Драконы фигурируют во многих культурах, но не везде они одинаковы. Мир символов невероятно сложен, и не всегда удается установить абсолютную истину в отношении того или иного образа. Пример дракона в этом смысле особенно показателен, поскольку на Западе он почти всегда – символ зла, а на Востоке – совсем наоборот. Начиная с легенды об императоре Хуан-ди драконы у древних китайцев были воплощением доброго начала. Китайский дракон – еще и символ императорской власти, творчества, силы слова и живительной энергии воды и дождя. В некоторых случаях он даже выступает благодетелем человечества. Словом, дракон – самое почитаемое существо в китайской культуре. От огнедышащего чудища до крылатого водяного духа, поднимающегося к небесам, чтобы пролить на землю долгожданный дождь, – таковы невероятные метаморфозы дракона в Евразии. Как никто другой, дракон показывает, насколько разнообразно, несмотря на все наши сходства, развиваются культуры, вплоть до формирования совершенно противоположных картин мира.

В 1839 году начался один из самых масштабных военных конфликтов в истории. Хотя Первая опиумная война малоизвестна и о ней вспоминают нечасто, она изменила ход развития нашей цивилизации. Промышленная революция в Великобритании позволила Западу сделать гигантский шаг по пути технологического прогресса, однако Китай, великая империя, легко мог встать на тот же путь и поставить под вопрос европейское превосходство. Великобритания не желала этого допускать. Под предлогом торговых разногласий, используя наркотики как настоящее оружие массового поражения, британская армия раздавила китайское сопротивление.

Через несколько лет Вторая опиумная война нанесла по древней империи еще один тяжелый удар. Британская корона добилась своего: оттеснила Китай с рельсов промышленной революции, и китайская экономика не могла нагнать европейскую вплоть до второй половины ХХ века. Полтора века отсталости. Полтора века, которые уже в прошлом. Всего за несколько десятилетий Китай стал одним из ключевых игроков в современной геополитике и экономике. Западные газеты годами предупреждают об опасности пробуждения «китайского дракона» и о том, как пошатнется мировая стабильность, если Китай задумает окончательно превратиться в доминирующую державу.

Сегодня китайские драконы, остающиеся главными символами этой культуры, по всей видимости, чувствуют себя гораздо лучше, чем те, которых веками воображали европейцы. В Китае они олицетворяют энергию и решительность страны с населением в 1,4 миллиарда человек, в то время как здесь их удел – мифы, фантастическая литература, искусство и архитектура. Дракон Гауди на воротах поместья Гуэля – несомненный шедевр, но вряд ли он как талисман защитит нас в случае конфликта. Будем надеяться, что мировому геополитическому укладу уготован не быстрый слом, а постепенные изменения. Как показывает история, резкие метаморфозы происходят обычно после политических, социальных и военных катаклизмов. Хорошо бы нас не коснулось китайское проклятье: «Чтоб ты жил в интересные времена!» Интересные времена, о которых столетия спустя пишут в учебниках истории, не бывают спокойными. Мало кто хочет в них жить. Пусть нам достанутся скучные времена, потому что только в такие мы и можем робко добиваться чего-то похожего на покой и благополучие.

Кастель-Нуово (Неаполь)

Связующее звено между Средневековьем и Ренессансом

Увидеть Неаполь и умереть.

Приписывается Иоганну Вольфгангу Гёте, немецкому поэту и учёному

Оригинальность состоит в возвращении к истокам.

Антони Гауди, испанский архитектор

Есть тысячи причин отправиться в Неаполь. Кто-то ищет следы первых греческих колоний на итальянской земле, а кто-то мечтает полюбоваться Везувием на фоне рассвета над необозримым заливом. Некоторых манят лучшая в мире пицца и вкуснейшие десерты, которые может предложить итальянская гастрономия. Любители искусства и истории пытаются уловить отголоски славного прошлого этого великого средиземноморского города в готических соборах и барочных дворцах, изобилующих реликвиями и древностями. Есть и те, кто приходит в центр Неаполя поклониться чудотворному волосу аргентинского футболиста, почитаемого здесь за полубога[32], у своеобразного алтаря в одном баре. Я даже знавал людей, посещавших Неаполь единственно за тем, чтобы отдать дань уважения Раймондо де Сангро, седьмому князю Сан-Северо и строителю капеллы Сан-Северо, которая представляет собой настоящий кладезь шедевров искусства и научных экспонатов и сама по себе заслуживает отдельной книги. Лично я приехал в Неаполь в поисках лестницы, а нашел дверь.

Несколько лет назад я был погружен в исследование определенного типа готических винтовых лестниц. Я готов признать, что винтовые лестницы позднего Средневековья, возможно, не самая интересная в мире тема, которой было бы не жалко посвятить долгие часы работы и многодневные поездки, но нам не дано выбирать свои пороки, фобии и пристрастия. Словом, я отправился в Неаполь в надежде увидеть, изучить и сфотографировать любопытную винтовую лестницу, которую великий мальоркский архитектор Гильем Сагрера построил в XV веке в Кастель-Нуово.

Я провел все утро в нижней части замка и записался на послеобеденную экскурсию, потому что интересовавшая меня лестница находилась не там, где туристам разрешено свободно бродить. Народу на экскурсию собралось совсем немного. Мы поднялись на галерею Зала баронов, чтобы взглянуть на это огромное пространство сверху. Приветливый гид вкратце рассказал нам про зал, а потом я наконец смог припасть к объекту своих устремлений и рассмотреть его – правда, не так тщательно и неспешно, как мне бы хотелось. Все мы знаем, какими бывают эти экскурсии. Все перемещения полностью контролируются, и едва ли можно урвать минутку, чтобы спокойно насладиться архитектурой и историей. Но я по крайней мере увидел эту лестницу вблизи, сфотографировал ее конструкцию, и мне даже повезло: после экскурсии гид показал мне еще одну лестницу того же типа, мало кому известную. Потом я собрался погулять по центру Неаполя и, напоследок обернувшись на замок, вдруг обнаружил лучшее, что в нем есть. Из той поездки в моей памяти сохранились не винтовые лестницы, за которыми я так гонялся, а великолепный вход, который я поначалу едва заметил. Порой истинная ценность порога открывается только после того, как переступишь его несколько раз.

Как и Зал баронов и винтовые лестницы, парадный вход в Кастель-Нуово был построен по приказу Альфонсо V Арагонского, прозванного Великодушным, второго монарха арагонской короны из династии Трастамара. После того как его отец, Фердинанд Антекерский, стал королем Арагона согласно принятому в 1412 году акту, известному как «Компромисс в Каспе», Альфонсо оказался наследником огромных территорий, включавших почти всю восточную часть Пиренейского полуострова, а также Балеарские острова, Сардинию и Сицилию. Сам он взошел на престол, не достигнув двадцати лет, и так началась его головокружительная военная и политическая карьера. С самой юности он буквально бредил Неаполем и после нескольких десятилетий борьбы наконец триумфально вступил в город 23 февраля 1443 года. В результате долгих и беспорядочных столкновений, союзов и противостояний –