Это был Драная Башка.

Драные Башки – паразиты, существа, собирающие собственные тела из костей и крови свежеубитых существ. Чаще всего они попадались там, где каждая ферма или деревня ежедневно забивала скотину, еще до времен супермаркетов и фастфудов. Как я отмечал ранее, этот был чудовищным, больше, чем пара больших быков, двенадцать футов высотой и весом как минимум в тонну. Накидка слетела с него, и сейчас он выглядел как немыслимая скульптура из костей самых разных животных, покрытых свежей кровью. Там был и череп кого-то очень большого, может быть бегемота или носорога, и в пустых глазницах плясали огоньки. Он сделал огромный – с присвистом – вдох и снова заревел.

Хват передвигался так, словно вовсе не был ранен, но Красная Шапка и еще четверо сидхе с оружием наготове подкрадывались к нему. Хват встретил их лицом к лицу, прямо, с клинком в руке и легкой улыбкой на устах.

– Надо же! – проговорила Мэйв. Она переступила через ногу Драной Башки и появилась на виду, одарив меня откровенно оценивающим взглядом. – Кто бы мог подумать, что ты можешь быть таким прекрасным грязнулей, чародей? Я имею в виду клыки, кровь, глаза. – Ее передернуло. – Меня это заводит. Меня всегда тянуло к нехорошим мальчикам.

Я улыбнулся, продолжая держать гвоздь в зубах:

– Забавно. У меня для тебя тоже кое-что есть.

– Да? – спросила она и облизнула губы. – Ты наконец решил пригвоздить меня, здоровяк? А ведь был таким скромнягой.

– Дразнить я больше не буду, – сообщил я.

Мэйв заложила обе руки за спину, выгнув тело, нацелившись грудью на меня. Грудь была не особо впечатляющей, но хорошо сформированной, бледной, красивой и скрытой, на мой взгляд, под слишком большим количеством ткани ее бикини. Из моей глотки вырвался рык.

– Вот это правильно, – произнесла Мэйв, не мигая. – Я знаю, что ты чувствуешь. Жажду драться. Убивать. Отнимать. Трахаться. – Она сделала пару шагов по направлению ко мне, покачивая бедрами вперед и назад. – Вот это правильно. Именно это ты и должен чувствовать.

Я согнул пальцы своей свободной руки и приготовился нанести удар. Следовало только подождать, чтобы она подошла еще ближе.

– Ты можешь представлять это все время, чародей? – промурлыкала Мэйв. Сталь зазвенела с той стороны, где находился Хват. Но я проигнорировал это. Еще два шага. – Можешь ли ты представить столь сильное чувство? Можешь ли представить ощущение такого голода? – Она сделала еще шаг и еще один глубокий вдох. – И возможность утолить этот голод. Накормить его. Погасить его в плоти и крике.

Ее левая рука выскользнула из-за спины, и она медленно провела ладонью по животу и бокам:

– Этой плоти. Но я не дам ее тебе просто так. Я буду драться, чтобы заставить тебя сделать самое худшее. Ты можешь высвободить любое свое затаенное желание. И это будет только начало.

Сейчас я тяжело дышал, хотя мгновение назад дыхание было нормальным. Мои глаза не могли оторваться от игры мышц и кожи на ее уязвимом животе. Мои когти с такой легкостью разорвут ее внутренности! Но я мог воспользоваться и зубами. И даже языком.

– Секс и насилие, – мурлыкала Мэйв. Она сделала пару шагов по направлению ко мне, но я не заметил когда. Да и какая разница. – Голод и потребность. Возьми меня, возьми здесь, на земле. Не дари мне наслаждения, чародей. Просто возьми. Выпусти зверя, сидящего внутри тебя. Я хочу, чтобы ты это сделал. Я хочу, чтобы ты посмел. – Ее пальцы щелкнули резинкой маленьких шортов. – Хватит отказывать себе. Хватит думать. Это чувство правильно.

Черт подери, да, оно было правильно. Мэйв могла быть одной из сидхе, быстрой, наделенной всеми магическими силами, но она не была сильнее меня. Когда я уложу ее на землю, я смогу делать с ней все, что угодно. Мой рот наполнился слюной. Часть ее, возможно, побежала из уголка рта.

Мэйв подошла еще ближе и выдохнула:

– Тебя тянет к моему горлу, да?

Она медленно склонила голову на сторону, скользнула рукой по своему податливому телу и, откинув назад волосы, обнажила шею. Ее бедра медленно и едва заметно двигались, постоянно отвлекая мое внимание. Ее горло было восхитительно тонким.

– Вот оно. Иди ко мне, мой Рыцарь. Все хорошо. Выпусти это наружу, и я сделаю все, чтобы ты остался доволен.

Ее горло. Я подумал, что хотел его для чего-то. Но сейчас я просто хотел. Вот как это произойдет. Погрузить зубы в ее горло, когда я войду в нее. Если она будет сопротивляться или, наоборот, не сопротивляться всерьез – я смогу начать вгрызаться до самой артерии.

– Вот так оно и должно быть, – мурлыкала Мэйв. – Рыцарь и Леди вместе. Совокупляющиеся, как дикие звери. Берущие все, что нам хочется. – Ее губы изогнулись в улыбке. – Я думала, ты никогда не впустишь это внутрь. Впусти это глубоко, чтобы я могла коснуться. – Ее очаровательное лицо изобразило наигранную юную невинность. – Но сейчас я могу потрогать его.

Я зарычал. Я забыл, как делать что угодно еще. Не осталось ни мыслей… ничего, кроме желания. Заявить на нее права. Взять ее, как самец самку. Взять от нее все, что мне заблагорассудится. Сделать ее моей.

Кроме… Подожди.

Волна чистого ужаса, вибрируя, прошла по мне, и ее энергии хватило, чтобы я смог вырвать Зиму из своих мыслей, вытолкнуть ее прочь. Но она не желала уходить. Она сражалась за каждый дюйм, наполняя похотью мою плоть и кровь.

Мои ребра внезапно заболели. Слегка закружилась голова. Мне вдруг понадобилось опереться ладонью о землю, чтобы сохранить равновесие.

Мэйв в ту же секунду увидела, что я вновь обрел контроль над собой. Ее веки почти закрыли глаза, и она выдохнула:

– Ах… Было так близко. Но возможно, время еще есть. Это твой посох, чародей, или ты просто рад меня видеть?

Я обнажил зубы и произнес:

– Мэйв…

– Это великолепно, – сказала она. – За одну ночь я собираюсь выпустить Спящих, убить звезднорожденного, положить конец беспокойному городу смертных и развязать войну между Летом и Зимой. К тому времени, когда начнется настоящий штурм Врат, Зима и Лето станут охотиться друг за другом в ночи и будут заняты выцарапыванием глаз друг другу, так что никогда не увидят того, что грядет, – и все благодаря мне. И тебе, конечно. Я не смогла бы сделать всего этого без тебя.

Произнося последние слова, она наклонилась чуть ближе, и я вонзил в ее горло свои ледяные когти.

Я был измотан, и движение получилось