– Почему я?

– «Почему я» что? Почему ты осталась?

– Почему меня выкинуло?

Графиня отвечать не торопилась, она некоторое время смотрела в окно и задумчиво крутила серьгу в ухе; маленький крестик тихо позвякивал.

– Скажи, ты была довольна своей жизнью? – наконец спросила она.

– Нет, – не раздумывая ответила Кристина, но, догадавшись, к чему ведет этот вопрос, ощетинилась в защитной реакции: – Но почти все, кого я знаю, недовольны своей жизнью, не я одна! И их не выкидывает!

– Недовольство у всех разное. У кого-то для него есть все основания, а кто-то так погряз в жалости к себе, что не видит и не ценит того хорошего, что есть в его жизни.

– Намекаете, будто я не ценила? – разозлилась Кристина.

– Я ни на что не намекаю, – ответила Графиня, примирительно поднимая руки; на пальце ярко сверкнуло крупное серебряное кольцо, совершенно не вяжущееся с джинсами и просторной толстовкой. – У каждого из нас своя история, двух похожих не найти. Мы так и не вывели универсальной формулы, которая объясняла бы подробно и по пунктам, почему именно те или иные люди стали лишними. Но кое-что общее прослеживалось: недовольство своей жизнью и ощущение собственной ненужности. Что в итоге и сделало нас лишними в наших собственных жизнях.

– Это же бред! – воскликнула Кристина.

Мало того что она и так со всех сторон постоянно слышала нотации и упреки – и в школе, и дома, так теперь еще и эта незнакомка со странным прозвищем Графиня практически прямым текстом говорит, будто Кристина сама виновата в том, что с ней случилось, так как, видите ли, была недовольна своей жизнью… Как же это бесит! Бесят бесконечные упреки, бесит вечное морализаторство! В мире – миллионы людей, которые наверняка злятся на свою жизнь куда больше, чем она, потому что у них куда более серьезные проблемы. Но нет, именно в их город заявляется цирк, и именно Кристину судьба, вселенная, высшие силы или кто там есть решают наказать. Очень справедливо, нечего сказать!

Знакомое сочетание злости и раздражения разливалось по венам и бурлило в груди – того и гляди вырвется наружу! Кристине отчаянно хотелось возмутиться и начать доказывать, они не правы – все они! Хотелось проснуться и убедиться, что все это – просто какой-то странный сон. Хотелось закричать, затопать ногами, заколотить кулаками – и разбить на мелкие осколки все то, что сейчас происходит. А больше всего хотелось сказать себе: «Нет, я не верю, это все – не по-настоящему. Потому что… ну не может это быть настоящим!»

И все же какая-то часть Кристины уже поняла – несмотря на все внутренние протесты, – что ничего уже не изменить и что все это происходит на самом деле. И ярость с раздражением постепенно растаяли, уступив место усталости.

– Почему я? – тихо повторила вопрос Кристина.

– Почему ты не исчезла, а осталась? – сразу поняла Графиня. – Потому что тебя выбрал цирк. – Она посмотрела в лицо Кристины, и у нее вырвался сочувственный смешок. – Мы не знаем, как это происходит и по какому принципу цирк выбирает себе людей. Все мы однажды оказались тут точно так же, как ты.

Мозг внезапно проснулся и заработал с лихорадочной ясностью.

– А если я прямо сейчас вернусь обратно? – торопливо, словно боясь не успеть сделать что-то важное, спросила Кристина. – Может, все-таки найдутся какие-то места, куда я смогу войти? Или люди, которые меня будут видеть? Может, не в моем городе, а где-то еще? А может, я смогу избавиться от двойника? Нет его – нет проблемы, так ведь?

Графиня снова едва заметно усмехнулась, и слабая улыбка подчеркнула что-то необычное и экзотическое в ее чертах – то ли скулы, то ли форму бровей, то ли разрез глаз. Что-то этническое, но настолько неуловимое, что было невозможно сказать, оттенок какой крови намешан в ее венах: тюркской, монгольской, северной…

– За последние минуты ты прошла первые три стадии: отрицание, гнев и торг. Осталось две: депрессия и принятие.

Кристина нетерпеливо отмахнулась.

– Так что будет, если я вернусь?

– Ты не избавишься от двойника и не найдешь людей, которые смогут тебя видеть или слышать. Поверь мне, ты далеко не первая, кто об этом думает. Многие не только думали, но и пытались. Могу сэкономить тебе время – это бесполезно. Если ты вернешься обратно и останешься, то через некоторое время просто исчезнешь. Те, кто пробовал уходить, буквально бегом возвращались в цирк, едва чуяли, что вот-вот пропадут. Вот только не все успевали вовремя… Словом, твоя единственная возможность продолжить свое существование – остаться с цирком. Пока ты с ним, ты будешь жить.

– И что, многие вот так уходили и потом возвращались сюда? – уточнила Кристина. Ей почему-то совсем не было страшно. Графиня рассказывала какие-то небылицы, но без доказательств все они казались лишь придуманными страшилками, в которые невозможно поверить.

– Ты удивишься, – снова хмыкнула Графиня, но на этот раз усмешка вышла откровенно грустной. – Забавная ирония, да? Там люди чувствовали себя лишними и ненужными, и жизнь казалась им бессмысленной, а оказавшись здесь, они резко начинают ценить существование, которое получили взамен, и отчаянно за него цепляются…

Кристина пропустила мимо ушей рассуждения Графини, ее куда больше волновали собственные насущные проблемы.

– Значит, вас обычные люди тоже не видят?

– Не видят.

– Но я же была на представлении вчера, и я вас прекрасно видела! – победно воскликнула Кристина, найдя наконец логический изъян в невероятном объяснении Графини.

– Потому что мы были в цирке. Стоит нам выйти за его пределы, и нас перестают видеть. Мы даже вещи и продукты покупаем только так: паркуем наши автобусы возле магазина, чтобы быть в радиусе его действия – и тогда нас видят. А в обычной жизни мы для всех невидимки.

– Меня видел мой брат, – вспомнила Кристина.

– Тебе показалось, – категорически отвергла эту версию Графиня.

– Да нет же! Я стояла на пороге, передо мной – двойник, и брат спрашивал, почему нас двое. Даже маму позвал, но она меня не увидела.

– Спорить не буду, но если это правда, то… это нечто из ряда вон выходящее, – покачала головой Графиня. – Я слышала, такое возможно только в тех случаях, когда кто-то невероятно сильно привязан к лишнему человеку и потому продолжает его видеть, даже когда его заменяет двойник. Наверное, брат у тебя очень особенный.

– О да! – с раздражением и горечью воскликнула Кристина. Чего-чего, а вот особенности у Кирюши было в избытке! Вся ее жизнь наперекосяк из-за его особенности!

Кристина со злостью стукнула кулаком по столу. Это просто ее удача: из всех людей, кто мог ее видеть в этой ужасной ситуации, по закону подлости «избранным» оказался ненормальный младший брат! Вот как тут, спрашивается, не злиться на свою жизнь, если все так несправедливо?

– Но это тебе, увы, все равно никак не поможет и ничего не изменит, – напомнила Графиня. – Ты все равно останешься здесь.