class="p1">Вслед за морским повелителем заржала и его половина стола.

— Все, да? — вдруг устало выдохнула я тихо-тихо. — Казнить, да?..

Как-то сразу и страх отпустил, и переживания по поводу нерадужного будущего.

А будь что будет! Сколько уж можно бояться? Все равно уже провалилась.

— Да ты что, рыбка моя, — удивился Тирр, перестав вдруг хохотать. И удивление, надо сказать, вышло вполне себе натуральным. — Сядь ко мне, отдохни, ты, наверное, устала.

А потом вдруг взял и посадил меня к себе на колено, вынув поднос из рук!

Жареная птица тут же упорхнула по столу вперед: гости передавали угощение друг другу, отрывая куски прямо голыми руками.

— Я… я думаю, это не очень уместно, господин Тиррес, — пробубнила я, ужасно краснея.

Этого еще не хватало!

Обернулась через плечо и…

Нет, Сициан на меня не смотрел. Я даже вздохнула свободнее.

Ну какое, в конце концов, до меня дело Красному дожу? Я же одна из множества рабынь. Я всего лишь разношу еду. И виделись-то мы с ним только два раза…

Очень горячих раза, конечно. Даже вспоминать жарко. Но то я, опоенная местным зельем страсти. А ему-то что? И дела до меня нет, как пить дать.

Аж обидно стало.

Поэтому я неожиданно поерзала на колене морского эмира, устраиваясь поудобнее, и решила провести пару минут в обществе приятного мужчины, который не угрожает мне казнью.

— Как ты меня назвала? — вдруг снова усмехнулся Тирр. — «Господин»? Это что за штука? Какой-то местный зверь из вашей империи? Или, может, это такое блюдо? Я, признаться, предпочел бы быть блюдом. — Он опять мелодично рассмеялся, бросив короткий взгляд влево, где сидел еще один молодой мужчина лет тридцати, на вид — ровесник эмира.

— Если выбирать между зверем и блюдом, я бы тоже предпочел быть блюдом, — ответил этот мужчина, пока я разглядывала его довольно приятное лицо с яркими раскосыми глазами и длинные голубоватые волосы, заплетенные в такую же длинную косу, как у Тирра. — А то окажется еще, что этот «господин» на самом деле означает выдру или опоссума, — хмыкнул он. — А уж еда всегда остается едой. Будь то хоть стейк с кровью, хоть трубочка со сладким кремом. Я готов съесть оба и принять оба прозвища!

За столом одобрительно рассмеялись.

— А если это будет означать «тушеные потроха»? — улыбнувшись половиной рта, спросила жемчужноволосая красотка напротив и отпила из хрустального бокала, украшенного болтающимися золотыми цепочками. На конце каждой цепочки висела красная ограненная бусина, изредка звонко стучавшая по бокалу.

Тиррес с другом синхронно рассмеялись.

— Ну что ж, значит, буду надеяться, что та нимфа, которая меня так назовет, будет любить тушеные потроха, — хмыкнул мужчина, тряхнув голубоватой косой.

— Так кем же ты назвала меня, Саша? — улыбнулся Тирр и притянул меня к себе поближе.

Я к тому моменту уже была красная, как освежеванный лосось.

Вот какого, спрашивается, лешего? Ведь я понятия не имею, как обращаться к ним ко всем! Мне срочно нужен вводный курс местного этикета. Только откуда его взять?

— Это у меня на родине, знаете, далеко-далеко отсюда, так принято называть благородных мужчин, — ужасно переживая, ответила я.

— О, так ты все же не местная, да, моя ягодка? — улыбнулся в ответ Тирр. — А я так и знал, — с этими словами он взял меня за руку и вполне по-землянски поцеловал кисть.

Горячие губы будто бы оставили на коже невидимый жгущий след. А я вспомнила, как он давал мне совет — не рассказывать о том, что я чароводница. Учитывая, что чароводники не рождаются в Огненной империи, конечно, он должен был догадываться, что я не местная. Вот только и среди водников слово «господин» не встречается, а значит, уроженкой этой страны я тоже быть не могла.

Все это стало очевидно для меня лишь сейчас.

— Как-нибудь расскажешь мне о своем доме, Саша? — мурлыкающим голосом спросил Тирр, склонив голову набок. Свободная его рука скользнула мне на талию и ниже, проведя горячую линию.

— Как-нибудь — обязательно, — натянуто улыбаясь, ответила я, старательно размышляя, как сбежать.

— Это уже второе твое обещание мне, — вдруг сказал эмир и резко прижал к себе.

Дыхание застряло в горле. Между мной и красавцем с изумрудными волосами осталось не больше ладони свободного пространства.

Нужно было что-то делать, а меня хватило только на то, чтобы, замерев, рассматривать его. Оказалось, что глаза эмира — цвета морской волны— вблизи слегка опалесцируют, как раковина-жемчужница.

— Второе?.. — немного осоловело спросила я.

Вместо ответа Тирр начал медленно растягивать губы в улыбке.

И тут я не вовремя вспомнила его мускулистое обнаженное тело в купальнях. Мой скользящий по нему взгляд и диалог:

«Посмотри, если хочешь».

«Благодарю, как — нибудь в другой раз…»

«Поймал на слове…»

Стало еще более неловко, чем прежде.

— Вспомнила, — тут же отозвался эмир, и одна его бровь вызывающе дернулась.

— Тиррес, прекрати смущать девушку, — вдруг раздалось напротив нас.

Эмир отвернулся, чтобы ответить, а я воспользовалась паузой, чтобы побыстрее выпорхнуть из его рук.

— Куда же ты, птичка моя? — бросил мне вслед он. — Вернись, клянусь, нам будет весело сегодня. Я даже не успел познакомить тебя со своими друзьями, благородными… как это ты говорила… господинами — вот!

Он так заразительно улыбался, что я почти захотела остаться. К тому же все выглядело так, будто бы рядом с ним безопасно. Будто бы тут мне не отрубят голову, не будут запугивать и не станут требовать беспрекословного выполнения этикета, которого я знать не знаю.

Да и сам Тирр, признаться, был хорош. Да, его внешность была далека от стандартной: эта его странная жемчужно-белая кожа, волосы нереального цвета, глубокие раскосые глаза, будто подведенные карандашом… Но то, что его можно было назвать красивым, — бесспорно.

К сожалению, верить здесь нельзя было никому. А в то, что целый правитель соседнего государства вдруг воспылал интересом к простой служанке, так это вообще глупость, повестись на которую может только дурочка… которая не смотрела ни одного бразильского сериала и не читала приключенческих романчиков в детстве. А мы не из таких, нет-нет! Скорее уж у эмира был какой-то свой, скрытый интерес. К примеру — подобраться к Красному дожу через одну из его аурий…

Я глубоко вздохнула, стараясь не сильно расстраиваться по поводу того, что конкретно к моей прекрасной личности местные мужчины не проявляют ни капли интереса. Сициану вон не хотелось расставаться с дармовой рабыней, легат хотел от меня денег, Ал вообще ничего не хотел, а Тирр явно искал тайной выгоды.

В общем, сплошное разочарование.

— Благодарю за вашу доброту, боюсь,