и разные занятия, которым я отдавал свое время, до меня дошло, что практически все они укладываются в три категории.

– И какие же? – заинтересовалась Ханна.

Глава 37

– Акатегории такие: вдохновение, отчаяние и «никакого плана», – с улыбкой перечислил Майк.

– Мне нравится первая, – доверительно сообщила Ханна.

Майк кивнул.

– Потому-то мне и понравился тот разговор с Эммой, который состоялся, когда ей было примерно столько, сколько сейчас тебе. Потому что вдохновение – это путь, на котором тобой движет то, что тебя будоражит. Тема тебе интересна, и ты искренне горишь желанием учиться этому делу, развиваться в нем. Это не значит, что каждая секунда каждого дня на этом пути будет чистым блаженством, но чаще всего тебе по утрам не терпится вскочить с постели и начать жить свою жизнь.

– А отчаяние? – спросила Ханна.

– Наверное, ты и сама можешь догадаться. Берешь то, что дают, потому что отчаялся. – Майк помолчал. – Возможно, хочешь выбраться из того, в чем тебе приходится жить, а вариантов не так много. Иногда именно так начинается наша история – и мы в этом не виноваты. И тут нечего стыдиться. Но это не означает, что мы должны на этом останавливаться.

– А «никакого плана»?

Майк пожал плечами.

– У этой категории два варианта. Первый – это когда действуешь по вдохновению и у тебя есть некая общая цель, но детальный план не проработан.

– Это как? – спросила Ханна.

– Вернемся к примеру с Центральной Америкой. На ту поездку нас с Эммой вдохновила наша любовь к серфингу и приключениям. У нас была цель: попробовать серфинг на всем западном побережье Центральной Америки. Но детали мы почти не продумывали. Мы не планировали проводить конкретное количество времени на конкретном месте. Мы не расписали все свои занятия на всю поездку заранее. Вместо этого мы двигались вместе с потоком. Перебирались туда, куда хотелось, и часто нас мотивировали события, которые мы никак не сумели бы спланировать.

Ханна понимающе кивнула.

– А какой второй вариант?

– В этом случае ты не продумываешь на сознательном уровне, почему делаешь то, что делаешь. И даже хочешь ли ты делать именно это. И просто плывешь по течению, подбирая то, что подбрасывает жизнь. Не обязательно что-то плохое, но и не особенно потрясающее, – Макс покачал головой, глядя в сторону. – Как правило, в какой-то момент начинаешь понимать, что недели, месяцы и годы утекают прочь, и появляется ощущение, будто жизнь проходит мимо тебя.

Он помолчал и перевел взгляд на Ханну.

– Сейчас ты начнешь более активно решать, какой из этих вариантов предпочесть. Скажу тебе по собственному опыту – отчаяние может быть прекрасным мотиватором. Но если застрянешь в нем, ты никогда не будешь удовлетворена тем, кто ты есть и на что способна. Отсутствие планов может быть потрясающим способом играть со вселенной и наслаждаться нежданными радостями. Но оно же может привести к отчаянию и боли, если мы не дадим себе труда разобраться, что дает нашей жизни ощущение цели, и не постараемся жить в гармонии с ней.

– Категория вдохновения кажется мне все симпатичнее, – заметила Ханна.

Майк улыбнулся.

– Когда выбираешь для себя стартовую точку, это очень хорошее начало.

Глава 38

– Понравился пирог, Ханна?

Эмма выглянула из кухни и подошла к Майку. Он ласково подтолкнул ее плечом, она с улыбкой ответила ему тем же.

– Очень!

– А разговор? – поинтересовалась Эмма.

– Ничуть не хуже, – улыбнулась Ханна.

Эмма лукаво прищурилась, поглядывая на отца.

– Это я к тому, что с ним, может, и не так весело, как со мной и Кейси, но кое-какие интересные мысли у него водятся, – пояснила она Ханне.

Майк поцеловал ее в макушку и улыбнулся.

– Как приятно, когда тебя ценят! Вроде бы… Что ж, я рад, что тебе понравился пирог, – обратился он к гостье, – а мне принесла искреннее наслаждение наша беседа. Так что спасибо тебе за нее. Мне нужно навести порядок в кухне, так что я пошел. Тебе еще что-нибудь принести?

– Нет, спасибо.

– Если что-то понадобится, просто попроси ее, – сказал он с улыбкой, указывая на Эмму.

Когда Майк ушел, Ханна вздохнула и пожаловалась Эмме:

– Жаль, у меня такого отца нет. И, если честно, мама меня тоже не особо опекает.

Эмма склонила голову.

– Зато у тебя есть мама.

Этот ответ застал Ханну врасплох. Ей еще утром хотелось спросить, где мать Эммы, но что-то останавливало. Теперь же она отчетливо поняла, что это печальная тема.

«У всех в жизни свои трудности», – подумала она про себя.

Девушки помолчали, думая каждая о своем. Потом Ханна доела последний кусочек пирога и положила вилку на тарелку. Одновременно с этим взгляд ее снова упал на меню с тремя вопросами.

Кто вы?

Откуда вы хотите быть?

Почему вы здесь?

Теперь в этих словах было столько смысла! Она думала о своих вчерашних разговорах с Кейси и Эммой. И о разговорах с Максом, когда они вместе чинили ее велосипед и ехали к ее дому. Она думала о веселье и серьезных беседах, которыми был наполнен этот день с новыми подругами. И о последнем разговоре с Майком, который только что завершился.

– Похоже, ты уже почти все съела.

Ханна подняла голову. Рядом стояла Кейси. Она снова переоделась в форму официантки, и это Ханну почему-то опечалило. Как будто что-то хорошее вот-вот закончится.

– Ага. Было так вкусно… – ответила Ханна, глянув на свою пустую тарелку.

Повисло молчание. Потом Ханна посмотрела на них – сперва на Эмму, потом на Кейси.

– Тот человек, Джон, который вчера привез меня сюда… Он рассказывал мне, что, когда он был в этом кафе в прошлый раз, оно находилось на Гавайях. А до этого еще в каком-то другом месте.

Кейси кивнула, но промолчала.

Ханна замялась и почувствовала, как глаза заволокло влагой.

– Мне когда-нибудь удастся снова сюда попасть? – тихо спросила она.

Эмма переглянулась с Кейси, но тоже ничего не ответила.

Ханна подумала о том, как поедет на велосипеде домой и что увидит там. О том, насколько здесь, в кафе, все по-другому. Насколько иначе она видит саму себя и то, какой могла бы быть ее жизнь. Снова уперлась взглядом в последний вопрос.

Почему вы здесь?

– У Джона тоже был в меню этот вопрос, – сказала Ханна.

Кейси кивнула.

– Только у него он шел первым.

– Он рассказывал мне, что ему было двадцать восемь лет, когда он нашел это место, и что пребывание здесь невероятно изменило его жизнь, – продолжила Ханна. – Что благодаря этому он