– Успокойтесь, Валентина Михайловна, я вас уверяю, что ни одно расследование не обходится без подобных вопросов, – как можно убедительнее сказала я. – Обычное дело, это ничем вам не грозит. И я не стану вас больше мучить. Ждите спокойно результатов и не забивайте себе голову. В конце концов расследовать смерть вашего мужа – это моя забота. Спасибо вам за кофе и за разговор.

Попрощавшись с совсем потерянной Валентиной Михайловной, я покинула ее квартиру.

Я села в машину и отъехала несколько метров от дома Милентьевых, а затем притормозила. Я решила дождаться Алексея Милентьева.

«Время близится к обеду, – рассуждала я, оставшись в одиночестве, – по идее, он скоро должен прийти из института. Нужно, чтобы разговор с ним происходил не в присутствии его матери, только наедине. Ничего, я его дождусь. Правда, на повестке дня у меня еще Галина Михайловна Нежданова, адрес которой придется скорее всего выяснять у Кирьянова, чтобы еще больше не пугать впечатлительную и мнительную Валентину Михайловну. Ну ничего, к ней я съезжу после беседы с Алексеем, если понадобится. И еще этот Закруткин... Так ли он прост, как кажется? Но Закруткин тоже потом. А сейчас Алексей».

И, убедив себя в том, что правильно выбрала кандидатуру, я принялась ждать. Чтобы скрасить нудные минуты, а также чтобы получить хоть какую-то подсказку, я бросила гадальные кости.

13+30+3 – «Вас порядочно расстроило одно незначительное обстоятельство, которому из-за своей впечатлительности Вы придали слишком большое значение».

Какое же обстоятельство меня так сильно расстроило? Вообще-то больше всего меня расстраивает то, что у меня никак не выстраивается более-менее прочная версия, одни предположения. Или что-то, сказанное Валентиной Михайловной, является пустяком? Я знала, что до конца разгадать это предсказание я смогу чуть позже, и продолжила ждать Алексея.

* * *

Алексей Милентьев появился на горизонте только часа через полтора, когда я уже здорово устала от ожидания и проголодалась. Завидев высокую, спортивную фигуру молодого человека в кожаной куртке, я вышла из машины и окликнула его:

– Алексей, добрый день. Можно вас на несколько минут?

– Ой, здравствуйте, – немного удивленно ответил Милентьев. – А что, разве мамы нет дома?

– Нет-нет, она дома, и я с ней уже поговорила. Теперь же мне нужны лично вы.

– Я? – еще больше удивился Алексей. – Ну что ж, пожалуйста, я готов с вами поговорить. Но мы, кажется, уже все выяснили?

– Не совсем, – возразила я. – И давайте выберем место для беседы. Вы, я так понимаю, голодны после занятий, я, кстати, тоже. Поэтому я предлагаю вам проехать в какое-нибудь кафе и поговорить там, а заодно и пообедать.

– Ну что ж... – Алексей пожал плечами. – Я, собственно, не против... Только зачем я вам нужен-то?

– Я объясню это при нашей беседе, – открывая дверцу машины, сказала я. – А пока прошу.

Алексей сел на переднее сиденье рядом с мной, и мы направились в небольшое, но уютное кафе, которое нравилось мне тем, что было немноголюдным, а также тем, что в нем разрешалось курить. Там я заказала легкую закуску, горячее блюдо, кофе, минеральную воду и яблочный сок. Алексей тоже сделал свой заказ.

Пока мы утоляли голод, я не задавала никаких вопросов. И только когда мы выпили по чашке кофе и закурили по сигарете, я сказала:

– Алексей, я не хочу вас долго мучить и прошу говорить откровенно.

– Да, пожалуйста, – поднял на меня глаза Милентьев-младший.

– Мне известно, что в ту ночь, когда убили вашего приемного отца, вас дома не было. Это мне известно доподлинно, – подчеркнула я, глядя прямо в глаза Алексею.

На лице того, однако, не было написано испуга или смятения. Он лишь слегка покивал головой и, выпустив облачко дыма, сказал:

– Но это еще не преступление.

– Не преступление, – согласилась я. – А вот то, что вы скрыли этот факт от милиции – вы ведь его скрыли, не так ли? – хоть и не преступление, но нарушение закона. Но я не собираюсь пугать вас милицией, как маленького ребенка.

– А что же вы хотите? – чуть усмехнулся Алексей.

– Я уже сказала – откровенного разговора. Особенно меня интересуют ваши отношения с Анжеликой. У меня есть сведения, что ваша подруга упрекала вас в том, что вы мало тратите на нее и не хотите или не можете жить самостоятельно, как она считает.

– И что? – вскинул голову Милентьев. – Вы считаете, что по этой причине я убил отца? Из-за капризов Анжелики?

– Я пока ничего не считаю, – ровно ответила я. – Я просто еще раз прошу рассказать мне все откровенно, осветив ваши отношения с подругой и то, где вы были той ночью. Я имею в виду с шестого на седьмое марта.

– Я с Анжеликой встречался.

– А почему вы скрыли это?

– Потому что... Потому что я не хотел, чтобы Маринка знала об этом. Маринка плохо к Анжелике относится, она могла в порыве горячности наговорить лишнего маме, мама стала бы ахать, вопросы задавать... А мне это совсем не нужно. Вы поймите, между моими отношениями с Анжеликой и убийством отца нет ничего общего, это бред, если кто-то может так подумать!

– А для чего вы пошли к Анжелике в такое время? Вы ведь были дома, насколько я знаю, собирались ложиться спать. – Я вопросительно посмотрела на парня.

– Я не собирался с ней встречаться, она мне неожиданно позвонила на мобильный, – нехотя сказал Алексей. – Она вообще немного взбалмошная. Я даже и не понял, для чего ей нужна была эта спонтанная встреча, но явно не потому, что она соскучилась и ей нестерпимо захотелось меня увидеть. Я, честно говоря, был обижен на нее, не собирался идти вначале, но она упросила. И я подумал, что, возможно, эта встреча многое решит. Она и решила, в общем-то, хотя разговора у нас, можно сказать, не получилось...

* * *

Алексея Милентьева вполне можно было причислить к представителям местной «золотой молодежи». У него были обеспеченные родители, он получал высшее образование в престижном вузе, ему светила высокооплачиваемая должность после института с хорошими перспективами карьерного роста... Словом, все складывалось для него как нельзя лучше.

Но Алексей все же отличался от многих своих, так сказать, «братьев по классу». Он не полагался во всем на высокий материальный уровень своих родителей, был довольно самостоятельным и придерживался своего собственного взгляда на жизнь.

Алексей практически ничего не требовал от своих родителей, не любил посещать модные тусовки, ночные клубы и хвалиться перед сверстниками своими и родительскими заслугами. Хотя многие девочки еще в школе бросали на него многообещающие взгляды, а уж в институте он и вовсе был избалован вниманием со стороны женского пола, сам Алеша не слишком рано стал интересоваться девушками. У него была платоническая первая любовь в десятом классе, но девушка уехала с родителями в другой город, и отношения прекратились. После поступления в институт было несколько романов, оказавшихся скоротечными. Алексей чувствовал, что девушки выбирают его по той причине, что он из обеспеченной семьи и очень перспективный молодой человек. А потому полного удовлетворения от связей с ними он не чувствовал и относился к своим девушкам просто как к сексуальным партнершам. Он был не очень общительным по характеру, и интереснее всего ему было наедине с музыкальным центром или компьютером.