– Вы могли бы опознать этого человека среди лагернойприслуги?

– Сомневаюсь. Лица мы не разглядели. И как говорит миссПрайс, все арабы похожи друг на друга.

– Интересно, – задумчиво промолвил Пуаро, – что же такрассердило миссис Бойнтон?

– Слуги иногда действуют на нервы, – отозвалась ледиУэстхолм. – Один из них забрал мои туфли, хотя я предупреждала его – в томчисле знаками, – что предпочитаю сама их чистить.

– Я тоже всегда делаю это сам, – сказал Пуаро, отвлекаясь намиг от расспросов. – Повсюду вожу с собой набор для чистки обуви, одежную щеткуи пылевую тряпку.

– Как и я. – В голосе леди Уэстхолм послышались человеческиеинтонации.

– Потому что эти арабы никогда не счищают пыль с вещей…

– Да. Конечно, здесь одежду приходится чистить три иличетыре раза в день…

– Но дело того стоит.

– Разумеется! Терпеть не могу грязь! А здешние мухи набазарах – просто чудовищно!

– Да-да. – Пуаро выглядел слегка виновато. – Вскоре мывыясним у этого человека, что так разозлило миссис Бойнтон. Продолжайте.

– Мы шли медленно, – сказала леди Уэстхолм, – и вскоревстретили доктора Жерара. Он шатался и выглядел совсем больным. Я сразу поняла,что у него лихорадка.

– Он дрожал с головы до ног, – вставила мисс Прайс.

– Я сразу поняла, что приближается приступ малярии, поэтомупредложила вернуться с ним в лагерь и дать ему хинин, но он сказал, что у негос собой аптечка.

– Бедняга, – вздохнула мисс Прайс. – Я всегда расстраиваюсь,видя врача больным. Это кажется таким несправедливым!

– Мы пошли дальше, – продолжала леди Уэстхолм, – а потомприсели на валун.

– Карабкаться было так утомительно после утренней экскурсии,– пробормотала мисс Прайс.

– Я никогда не чувствую усталости, – твердо заявила ледиУэстхолм. – Просто дальше идти было незачем. Перед нами открывался прекрасныйвид.

– В том числе и на лагерь?

– Да, мы сидели к нему лицом.

– Так романтично! – прощебетала мисс Прайс. – Лагерь средирозово-красных скал! – Она снова вздохнула и покачала головой.

– Но его управление оставляло желать лучшего. – Лошадиныеноздри леди Уэстхолм возбужденно расширились. – Я сообщу об этом в агентствоКасла. Не уверена, что воду там кипятили и фильтровали как следует.

Пуаро кашлянул и быстро увел разговор в сторону от питьевойводы.

– Вы видели кого-нибудь из других членов группы? – спросилон.

– Да. Старший мистер Бойнтон и его жена прошли мимо нас,возвращаясь в лагерь.

– Они шли вместе?

– Нет. Первым прошел мистер Бойнтон. Он выглядел так, словноот перегрева у него кружилась голова.

– Затылок нужно беречь от солнца! – оживилась мисс Прайс. –Я всегда прикрываю его носовым платком из плотного шелка.

– Что сделал мистер Леннокс Бойнтон по возвращении в лагерь?– спросил Пуаро.

На сей раз мисс Прайс опередила леди Уэстхолм:

– Сразу подошел к матери, но оставался с ней очень недолго.

– Сколько именно?

– Минуту или две.

– По-моему, чуть более минуты, – сказала леди Уэстхолм. –Потом он ушел в свою пещеру, а после этого спустился в шатер.

– А его жена?

– Она прошла мимо нас примерно через четверть часа и дажевежливо остановилась на минуту, чтобы поговорить.

– Она мне кажется очень симпатичной женщиной, – улыбнуласьмисс Прайс.

– В отличие от других членов семьи, – добавила ледиУэстхолм.

– Вы наблюдали за ее возвращением в лагерь?

– Да. Она поднялась к своей свекрови и заговорила с ней,потом зашла в свою пещеру, принесла стул и посидела рядом с миссис Бойнтоноколо десяти минут.

– А затем?

– Отнесла стул назад в пещеру и спустилась в шатер, где уженаходился ее муж.

– Что произошло дальше?

– К нам подошел этот странный американец, – ответила ледиУэстхолм. – Кажется, его фамилия Коуп. Он сказал, что за изгибом долины имеетсяобразец древней архитектуры, на который мы обязательно должны взглянуть. Мыпошли туда. У мистера Коупа была с собой очень интересная статья о Петре инабатеях. В лагерь мы вернулись около без двадцати шесть. Уже становилосьхолодно.

– Миссис Бойнтон все еще сидела на прежнем месте?

– Да.

– Вы заговорили с ней?

– Нет. Я едва обратила на нее внимание.

– Что вы сделали потом?

– Пошла в свою палатку, переодела обувь и взяла пачкукитайского чая, а потом направилась в шатер. Там был драгоман – я отдала емупачку и велела заварить чай мисс Прайс и мне, убедившись, что вода вскипела какнадо. Он сказал, что ужин будет готов через полчаса – слуги уже накрывали настол, – но я ответила, что это неважно.

– По-моему, чашка чая хороша в любое время, – рассеяннопромолвила мисс Прайс.

– В шатре был кто-нибудь еще?

– Да. Мистер и миссис Леннокс Бойнтон сидели в углу ичитали. И Кэрол Бойнтон тоже была там.

– А мистер Коуп?

– Он присоединился к нам за чаем, – сказала мисс Прайс, –хотя заметил, что пить чай – не в привычках американцев.

Леди Уэстхолм кашлянула.

– Я начала побаиваться, что мистер Коуп окажется назойливыми станет навязывать мне свое общество. Путешествуя, трудно удерживать людей нарасстоянии. Они становятся склонными к фамильярности – а американцы особенночасто бывают бестактными.

– Я уверен, леди Уэстхолм, что вы способны отделаться отнежелательных попутчиков, – вежливо сказал Пуаро.

– Думаю, я способна справиться с любой ситуацией, –самодовольно отозвалась леди Уэстхолм.

Насмешливые искорки в глазах Пуаро остались еюнезамеченными.

– Пожалуйста, завершите ваш рассказ о событиях того дня.

– Конечно. Насколько я помню, Реймонд Бойнтон и рыжеволосаямладшая дочь вошли в шатер вскоре после этого. Мисс Кинг пришла последней. Ужинуже был готов, и драгоман послал одного из слуг сообщить об этом миссисБойнтон. Но слуга примчался назад с одним из своих товарищей и взволнованнозаговорил с драгоманом по-арабски. Услышав, что миссис Бойнтон заболела, миссКинг предложила свои услуги. Она вышла вместе с драгоманом, потом вернулась исообщила членам семьи миссис Бойнтон печальную новость.