– Несомненно, есть, – подтвердил француз.

– Ага! Речь идет о молодой брюнетке с волосами, зачесаннымисо лба, обладательнице больших карих глаз и весьма решительных манер?

Доктор Жерар выглядел слегка удивленным.

– Да, вы точно описали Сару Кинг.

– Думаю, я видел ее в отеле «Соломон». Она говорила смолодым Реймондом Бойнтоном, а потом он остался стоять, как во сне, загораживаявыход из лифта. Мне пришлось трижды сказать «pardon», прежде чем он услышал иотошел. – Подумав, Пуаро добавил: – Итак, прежде всего, мы принимаеммедицинское свидетельство мисс Сары Кинг с определенной сдержанностью, посколькуона заинтересованное лицо… Как вы считаете, доктор Жерар, Реймонд Бойнтон посвоему темпераменту способен совершить убийство?

– Вы имеете в виду преднамеренное убийство? Думаю, да, нотолько пребывая в сильном эмоциональном напряжении.

– Это состояние имело место?

– Безусловно. Путешествие за границу лишь усилило нервноенапряжение, в котором постоянно жили все эти люди. Контраст между ихсуществованием и жизнью других стал для них очевиден. А в случае с РеймондомБойнтоном…

– Да?

– Возник дополнительный фактор – сильное увлечение СаройКинг.

– И этот фактор мог дать ему дополнительный мотив и стимул?

– Да.

Полковник кашлянул.

– Позвольте вас прервать. Фраза, которую вы подслушали, –«Ты ведь понимаешь, не так ли, что ее придется убить?» – наверняка была ккому-то обращена.

– Логичный довод, – одобрил Пуаро. – Я об этом не забыл. Скем же разговаривал Реймонд Бойнтон? Несомненно, с кем-то из членов своейсемьи. Но с кем именно? Можете описать нам, доктор, душевное состояние другихпредставителей семейства?

– По-моему, Кэрол Бойнтон была в таком же состоянии, как иРеймонд, – быстро ответил Жерар. – Чувство протеста, сопровождаемое сильнымнервным возбуждением, но не осложненным в ее случае сексуальным фактором.Леннокс Бойнтон уже миновал стадию протеста и пребывал в апатии. Думаю, емубыло нелегко на чем-либо сосредоточиться. Как истинный интроверт, он нереагировал на окружающую обстановку, все больше уходя в себя.

– А его жена?

– Она была усталой и несчастной, но не проявляла признаковпсихической нестабильности. По-моему, она находилась на грани принятия решения.

– Какого решения?

– Оставить мужа или нет.

Жерар пересказал свой разговор с Джефферсоном Коупом.

Пуаро понимающе кивнул.

– А как насчет младшей девушки – ее зовут Джиневра, не такли?

Лицо француза стало серьезным.

– Я бы сказал, что ее психика в угрожающем состоянии. Онауже начала проявлять симптомы шизофрении. Будучи не в силах выносить давлениежизненных обстоятельств, Джиневра спасается в царстве фантазии. У неепрогрессирующая мания преследования – она утверждает, что в ее жилах течеткоролевская кровь, что ее окружают враги и так далее.

– Это опасно?

– Очень опасно. Зачастую это предвещает манию убийства.Больной убивает не потому, что хочет этого, а из самозащиты – чтобы непогибнуть самому. С его точки зрения, это вполне разумная мера.

– Значит, вы думаете, что Джиневра Бойнтон могла убить своюмать?

– Да. Но сомневаюсь, чтобы ей хватило знаний и смекалкисделать это таким образом. Коварство страдающих подобной манией, как правило,достаточно примитивно и очевидно. К тому же я почти уверен, что она избрала быболее эффектный способ.

– Но она могла это сделать? – настаивал Пуаро.

– Да, – признал Жерар.

– Как по-вашему, остальные члены семьи знают, кто убилмиссис Бойнтон?

– Конечно, знают! – неожиданно вмешался полковник Карбери. –Если я когда-нибудь видел людей, которым есть что скрывать, так это они!

– Мы заставим их все нам рассказать, – успокоил его Пуаро.

– С помощью допроса третьей степени?

– Нет. – Пуаро покачал головой. – Всего лишь обычногоразговора. Как правило, люди говорят правду, потому что это легче – не нужнонапрягать воображение. Можно солгать один, два, три, четыре раза, но нельзялгать все время. Таким образом, правда становится очевидной.

– В этом что-то есть, – согласился Карбери. – Вы сказали,что поговорите с ними. Значит, вы согласны взяться за это дело?

Пуаро кивнул.

– Только давайте поставим точки над «i», – предупредил он. –Вам нужна правда, и я намерен до нее докопаться. Но, даже зная правду, мы можемне иметь доказательств, которые примет во внимание суд. Понятно?

– Вполне, – отозвался Карбери. – Вы выясните, что именнопроизошло, а я уж буду решать, что делать, учитывая международные аспекты. Влюбом случае все станет ясным. Терпеть не могу путаницу.

Пуаро улыбнулся.

– Но я не могу дать вам много времени, – продолжалполковник. – Нельзя же задерживать этих людей здесь на неопределенный срок.

– Вы можете задержать их на сутки, – спокойно сказал Пуаро.– К завтрашнему вечеру вы будете знать правду.

Карбери уставился на него:

– Вы в этом уверены?

– Я знаю свои способности.

Смущенный столь откровенным хвастовством, полковник Карбериотвернулся и пригладил усы.

– Ладно, – буркнул он. – Действуйте.

– А если вы добьетесь успеха, друг мой, – добавил докторЖерар, – то совершите чудо!

Сара Кинг внимательно разглядывала Эркюля Пуаро. Онаотметила яйцевидную голову, огромные усы, щеголеватую внешность, подозрительночерные волосы, и в ее глазах отразилось сомнение.

– Ну, мадемуазель, вы удовлетворены?

Сара покраснела, встретив иронический взгляд детектива.

– Прошу прощения, – смущенно сказала она.

– Du tout![39] Используя выражение, которое я недавнослышал, вы произвели беглый осмотр, не так ли?

Сара улыбнулась:

– Ну, вы можете проделать то же самое со мной.