Вера повернулась к Палей, и Виктория поняла, что ей придется все-таки сказать свое слово.

– Можете не волноваться, – произнесла она саркастически. – Я была на допросе у следователя, но у меня есть алиби.

Положим, это было неправдой – алиби имелось у нее на время только одного убийства, и Антон Помогай еще не знал об этом факте. Но, в конце концов, поскольку она и в самом деле никого не убивала…

– Ну так сразу же надо было об этом сказать, – пробормотала сконфуженная мадам Хабарова.

Виктория сосредоточенно изучала потолок. «Чтобы я еще когда-нибудь за кого-нибудь попросила… – пронеслось у нее в голове. – Да пропадите вы все пропадом!»

…И тем не менее она знала, что в следующий раз попросит точно так же, как и в этот, несмотря на весь свой показной цинизм, мизантропию и нежелание просить о чем бы то ни было. Потому что иначе она просто не могла.

– Я надеюсь, – громко объявила Вероника, – мы решили этот вопрос, так что можем перейти к следующему. Пока мы имеем три жертвы: Катя Корчагина, по мужу Бородина, Гена Нифонтов и муж Кати, Арсений Бородин. Две жертвы из трех – наши одноклассники. Третья напрямую связана с первой. У кого-нибудь есть предположения, за что их всех могли убить?

– В смысле, что их всех связывало? – уточнил Коля.

– Да, – ответила Вероника. – Потому что следствие ведется слишком медленно. Вот я и подумала, что, если мы соберемся и постараемся вспомнить… Ведь не могли же их убить просто так, ни за что! Должна же быть какая-то причина!

Лиза закрыла книжку и подняла голову.

– А какая может быть причина? – своим детским голосом спросила она.

– Деньги, – ухмыльнулся Коля.

– Необязательно, – возразила Вера. – Вовсе не обязательно.

– Деньги, власть, личные счеты, какая-то информация, которая могла представлять для кого-то опасность, – перечислила Вероника. – Причин может быть много, но я не думаю, что этих людей убили из-за пустяков. Что касается наших погибших одноклассников, то мы все видели их на вечере и общались с ними. Может быть, кто-то из вас что-то заметил? Например, Катя говорила, что ей угрожают? Или Гена о чем-нибудь таком упоминал?

– Мы с ним выпивали, но он ни о чем подобном не говорил, – объявил Стас, насупившись.

– Я тоже общалась с Катей, – нерешительно сказала Кира. – Она была такая веселая, задорная… Разве стал бы человек так себя вести, если бы чего-то боялся?

Виктория нахмурилась, и чуткая Вероника моментально заметила перемену в ее настроении.

– Виктория, ты хочешь что-то сказать?

– Да. Прежде всего это глупости.

– Что именно, извини? – удивилась Вера.

– Да все, что вы затеяли, – пожала плечами Виктория. – Вы смотрите на это дело как на классический детективный роман, в котором автор всегда оставляет подсказки, кто и за что убил героя, и внимательный читатель может эти подсказки проанализировать и найти убийцу еще до финала. А если не найдет, или ему станет скучно, всегда можно перелистнуть страницы и в конце посмотреть, кто и за что убил. – Она перевела дыхание. – Так вот: это не детективный роман. И последней страницы тут не будет. И никаких подсказок здесь может не оказаться, а если они есть, искать их придется очень долго. Надо быть откровенными, мы не знаем ничего, кроме того, что эти убийства как-то связаны между собой. Только вот связаны они могут быть тысячью способов, понимаете?

– Ну и как они связаны? – подал голос Слава Хабаров.

– Да как угодно, – пожала плечами Виктория. – К примеру, Арсений Бородин узнал какую-то страшно-ужасно-невероятную тайну и проболтался об этом своей жене. Жена выпила на вечере встречи и проболталась Гене. Ведь, что греха таить, язык у нее был без костей. Кстати, вы не помните, они общались с Геной?

– Общались, – кивнула Лиза. – Во всяком случае, я видела, как они танцевали.

– И разговаривали, – объявила Вера. – Точно, я сейчас вспомнила.

– Ну вот. И те люди, которым огласка этой тайны могла повредить, решили убрать всех, кто о ней знал. Катю, Гену и Арсения. Пожалуйста, вот вам версия.

– Может быть, – сказал Коля, подумав. – Все началось именно после нашей встречи, значит, что-то произошло именно там.

– И опять детективный роман, – вздохнула Виктория. – Коля, мы на самом деле не знаем, что именно и где произошло. Это могло быть до вечера. Это могло быть после него, потому что между встречей и первым убийством был промежуток в несколько дней. У нас ничего нет, кроме предположений, а этого слишком мало.

– Да, но должны же мы принять меры, чтобы не стало еще больше! – вскинулась Вероника.

– Это все слова, – возразила Виктория, которую стал раздражать этот журналистский пафос, она находила его смехотворным. – Вот ты конкретно, какие именно меры ты можешь предпринять? Приставить по охраннику к каждому, кто был на вечере?

Владлен ухмыльнулся и переступил с ноги на ногу. Охранник у двери, позевывая, смотрел на часы. В сумке у Виктории заверещал сотовый, но через мгновение, захлебнувшись, умолк.

– В общем, все ясно, – уныло проговорила Кира.

– Ясно, что ничего не ясно, – ухмыльнулся Коля Лапин. – Если бы Катя, Гена и Катин муж были хоть как-то связаны… Но у Бородина был свой бизнес, и Гена с ним не пересекался, я проверил.

– Коля, – предостерегающе сказала Вера, – не забудь, о чем мы тебя просили. Никаких откровений в прессе, понял?

– Верочка, – прижал руку к сердцу неутомимый журналист, – ради тебя я всегда был готов на все! Хочешь молчать о том, что творится, – ради бога. Только учти, если следующим шлепнут твоего муженька, ты можешь сильно об этом пожалеть!

Неопознанный номер.

Опять…

Виктория почувствовала, как у нее вспотели виски. Значит, все-таки сумасшедший. Или нет?

В конце концов, это мог быть какой-нибудь знакомый из числа тех, кто любит скрывать свои номера, мог быть глюк связи, или, наконец, Кирилл, который скучает, но стыдится этого и потому скрывает свой номер.

Нет, обреченно шепнул голос паники, это не Кирилл и не глюк, а сумасшедший, который преследует тебя и которому надо… надо…

Вздор, отмахнулась Виктория здравомыслящая, Виктория циничная, Виктория ироничная, кому я нужна?

Встреча закончилась, как и следовало ожидать, ничем, и все расходились, вяло переговариваясь. К Виктории подошла жена Славы Хабарова, таща на буксире мужа, и объявила, что она любит ее книги, жить без них не может и вообще Виктория – замечательная писательница.

На вопрос о том, какая книга ей нравится больше всех, Славина жена назвала роман Устиновой и заискивающе попросила автограф.

Предполагалось, очевидно, что Виктория непременно носит с собой книги для раздачи поклонникам, а также ручку для того, чтобы ставить автографы. Положительно, все было слишком примитивно в этом лучшем из миров.