У Мэри-Линетт заколотилось сердце. С каждой секундой ей всетрудней было поддерживать разговор. Как только она делала вдох, кто-нибудь тутже начинал говорить.

— Постойте… так вы думаете, это он?.. — спросилМарк.

— Думаю, без него не обошлось, — ответила за всехКестрель.

Джейд энергично закивала.

— Но это же его собственная тетя! — возмутилсяМарк.

— Это не могло его остановить, если он счел, чтозатронута честь нашей семьи, — пояснила Кестрель.

— Да, но вы не учитываете одного, — скупо бросилаРовена. — Эша здесь нет. Он в Калифорнии.

— Нет, он не в Калифорнии, — небрежно возразил Эшиз дальнего угла гостиной.

И тут началось самое интересное. Совсем как в кино.Наконец-то Мэри-Линетт довелось увидеть все, что она ожидала увидеть в лесу:сестры-вампиры зашипели, выставив вперед пальцы, будто когти. И шипели они, какнастоящие кошки, а вовсе не как люди, им подражающие.

Все три девушки вскочили, приготовившись к сражению. Они нестроили никаких диких гримас. Но Джейд и Кестрель показали зубы — длинные,красиво изогнутые, изящно заостренные, как у кошек.

Но это еще не все. Их глаза изменились. Серебристо-зеленыеглаза Джейд стали совсем серебряными, золотистые глаза Кестрель —янтарно-желтыми, как у ястреба. Даже в глазах Ровены вспыхнул темный огонь.

— Ну и дела… — прошептал Марк. Он стоял рядом сДжейд, переводя взгляд то на нее, то на Эша.

— Привет! — сказал Эш.

«Не смотри на него!» — приказала себе Мэри-Линетт. У неедико стучало сердце и дрожали колени. «Взаимное притяжение положительных иотрицательных частиц», — вспомнила она прошлогодний урок по физике. Носуществовало и другое, более короткое определение, как бы она ни пыталасьвыбросить его из головы.

Духовные супруги.

«О боже, я действительно не хочу этого! Избавь меня, боже,умоляю, я не просила об этом! Я хочу открыть сверхновую звезду и изучатьквазары в Обсерватории гамма-лучей. Я хочу разгадать тайну темного вещества воВселенной.

А этого я не хочу».

Такое должно было случиться с кем-нибудь вроде Банни Мартин,с кем-то, у кого одни романы на уме. А Мэри-Линетт хотелось, чтобы еекто-нибудь понимал…

«…понимал ночь вместе с тобой», — шептала ейсокровенная часть ее души.

А вместо этого она торчала здесь с парнем, которого боялисьдаже собственные сестры.

Они действительно его боялись. Не случайно они приготовилисьсейчас к сражению, зашипев и приняв угрожающие позы. Даже Кестрель боялась его.

Мгновенно Мэри-Линетт ощутила, как в ней, сметая всякийстрах, поднимается волна гнева. Эш внушал ей какие угодно чувства, но только нестрах.

— Ты никогда не стучишь в дверь, прежде чемвойти? — спросила она, направляясь к нему спокойной и стильной походкойманекенщицы на подиуме.

Она должна была помочь своей новой семье.

Джейд и Кестрель попытались остановить ее, не подпуститьблизко к своему брату. Защитить. Но Мэри-Линетт только отмахнулась от них.

Эш настороженно за ней наблюдал.

— А, это ты, — проронил он без особого энтузиазма.

— Что ты здесь делаешь?

— Это дом моего дяди.

— Это дом твоей тети, и тебя сюда не приглашали.

Эш посмотрел на сестер. Мэри-Линетт показалось, что онавидит, как в голове его с бешеной скоростью крутятся мысли: «Рассказали они ейо Царстве Ночи или нет? Даже если еще не рассказали, они могут выдать себясвоим поведением. Смертные так шипеть не умеют».

Эш поднял вверх палец.

— Ладно. А теперь послушайте…

Мэри-Линетт ударила его ногой по голени. Она понимала, чтоэто не вполне уместно, что для этого не было причины, но она не могласдержаться, вот и все.

— Ой, какого черта! — воскликнул Эш, отскочивназад. — Ты что, чокнутая?

— Конечно, — сказал Марк, оставив Джейд, ибросился к сестре. — Все знают, что она чокнутая. С этим ничего неподелаешь.

Марк отступил назад, потянув за собой Мэри-Линетт. Онсмотрел на нее так, будто она перед всем честным народом танцевала мамбу в чеммать родила.

Так же глядели на нее и Кестрель с Джейд. Их глаза ужеприобрели обычный вид, зубы спрятались. Они не видели еще, чтобы кто-нибудьобращался с их братом подобным образом. Тем более смертный!

Сестры обладали сверхчеловеческой силой, но Эш, бесспорно,был еще сильнее. Он мог бы расплющить Мэри-Линетт одним ударом.

И все же Мэри-Линетт его не боялась, она боялась самой себя,с собою она ничего не могла поделать. Только бы не подкосились ноги!

— Кто-нибудь может хотя бы сказать ей, чтобы онаперестала? — спросил Эш.

Кестрель и Джейд искоса взглянули на Мэри-Линетт. Та пожалаплечами, часто дыша.

Мэри-Линетт видела, что Ровена тоже наблюдает за ней, нововсе не с таким ошеломленным видом. Она выглядела озабоченной, удивленной иогорченной.

— Вы встречались, — сказала она.

— Я собиралась рассказать тебе, — призналасьМэри-Линетт. — Он приходил к нам домой. Расспрашивал мою мачеху о тебе, отвоих сестрах и о твоих друзьях… Сказал, что должен сам выбирать вам друзей,потому что он — глава семьи.

Сестры посмотрели на Эша, сузив глаза.

— Значит, ты и вправду здесь ошиваешься, — сказалаКестрель. — И как давно?

А Ровена спокойно спросила:

— Что ты на самом деле здесь делаешь?

Эш перестал держаться за голень.

— Может, мы сядем и поговорим обо всем, как разумныелюди?

Все посмотрели на Мэри-Линетт. Та глубоко и спокойновздохнула. Она все еще чувствовала, что кожа ее будто наэлектризована, носердце уже билось ровнее.

— Да, разумеется, — сказала она, постаравшисьвзять себя в руки, чтобы всем стало ясно: она пришла в себя.

Подводя ее к дивану, Марк прошептал:

— Должен тебе сказать: никогда прежде не видел, чтобыты вела себя так безрассудно. Я тобой горжусь!

«Даже старшие сестры должны время от времениотдыхать», — подумала Мэри-Линетт. Она рассеянно похлопала его по спине иустало опустилась на диван.

Эш устроился в плюшевом кресле. Ровена и Кестрель сели рядомс Мэри-Линетт, а Джейд с Марком — на тахте.

— Хорошо, — сказал Эш. — Может, сначалапознакомимся? Это, я полагаю, твой брат?

— Марк, — произнесла Мэри-Линетт. — Марк, этоЭш.