— Я не буду кашу! — Кристина мотала головой и ныла так громко, что у меня зубы сводило.

— Я не спрашиваю, вы будете есть кашу и точка!

— Нет, не будем! — Женя и Кристина показали мне языки, а самый старший племяш решил ещё и кинуть в меня печеньем.

— Я тебе дам! — погрозила пальцем. — Ай! Прекрати!

Маша вцепилась в мои волосы и принялась их наматывать на кулак, одновременно утягивая в рот. Я оступилась и заехала локтем в кастрюлю. Большой живот, превративший меня в тыкву, если не в рождественскую индейку, набитую яблоками или чем-то ещё, тоже ловкости не добавлял. Это самое «яблоко» внутри сейчас хорошенько мне заехало по почкам. Да так, что я на радостях расплескала кашу по кухне, сама же на неё наступила и чуть не грохнулась, чудом вцепившись в ручку от духовки. Ноги скользнули по полу и села в нелепый книксен, пытаясь ещё и Машу не уронить. Кастрюля улетела в сторону, оставив в воздухе недолгий след в виде каши.

Маша радостно загугукала, а Женя и Кристина поддержали весёлую реакцию младшей сестры. Пытаясь встать, я чувствовала себя бильярдным шаром, который в слив ванны засунули.

Звонок в дверь спас от расправы разбушевавшихся чертят. Всё равно их взяла: каша на полу. Не только племяши остались без завтрака, но и я. Если их такая перспектива не расстраивала, то меня очень даже.

Пришлось едва ли на карачках ползти к двери, держа Машу под мышкой. Встать получилось после того, как я смогла уцепиться за комод.

Открыв дверь, я с удивлением увидела на пороге Нину Михайловну. Она выглядела довольной, радостной и очень приветливой. Держа сумочку и упаковку с тортом, она, разглядев меня, тут же перехватила Машу на руки, а мне всучила десерт.

— Кира, милая, что же ты сразу не позвонила?

— Нина Михайловна…

Но свекровь было уже не остановить. Разувшись и ловко повесив пальто, двинулась на кухню. Хватило одного фирменного взгляда, чтобы Кристина и Женя успокоились. В квартире воцарилась долгожданная тишина. Даже Маша утихла, только улыбалась и мило гугукала.

— Так-так… Какой тут беспорядок! Одной мне тут не справится… Да, Кира, иди и отдохни. Как-нибудь сама разберусь, раз больше ни у кого сил на это нет.

Такую явную наживку племянники на удивление проглотили слишком легко. Вскочили на ноги и, утирая перепачканные рты, наперебой заговорили:

— Почему сил нет? Мы сильные. Мы можем!

— Вот и отлично! Сейчас всё возьмём тряпки и дружно уберёмся… Так, Кира, — свекровь заговорщицки ухмыльнулась, — ты почему ещё здесь? Или полежи. А я пока снова сварю кашу.

Я считала до ста, медленно вдыхала воздух ртом и старалась не психовать. Хотя ощущение было такое, что я фитиль от бомбы. Меня подожгли, сейчас дойду до точки и взорвусь.

В кабинете Бориса Егоровича было душно. Мы с Никой сидели за столом и ждали решения начальника. Согласится ли он с моим видением проблемы? Я этого… депутатика облизала с ног до головы. Даже нашла какое-то старое фото, где эта довольная морда, лоснящаяся как блин на Масленице, широко улыбалась. Я приписала ему все возможные подвиги, вплоть до спасения кошки с дерева и проводов несчастной старушки через пешеходный переход, сдобрив всё огромной порцией не менее жирных извинений. Ещё присыпала всё пеплом со своей головы. Хотя впору было прикладывать седые волосы. В качестве искренности моих намерений. И остатки мозгов, которые мне выели серебряной ложечкой.

И вообще, у меня изжога началась, и я ни о чём другом думать не могла. Сложив на животе руки, как довольный хомяк, вздыхала и ёрзала на стуле, пытаясь сесть удобнее. Уже начинало казаться, что я играю в индийского йога, и меня либо на угли усадили, либо на гвозди.

Ника делала вид, что ничего не произошло.

Хороша подруга!

Как-то всё по дурному закрутилось, но, видимо, народная мудрость права: не было бы счастья, да несчастье помогло. Я до сих пор не могла понять, что её толкнуло на такой поступок. Месть? Зависть? Или просто тупость? Вроде бы я ей ничего плохого не делала, так зачем мне таким отплачивать?

Вероника будто поняла, что я о ней думаю и повернулась ко мне. Раскаяния в глазах девушки я не нашла. Наверное, она и вправду думала, что я звезду поймала, считала, что всё мне слишком легко даётся и колонка у меня дурацкая. Только вот Ника своими кривыми ручками ничего толком нормально сделать не могла. Она не понимала, что в своё дело я вкладывала душу, и мне это реально нравилось. Мне нравились маленькие дети, нравились беременные, и было немного забавно играть в эдакого Шерлока Холмса, разгадывая очередные загадки нашего мозга или тела. Моя натуральная беременность принесла столько открытий, что заметок я написала уже уйму, на годы вперёд. Например, недавно открыла для себя неоднозначное влияние горсти жареных семечек на изжогу. Данный факт я взяла на карандаш, решив проверить его в ближайшее время на таких же несчастных, как и я.

Тиранозаврик внутри обеспокоенно заворочался, вновь напоминая мне о том, что зря я в туалет не сходила.

С недавнего времени Руслан дал кодовое имя нашей дочке. Амелия нам разонравилась, а недавнее обследование привело нас в восторг. Точнее, это меня в восторг, а Руслана в ужас: умиления он не испытал, а наша дочка на мониторе так и вовсе показалась ему маленьким динозавром, ископаемым. Кому что, а рыбак рыбака видит издалека. Даже в этом Руслан был неисправим и сравнивал малютку с древним ископаемым.

Вот и Ника стала таким же ископаемым, заскорузлым и окостеневшим. Попыталась быть мною и ничего не вышло. Может, Руслан был прав, когда говорил, что я могу создать что-то своё? Самостоятельное, не под крылом газеты или журнала. Мне казалось, что эта затея заранее обречена на провал, но, как ни странно, оглушительное поражение Ники на этом поприще прибавило мне уверенности.

Борис Егорович утёр пот со лба и потянулся за бананами. Рядом я заметила коробочку с томатами-черри: не прошли мои слова мимо.

Довольно улыбнувшись, косо посмотрела на Нику. Та побледнела и поджала губы. Опустила взгляд, стараясь не смотреть на мой живот.

Согласна, выглядела я комично, будто арбуз проглотила. Со спины вообще трудно было понять, что я беременна, потому что живот рос вперёд и вверх. Будто до носа хотел достать. Уже сейчас тарелку с вкусняшками я ставила прямо на него. Руслан смотрел на это как на дикость несусветную. Ну а что? Удобно же…

Наш начальник потянулся за бананом и принялся его нервно чистить. Затем, смачно причмокивая, удостоил меня и Нику недовольным взглядом. Я закатила глаза и вздохнула:

— Что на этот раз не так?

— Ничего, всё отлично, Кира! Статья хорошая. Как раз на разворот пойдёт. Только вот я думаю, что её нужно дополнить фотографией. Тебя и Белосова. Это сгладит все шероховатости…

— Ни за что! — я колобком скатилась со стула и внушительно упёрла руки в бока. — Я? С ним?! Даже и не думайте! Я не согласна!