— Ты хочешь сказать, что они могли знать, как казниливашего дядю? — спросила Мэри-Линетт.

— Да, но это не было большим секретом, — ответилаРовена. — Думаю, для этого необязательно было знать именно о дяде Ходже.Просто это традиционная казнь среди ламий. Вампира ведь можно убить толькоколом или сжечь — других способов нет.

Мэри-Линетт задумалась. Это совсем не приближало их кразгадке. Кому все же понадобилось убивать старушку и козу?

— Ровена! А почему ваша тетя держала коз? Мне кажется…Я всегда думала, что из-за молока, но…

— Наверняка из-за крови, — спокойно сказалаРовена. — Если она выглядела настолько старой, как ты говоришь, то, скореевсего, она не могла ходить в лес на охоту.

Мэри-Линетт снова посмотрела на козу, пытаясь, как хорошийисследователь — беспристрастный и методичный, — найти другой путь кразгадке. Ее взгляд упал на мордочку Этиль. Она прищурила глаза и наклониласьнад ней.

— Я… там что-то есть, у нее во рту!

— Не может быть! Ты шутишь? — воскликнул Марк.

Но сестра лишь отмахнулась от него.

— Я не могу… Мне нужно что-нибудь… Одну минуту.

Мэри-Линетт бросилась в кухню и выдвинула ящик стола.Схватив богато украшенный серебряный нож, она побежала назад в гостиную.

— Так-так… — бурчала она себе под нос, с трудомразжимая зубы Этиль. Там действительно что-то было — что-то, похожее на цветок,но только черный. Она вытащила его пальцами.

— «Молчание козлят», — пробормотал Марк.

Не обращая на него внимания, Мэри-Линетт вертела в рукахизмятый цветок.

— Он похож на ирис, покрашенный черной краской.

Джейд и Ровена обменялись мрачными взглядами.

— Ну вот, это уже точно как-то связано с ЦарствомНочи, — сказала Ровена. — Если мы раньше не были в этом уверены, тотеперь сомнений нет. Черный цветок — символ Царства Ночи.

Мэри-Линетт положила измятый ирис на пол.

— Символ?..

— Мы носим изображения черных цветов, чтобы узнаватьдруг друга. На кольцах, брошках, одежде. У каждого вида обитателей Царства Ночи— свой цветок. А есть еще другие цветы, которые означают принадлежность копределенному клубу или семье. Ведьмы носят черные георгины, оборотни — черныецветки наперстянки, вампиры, которые прежде были людьми, — черные розы…

— И существует сеть клубов, которые называются «Черныйирис», — присоединилась к разговору Кестрель. — Я знаю это, потомучто Эш член одного из них.

— Эш!.. — Широко раскрыв зеленые глаза, Джейдуставилась на Кестрель.

Мэри-Линетт сидела, застыв, будто изваяние. Она силиласьчто-то вспомнить, что-то, связанное с черным цветком…

— О боже! — пробормотала она. — Я знаю, ктоносит кольцо с черным цветком…

Все обернулись к ней.

— Кто? — вырвалось одновременно у Марка и Ровены.Трудно было сказать, кого из них это известие поразило больше.

Мэри-Линетт помедлила мгновение, потом наконец не оченьрешительно сказала:

— Это Джереми Лаветт.

Марк скорчил гримасу.

— Этот чудик! Он живет один в трейлере в лесу, ипрошлым летом…

Внезапно Марк умолк. Челюсть у него отвисла. Наконец онснова заговорил, но уже гораздо медленней:

— … и прошлым летом прямо возле этого места нашли тело.

— Ты можешь определить? — тихо спросилаМэри-Линетт Ровену. — Можешь сразу узнать обитателя Царства Ночи?

— Ну… — растерянно протянула Ровена. — Ну… незнаю. Если он умеет защищать свой мозг… Вообще-то мы могли бы напугать его изаставить раскрыться. Но других способов узнать наверняка нет.

Марк откинулся назад.

— Вот жуть! Да, из Джереми получился бы ночной жительчто надо! Не хуже Вика Кимбла и Тодда Эйкерса.

— Тодд, — сказала Джейд. —Постойте-ка… — Она вытащила из козы колышек и уставилась на него.

Ровена взглянула на Мэри-Линетт.

— Как бы там ни было, нам нужно навестить твоегоприятеля Джереми. Возможно, он совершенно невиновен: иногда к людям случайнопопадают наши кольца или броши, и тогда возникает страшная путаница. Особенноесли этих людей угораздит потом забрести в один из наших клубов…

Мэри-Линетт не была в этом настолько уверена. Она испытывалаужасную горечь. То, насколько обособленно Джереми держался, даже в школе, егодиковатая красота и легкость движений… Нет, пожалуй, все сводилось к одному.Наконец-то она разгадала тайну Джереми Лаветта, но разгадка оказалась совсемнерадостной.

— Что ж, прекрасно, — сказала Кестрель. —Пойдем проверим, что за парень этот Джереми. Но как быть с Эшем?

— Как быть с Эшем? — повторила Ровена, вынимаяпоследний колышек. Она осторожно, словно саваном, накрыла тело козы краемковрика. — Ты что, не видишь? Этот цветок — эмблема его клуба. Возможно,кто-то из его клуба и сделал это.

— Хм… я начинаю сам себе напоминать заезженную пластинку, —проговорил Марк, — но я не понимаю, о чем вы говорите. Кто такой Эш?

Все три сестры взглянули на него. Мэри-Линетт отвернулась. Унее уже было столько возможностей рассказать Марку об Эше, что сейчас было быочень странно, если бы она вдруг вскользь упомянула: «Ах да, я встречалась сЭшем. Дважды». Но теперь уже не было выбора. Придется рассказать.

— Он наш брат, — сказала Кестрель.

— Он псих, — вставила свое веское слово Джейд.

— Он единственный в нашей семье, кто может знать, чтомы находимся здесь, — заключила Ровена. — Эш заметил, как мыпередавали письмо через Крейна Линдена. Но не думаю, что он заметил на конвертеадрес тети Опал. Его не особенно интересует то, что его не касается.

— Вот именно, — подхватила Джейд. — Эш думаеттолько о себе. Он законченный эгоист.

— Он только и знает, что бегать за девочками и шлятьсяпо вечеринкам. И охотиться. — По улыбке Кестрель в эту минуту трудно былопонять, действительно ли та не одобряет поведение брата.

— Он не любит людей, — добавила Джейд. — Еслибы ему не нравилось преследовать смертных девушек и забавляться с ними, он,возможно, постарался бы уничтожить всех людей, чтобы править миром.

— Славный малый, что и говорить! — ироническизаметил Марк.

— Вообще-то он довольно консервативен, — сказалаРовена. — То есть в политическом смысле. А в личном он…

— Свинья, — подняв брови, подсказала Кестрель.

— Это еще слабо сказано, — согласиласьДжейд. — От смертных девушек, за которыми он гоняется, ему нужно толькоодно… кроме их автомобилей, пожалуй.