желание. Он наградил их даром менять своё обличие, потому что тяжело им было жить в этом мире и искать себе пропитание. К тому же, это позволило Даргам остаться… Ведь большинство Демиургов считали их ошибкой, которую надо исправить – многих удивительных существ постигла такая участь… Также Сурн сделал их невосприимчивыми к огню.

Когда Демиурги исчезли, Дарги, на которых лежало заклятие Сурна, забыли себя. С тех пор стали они просто маленькими зверьками, жалкими и беззащитными. Они часто впадали в спячку и больше не просыпались, и с годами их становилось всё меньше. Тот, что с вами – последний представитель этого древнего рода…

– Последний? – с печалью в голосе, переспросила Алета, видя, какими грустными вдруг стали глаза Хальтазара.

– Да, – кивнула Ульхунна.

– Постой, а почему же ты нам всё это раньше не рассказала? – нахмурился Тарет, который, как и Симунд, всё ещё не мог прийти в себя.

– Всё должно было идти своим чередом, – покачала головой ведьма. – Дарги стали пугливы и нелюдимы, и трудно теперь завоевать их доверие. Но если уж они привяжутся к кому-то, то не оставят в беде, но лишь тогда, когда иного спасения не будет. Они безошибочно это чувствуют…

Он не говорит, но прекрасно нас понимает, – кивнула она на Хальтазара. – Так что мои слова только бы смутили его разум, и как знать – может быть это помешало бы и ему, и вам в нужный момент…

– Ну что ж, – облегчённо вздохнул Симунд, – похоже он сполна отплатил нам за всё. Страшно подумать, что было бы, не встреть я его в той пещере…

– Ничего не бывает случайно, – усмехнулась ведьма. – Я же говорила, что путешествию этой юной «богини» суждено начаться…

Повернувшись к Алете, она вытянула руку туда, где у подножия лысой горы лежали поваленные деревья.

– Тебе туда, – кивнула Ульхунна. И обращаясь к Симунду и Тарету добавила: – А вам лучше подождать её в лесу, с той стороны скал. Оставаться на Краю Мира небезопасно, ведь здесь есть силы, от которых даже ваш пушистый друг не сумеет вас защитить. Не стоит искушать судьбу.

– Хорошо, – согласился Симунд, на которого это место и так навевало тревогу. – Мы будем ждать с той стороны, на поляне.

– Пусть получится то, что задумано, и свершиться то, что должно… – подытожила было Ульхунна.

– Так всё же… – вновь обратился к ведьме Тарет, сбив её пафосный настрой. – Может, ты уже знаешь, чем закончится её путешествие, но только нам не говоришь?

– Нет, – покачала головой она. – Слишком много нитей переплелись здесь, и слишком много сил тянут их в разные стороны. И никто не знает, к чему это приведёт. Но, так или иначе, она решит судьбу миров…

Алета тяжело вздохнула. Она обняла Тарета и Симунда, потрепала гриву Фарна и погладила рыжую шёрстку удивительного Хальтазара, после чего повернулась к ведьме.

– Раз это моя судьба, то и бояться не стоит, так ведь?

– Да, – улыбнулась Ульхунна. – Судьбы каждого из нас предопределены, так что бояться глупо.

Проводив путников до укрытой ветвями землянки, из которой открывался проход в удел Ликина, Сумеречного демона, Ульхунна вернулась к своей повозке. Вскоре она покинула Край Мира, а когда повозка скрылась под сенью зимнего леса, в ней лежало бесчувственное тело, которое постепенно начало меняться.

В хижину, где уже ждал гость, не касаясь ступеней, влетела совсем иная сущность.

– Ну как, они добрались? – спросил Харуд, и в голосе его, несмотря на все старания, мелькнуло истинное беспокойство.

– Добрались! – ответила Вирга, окинув его пронизывающим взглядом своих горящих, словно солнца, глаз.

– А мой внук? С ним всё в порядке?

– Тарет? А что с ним станется…

Казалось, Харуд облегчённо вздохнул.

– А что с теми оборванцами? – продолжал расспросы он. – Ты убила их?

– Они сделали своё дело, – ответила Вирга. – Отродья загнали их туда, куда нужно.

– Так что с ними стало?

– О, на них у меня свои планы! Они приведут ещё таких же, и этому сброду предстоит стать новым народом – Тёмными альвами, в душах которых, до поры, притаится Тьма… Пусть моя вторая половина задумала своё, но я знаю, когда ударить…

– Но вы ведь хотите разрушить этот Мир… Зачем тогда новый народ?

– Мы хотим разрушить, чтобы создать новый. И я найду, где им переждать всё это, как и тебе с твоим сыном… Впрочем, ты задаёшь слишком много вопросов.

– Прости… Задам последний: ты уверена, что девчонка выдержит, оказавшись на Тёмной стороне?

– Она дала ей зелье, – ответила Вирга, имея в виду вторую часть своей сущности. – Я не стала противиться. В отличие от её деда, помыслы которого вообще не имеют значения, Алета не должна пропитаться Тьмой. Иначе, как ни странно, ничего не выйдет и наш план не удастся. Ведь для того, чтобы воцарилась Тьма, на этот раз нам нужен Свет…

Харуд задумчиво почесал подбородок.

– Вскоре Симунд и Тарет покинут Край Мира, и тогда настанет твой черёд, – сменила тему Вирга. – Девчонка долго провозится с настройками, поэтому у тебя будет время её нагнать. Иди за ней, и проследи, всё ли у неё получилось. Ты должен будешь запомнить символы, что будут в окне, и передать их мне.

– Ты беспокоишься о чём-то? – удивился Харуд.

Дёргаясь, словно дым на ветру, Вирга оказалась рядом с Харудом и приблизила к нему своё лишённое рта пепельное лицо.

– Поспеши! И будь внимателен и осторожен!

***

Землянка, в которой оказалась Алета, на вид казалась самой обыкновенной. Скорее, она напоминала какой-то заброшенный погреб. Из осыпавшихся стен торчали корни деревьев, а узкие проходы были завалены пожухлой листвой. И всё же почему-то здесь было жутко, причём настолько, что по спине бежали не мурашки, а настоящие волны холода.

Выпив элексир, что дала Ульхунна, Алета повернула налево и, прижавшись к стене, стала продвигаться вглубь. Тусклый свет, что проникал из прохода, наконец, померк, и Алета нащупала в кармане удивительный маячок, что дал ей Карделл. Он мог разогнать темноту, но почему-то Алета не решилась использовать его здесь.

Она вдруг почувствовала, что у этого места – свои законы, и их нужно соблюдать. Может, такое же чутьё, только сильнее, помогало Арину в его странствиях? Впрочем, Алета считала, что скорее какая-то неведомая сила посылала её деду видения, ведь иначе объяснить его чудесные находки было очень сложно. Значит, всё это – часть какой-то большой игры. Но что поделать: раз уж эта игра началась…

Наконец, в полной, пробирающей до дрожи темноте, Алета нащупала покрытую паутиной железную дверь. Пошарив, она дотронулась до кольца и машинально стукнула им