляпалась? Пятен нет? Коленки не порваны?

С меня действительно пот катился градом, но в первую очередь не из-за температуры, а из-за внутренних переживаний.

— Да, я что-то не ожидала, что будет настолько душно, — вяло пробормотала. — А долгий у нас ещё путь? Животные классные, и носорогов я так близко ещё никогда не видела, но я немного устала.

— Понимаю. — Ксандр устало вздохнул. — Сезон выдался аномально жарким. Обычно мы к этому моменту успеваем посмотреть ещё слонов, но, думаю, перед ними сделаем привал. Дети немного передохнут, разомнут ноги и хвосты, ну и мы с вами тоже.

— О, тут есть специально оборудованное место для остановок? Я думала, выходить из аэробуса нельзя.

— Места специального нет, но следующий остров пустует. По центру от предыдущих животных осталась искусственная каменная гора, имитирующая скалистую местность. Там раньше жил очень редкий вид коз, вывезенный с Техора, но, к сожалению, на Цварге они не прижились. То ли трава им не подошла, то ли климат не такой… Сейчас от гор падает густая тень, да и сами камни прохладные. Там и остановимся.

— Точно-точно остров пустует? — удивилась я.

— Так и есть, госпожа, — неожиданно подал голос молчавший до сих пор охранник. На весь школьно-туристический аэробус он полагался лишь один, зато у него через плечо висела внушительных размеров винтовка. — Если какие животные были бы заселены, меня бы известили. Хищные птицы в парке тоже водятся, но они далеко. А если вдруг какая дурная птаха появится, не волнуйтесь, попасть в мишень в воздухе я смогу без проблем. Собью ещё на подлёте. Мы не подведём. — Он похлопал ладонью по стволу так, будто оружие было его напарником. — Здесь пули с капсулами мощного снотворного, даже гориллома уложит.

Какая-то тревожная мысль засела на подкорке, я попыталась её сформулировать, но в этот момент Ксандр воскликнул:

— О, смотрите, так мы уже добрались!

Из-за густых деревьев внезапно вынырнула очередная речка-граница, а за ней остров с очень симметричной, явно созданной гуманоидами горкой. Пока я разглядывала будущее место отдыха, школьный преподаватель подключил микрофон:

— Так, дети, кто устал и хочет размяться?

— Я!

— Я-я-я… — донеслось со всех сторон.

***

Вейлор де Бьён

Жара внезапно сменилась освежающей прохладой — водитель запарковал аэробус в тень. Оглушающие крики — относительной тишиной. Все покинули транспорт, но я остался сразу по нескольким причинам: во-первых, не хотелось выглядеть глупо, напарываясь на камни, о которых предупредил Ксандр, во-вторых, здесь лучше думалось… и «слышалось» тоже.

Зоопарки мне всегда нравились. В детстве я с удовольствием рассматривал диких животных, а сейчас лучшая возможность воспринимать их — это внимательно вслушиваться в бета-колебания. У всех живых существ они разные: чем крупнее мозг и разумнее существо, тем чётче волны. Так, у птиц бета-волны совсем мелкие, словно рябь на стоячей воде, а у львов, которых недавно мы проехали, волны густые и тяжёлые, фонящие ощутимым неудовольствием. Звери явно голодные, но не настолько, чтобы заинтересоваться шумным двухэтажным аэробусом. Были и лениво-любопытствующие бета-колебания носорогов, и совершенно индифферентные — жирафов, и много-много других…

Если бы в аэробусе собралось меньше школьников и они не заглушали общий ментальный фон, то за поездку я услышал бы существенно больше. Сейчас, в тишине и на расстоянии от всех, можно было внимательно перебирать чужие эмоции, разделять их на составляющие и надевать словно бусины на нить. И не только животных.

Усталость маленькой цваргини, которая, ко всему, споткнулась о камень и ударила мизинец.

Водитель буса с хронической ломотой в пояснице из-за сидячей профессии.

Довольный сытый мальчик и совсем мелкие бета-колебания, которые слышны словно шорох листьев на ветру…

Я хотел отвлечься и поискать что-то ещё, но шорох вдруг усилился, стал агрессивным, а мгновение спустя тёплые ровные колебания ребёнка резко завоняли страхом и болью.

***

Габриэлла

Я сидела в тени искусственной горы, обмахивалась путеводителем по национальному парку и брызгала на себя водой. Примерно ту же позу занял Ксандр. После целого дня экскурсии у него совершенно сел голос, и он предпочитал общаться жестами или шёпотом. Водитель привалился плечом к толстому дереву и старался незаметно массировать спину, дети — неиссякаемый источник энергии — и те притормозили и вели себя чуточку спокойнее. Кто-то притащил из аэробуса боксы с сэндвичами, кто-то поел ещё в дороге. Охранник отлучился ненадолго в кусты. Духота смешивалась с общей леностью и вялостью. Даже огромная бирюзовая бабочка, пристроившаяся на соседнем цветке, апатично шевелила крылышками — вроде и хочет улететь, а вроде и силы уже нет на полёты. Время как будто замерло.

Я посмотрела на безоблачное небо и с удивлением отметила, что солнце клонится к закату. Оказывается, мы без малого прокатались по парку весь день. Есть в такую жару не хотелось, так что я отпивала воду маленькими глоточками и рассматривала необычную для глаза природу.

Взгляд зацепился за фигурку мальчика, подошедшего к илистому берегу реки. Он доел банан, задумчиво взирая в водную гладь, а затем размахнулся и кинул желтую шкурку подальше. Та проплавала от силы секунды три — почти сразу исчезла, а на её месте появилась рыбья морда.

Клыкастая морда.

Миг — и ещё пять таких же образовалось рядом.

Маленький цварг попятился, а речные чудовища синхронно рванули в сторону мальчишки. И вроде бы последний даже ноги не намочил, но стало жутко. Усталость как рукой