– То есть я смогу быстро превращаться в дракона, когда только захочу? – изумился Тим.

– Молниеносно.

– Просто выучив и отработав восемь упражнений?

– Для этого и составили комплекс, – рассмеялся Матрикс. – Но учти, за все надо платить. Чем больше ты будешь находиться в облике дракона, тем меньше шансов вернуться потом в облик человека. Если потратишь много энергии, когда будешь сильвебром, то возвращаться в человеческое обличье вообще не рекомендую, иначе погибнешь. Сильвебр расходует в разы больше энергии… Поэтому не злоупотребляй частыми превращениями, ясно?

– Чего ж неясного. Ну а если…

– Больше ни слова, – прервал Матрикс. – Все узнаешь в свое время. А сейчас за работу! На первый взгляд комплекс несложный, но каждое движение требует серьезной энергетической отдачи. Так что тебе придется почаще оттачивать технику самостоятельно. Поэтому сейчас внимательно смотри и запоминай.

– Я готов!

– Для начала встань лицом к Солнцу, – указал тренер. – Солнце – это звезда, и в ранний час астры могут пользоваться его энергией для мистики. Но в дневные часы Солнце может опалить, сжечь дотла, забрать всю твою энергию до последней искры. Ничто так пагубно не действует на двуликих, как Солнце… Ну а сейчас оно наш союзник.

Они начали с простых дыхательных упражнений, перешли к легкой разминке, попрыгали, вновь занялись дыханием.

– Комплекс начинается с энергетического столба, – поучал Матрикс. – Стоишь прямо, ноги чуть согнуты, руки сжимают невидимый шар… Первое движение – «звезды в ладонях». Представь, что в твоих руках – большое созвездие, а может, и целая галактика…

Тим старательно повторял движения «Восьми форм» и запоминал названия: «звезды в ладонях», «восемь скользящих лун», «серебряный ветер кружит гору», «золотое море на кончиках пальцев»…

Матрикс показывал движения: легкие взмахи рук, казалось бы, несложные шаги… Тим догадывался, что за всеми этими движениями стоит сложная энергетическая работа. Особенно ему понравились названия «цикла дракона»: «шепот ранних звезд», «дракон подметает хвостом землю», «дракон поднимает лапы», «дракон парит над землей».

– А ты можешь превратиться в дракона? – спросил Тим, когда Матрикс объявил, что на сегодня занятие окончено.

– Увы, нет, – покачал головой тот. – Я всего лишь хранитель, не истинный лунастр… Так что придется тебе за нас двоих постараться, – улыбнулся он. И еще, Тим… – вдруг понизил голос Матрикс. – Арракис против, но я советую тебе довериться надежному помощнику, который прикрывал бы тебя, когда ты уходишь сюда, в Ранний Мир. Иначе твою тайну могут раскрыть раньше времени… Арракис и остальные звезды считают, что, если такое произойдет, значит, ты недостоин своего предназначения… Но береженого и звезды берегут, не так ли?

Тим кивнул.

Неожиданно его внимание привлекла брошь в виде черной драконьей головы.

– О, я понял наконец, почему вы, черноголовые, носите белую одежду, – сказал он Матриксу, недоуменно поднявшему бровь. – Чтобы брошка была четко видна.

Он уже проваливался обратно, в свою реальность, проходя через густой, вязкий сон, а вслед ему все несся громкий, басовитый смех хохотавшего от души Матрикса.

Яркий лунный свет заливал диковинную мозаичную крышу старинного здания, похожую на спину огромного дракона. Причудливая форма дымоходов, разноцветная черепица, витражные вставки и в довершение – уютная открытая беседка с изящными белыми колоннами и высоким ажурным куполом. По центру стоял круглый стол, вокруг – мягкие диванчики и кресла.

В этих креслах, друг напротив друга, сидели двое. Один из них, Йозеф, глава Дома Сияния, самый влиятельный астр в двуликом мире, блаженно щурился, лениво оглядывая окрестности.

– Давненько я не был в Барселоне, – произнес он. – И вот такой важный повод. Можно сказать, даже приятный. Значительный.

Его спокойный голос ничего не выражал, и все же его собеседник – крепкий мужчина, но с усталым, изборожденным морщинами лицом, лунат, нахмурился.

– Повод действительно важный, – сухо отозвался он. – До Часа Затмения осталось очень мало времени. Мы должны выработать план. И четко обговорить наши действия… Чтобы не возникло неожиданностей.

– О да, понимаю. Обычно сюрпризы никого не радуют, хотя принято считать наоборот.

Легкий хрустальный перезвон возвестил о приходе новых людей.

Несмотря на преклонный возраст, Йозеф легко вскочил и учтиво поклонился двум подошедшим дамам.

– Медея, Монея… Безумно рад встрече, уважаемые мистрессы. Позвольте заметить, вы великолепно выглядите. Впрочем, как и всегда. Сколько лет прошло, а вы все краше.

Медея и Монея наградили его одинаково холодными взглядами и уселись по обе стороны от луната.

– Здравствуй, Лунас, – поздоровалась Медея, а Монея просто кивнула.

Лунат в ответ низко поклонился, но его лицо оставалось напряженным.

– Как поживаете, дамы? – учтиво осведомился Йозеф. – Все ли хорошо на лунной стороне двуликого мира?

– В прошлую встречу ты не был так любезен, старый интриган, – беззлобно заметила Медея, косо глянув на Йозефа.

– Просто вы тогда застали меня врасплох, дорогая мистресса. Я не ожидал увидеть вас у себя в кабинете, да еще ночью.

Глаза Медеи сверкнули холодным зеленым огнем.

– Ты прекрасно знаешь, что мы искали.

– Желаете вина? – предложил дамам Лунас. Он щелкнул пальцами – графин услужливо поднялся и замер в воздухе.

– Не хочешь ли бокал вина, Йозеф? – заботливо спросила Медея. – Все-таки полнолуние.

– А что вы предлагаете? Неужели настой звездного корня? Ну уж нет, увольте.

Неожиданно вновь раздался хрустальный перезвон: в беседке появился еще один человек. Этот лунат был сед, крепок в плечах, его взгляд казался неприятным, чересчур цепким. Всем своим видом он напоминал старого волка.

«Отчим Селестины, – отметил про себя Йозеф. – Дмитрий Теодорович Серебрянский».

Тот поздоровался с мистрессами, кивнул Лунасу и, не скрывая неприязни, вперился тяжелым взглядом в главу Дома Сияния.

– Ты помнишь наш уговор, Йозеф? – спросил он.

– Конечно.

– В обмен на поддержку и защиту ты обещал не вмешиваться.

– Я отдал вам Селестину.

– Девочка сама захотела остаться.

– Как вам будет угодно.

– Отдайте нам парня.

Йозеф с удивлением прищурился. На его памяти лунаты никогда не заявляли о том, что им нужно, так открыто.