должно же быть хоть что-то незыблемое и неприкосновенное? Для Валерия Витальевича Хлеборобова этими непоколебимыми твердынями были его художественный вкус, нетривиальная фантазия и его несомненное режиссёрское мастерство. Попробуй пошатнуть веру в эти твердыни и все остальное не будет иметь для режиссера никакого значения.

И отринув сомнения и водочную томность, молодой человек устремляется за мелькающим в весенних сумерках плащом. Если же и тебе мой благородный читатель интересно куда направляется заведующий труппой театра имени Лермонтова, то я не стану держать тебя в неведении. Иван Яковлевич, идет на зов своего сердца, и что поделать, если сердце это, призывает старого работника культуры именно в ресторан братьев Погосян. Да-да! Получив от директора и художественного руководителя театра твердое обещание финансовой помощи для ремонта своей тойоты, он спешит сообщить эту радостную весть владельцу авторемонтной мастерской. Он так торопится, что не хочет ждать завтрашнего дня. Ему не терпится ударить по рукам и может даже выторговать небольшую скидку. Нет-нет, он не станет торговаться с мастером, он хочет разговора с самым главным человеком в сервисе. И нет большой беды в том, что Сурен Саркисович уже уехал. Он найдет его и в ресторане для лучших людей в города, он, разумеется, не станет ему мешать ужинать. Иван Яковлевич просто хочет посмотреть ему в глаза самым своим проникновенным взглядом, пригласить в театр, и, конечно, рассказать ему о своей нелегкой судьбе. Судьбе человека, который преданно служит искусству не один десяток лет и, конечно, заслуживает небольшого денежного послабления. Спешит старый работник культуры, чтобы застать нужного ему человека в хорошем настроении, но трезвом ещё уме. Не отстает от него молодой режиссер. Не торопясь, но также уверенно приближаются к кафе Г`Раф Антон Андреев и Алена, а самом ресторане их ждет Руслан Алексеев со своей таинственной спутницей. Скоро мои герои встретятся.

Глава двадцатая

(заключительная)

Есть люди мой драгоценный читатель, которые созданы для любви. Они притягивают к себе заинтересованные взгляды, их появление не остается незамеченным в любой компании и каждый их жест или поворот головы, обещает что-то такое чего ещё не было в жизни. Руслан Алексеев никогда не был лишен женского внимания, к нему тянулись дети и даже кошки. И, разумеется, ему это ужасно нравилось, это льстило повышало самооценку и даже приносило некоторые приятности. Но всему, знаете ли, есть предел и бывали случаи, которые скорее его расстраивали.

– Руслан – джан, там опять эти ребята. – рыжий официант принес пахлаву и коньяк, и склонился над Русланом показывая кивком головы в дальний конец зала. – Велели принести тебе шампанского.

– Какие ребята? -

– Те, которым ты как-то раз стихи читал.

Ох не ко времени это было! В другой бы раз он бы сам посмеялся над нелепостью ситуации: тот который с легкостью кружил головы и молоденьким актрисам, и женам бизнесменов средней руки, не говоря уже о зрительницах и студентках текстильного института, стал объектом домогательств со стороны неведомо откуда появившихся в провинциальном Лужске гомосексуалистов. Но сегодня у него был сложный день: один неприятный разговор с женщиной у него был в самом разгаре, а вечером он назначил встречу Анечке Киреевой и эти ребята совсем не вписывались в этот и без того напряженный график.

– Не напоминай мне, пожалуйста. – Руслан поморщился, как от зубной боли. – Ты им объяснил, что я не по этим делам?

– Объяснил. Очень доступно объяснил. – Павлик даже руки к груди приложил, показывая насколько он был подробен и убедителен. – Но они перебрали сегодня здорово и очень настойчивые.

– Блин… Откуда они у нас-то взялись? Мы ведь не Москва и не Амстердам. Сроду этого брата в наших выселках не водилось и вот на тебе.

– Сам не пойму. То ли художники из Питера, то ли дизайнеры… В наш текстильный институт по каким-то делам приехали. Хотя по виду больше геологов напоминают. Может мне охрану на них натравить?

– Не надо. А то это совсем стыдно будет. – Руслан беспокойно повертел головой. – Слушай, давай мы в отдельный кабинет переберемся, раз такое дело?

– Никак нельзя! Кабинет Гагик какому-то важному гостю велел отдать. Лично распорядился. Этот гость там с девушкой. Они с отдельного входа зашли я их даже не видел. Андрюша обслуживает. Так что сегодня не получится.

– Ну, нет – так нет. – заключил Руслан, и стал ожидать свою даму отошедшую попудрить носик.

И пока актер Алексеев раздумывал, как и что он будет говорить своей спутнице, пока он нервно поглядывал на часы, памятуя что вечером у него должно состояться ещё одно важное свидание, в ресторан братьев Погосян, вошел Иван Яковлевич. Чувствуя себя неловко, он беглым взглядом окинул зал и первое что попалось ему на глаза, это группа бородатых молодых людей похожих то ли на геологов, то ли на работников автосервиса. Видимо растерявшись в непривычной обстановке, он решил, что видимо владелец мастерской ужинает в обществе своих коллег и направился к их столику. Музыка ли была тому виной, или увлеченность разговором, но молодые люди никак не отреагировали на вежливый вопрос заведующего труппой, они продолжали обсуждать свои дела не обращая никакого внимания на пожилого человека, стоящего у них за спиной.

– Молодые люди! – почти закричал Иван Яковлевич, перекрывая общий ресторана.

Он уже несколько раз переформулировал свой вопрос и теперь просто прокричал фамилию владельца сервиса, надеясь, что это должно сработать.

– Мне нужен Сарьян!

За столиком возникло недоуменное молчание. Ребята переглянулись между собой.

– Нету его в этой дыре. Если хочешь увидеть Сарьяна, то дуй в Москву, дед. – сказал один из парней.

– Как в Москву? – растерялся заведующий труппой. Он же здесь должен быть… Я же звонил… Мне сказали …

– Обманули тебя, старый. Тебе в Третьяковку надо, там двадцатый век. – тот, что был ближе, встал из-за стола и в руке его ,невесть откуда, оказалась бутылка шампанского. – Никит. – обратился он к одному из товарищей. – Там ссора назревает. Ты женщину отвлеки, а я с парнем хочу поговорить.

– Не надо, Сережа – скандал выйдет.

– А и хрен с ним. – и тот, кого назвали Сережей направился в глубину зала.

Иван Яковлевич пытался осмыслить логику молодых людей, по которой владельца нужного ему автосервиса надо непременно искать в Третьяковской галерее. Он попытался было окликнуть молодого человека и объяснить, что ему нужен другой Сарьян, не художник, а совсем даже наоборот, но слова застряли у него в горле, потому что странный молодой человек подходил к столику, где сидели актер Алексеев и Вероника Витальевна. Сцена, разыгравшаяся за этим, не могла присниться заведующему труппой даже