Правда, река не слишком от местных трущоб отличалась. Шагнув на мостки лодки, опершись на руку Редгейва, элва уже привычно поморщилась. От воды несло, как от болота, куда лет сто нужду справляли. Да и выглядела она не слишком здоровой. Глинистый берег лизали мелкие волны цвета древесной коры, играясь обрывками тряпок, гнилыми очистками, ещё какой-то дрянью. А неподалёку, у решётки соседнего дома, река и вовсе ворочала раздувшийся собачий труп.

Хорошо хоть собачий, а не чей другой.

Правда, на удобство местных барок, даже не частных, а наёмных, жаловаться не приходилось. Длинные лодки отличались устойчивостью и быстроходностью. Ещё бы, когда на скамьях по четыре, а то и восемь пар гребцов, скорость поневоле разовьёшь немалую. Грязные, но плотные занавески эдакой будочки на корме позволяли пассажирам не любоваться местными красотами. И скамьи, обитые войлоком, были удобными.

Но всё равно барки Лан тоже не нравились. Не видеть, куда плывёшь, казалось странным.

— Стоило приезжать на материк, чтобы себя уткой почувствовать, — проворчала Каринка, устраиваясь напротив госпожи. — Я за всю свою жизнь столько не плавала, сколько в этом проклятом Лендене. И вода тут неправильная! Никогда меня не укачивало, а тут качает. И мутит. Скоро ли домой поедем?

Аэра промолчала, старательно глядя в сторону. Хотя ничего, кроме заскорузлой мешковины занавесок, она увидеть не могла. Но и в сотый раз обмусоливать одно и то же ей надоело. Прикрикнуть бы на девушку, да толку-то? Лишь губы надует. А способ донести своё мнение всё равно найдёт.

— Вот когда вас королева примет, а? Говорите: скоро, скоро. Непонятно, скоро ли это скоро наступит. Каждый же день в этот дворец ездите! Как будто мёдом там намазано! И зачем мы только…

Лан поморщилась и открыла-таки рот, чтобы попросить девушку захлопнуть свой. Но её Редгейв опередил, просто зажав ладонью элве губы. Его лапищи как раз на пол-лица служанки хватило. Аэра выдохнула облегчённо и ничего не заметила. Она занавесками любовалась, невольно прислушиваясь к голосу реки.

Таких новостей Кайран знать не хотелось, но от шёпота воды затыкание ушей не спасут. Поэтому все последние новости девушка едва ли не первой узнавала. Труп элва с размозжённой головой, который под мостом ещё со времени таянья снегов проболтался, зацепившись за топляк, наконец, всплыл. И теперь тихонечко дрейфует в сторону порта. Зато тот, кого сегодня в мешке скинули, точно не всплывёт, пока ткань не сгниёт. Камней вместе с бедолагой напихали.

А с лодки, которая южные фрукты из порта вверх, к базарам перевозила, упала дохлая крыса. Странная такая, раздувшаяся и лапки скрючены. Значит, опять жди какой-нибудь заразы. Да и пора бы уже, лето на носу. Тем более мальчишки, купавшиеся в заиленной запруде, крысу эту выловили, привязали к палке, да куда-то отволокли.

А дворцовые прачки, начхав на порядок, простыни стирали выше по течению, как раз над королевской кухней. То-то, наверное, Её Величество удивилась, что завтрак щёлоком отдаёт. Ну а что делать, если в затон, в котором положено стирать, золотарь свои бочки приноровился опорожнять? И сколько с ним ни лайся, он к каналу драгоценный груз вести не желает. Переполнен, канал-то…

— Прибыли, госпожа, — тихий голос Редгейва выдернул Лан из гипнотического шёпота воды.

Аэра встала, вялой улыбкой поблагодарив своего стражника. Нет, ей город тоже определённо не нравился. Он душил девушку, как запылённой подушкой. Очень хотелось уехать. Но не возвращаться же не солоно хлебавши? В конце концов, её уже три недели назад внесли в списки. Наверняка скоро подойдёт очередь.

Правда, это только очередь на то, чтобы прошение в секретариат передать. Там его рассмотрят и, коли сочтут нужным, отдадут королеве. И если очень повезёт — а Лан уже поняла, что повезти должно действительно по-крупному — королева аэру примет.

Кто бы подсказал другой способ добиться желаемого…

* * *

Приёмная королевского секретариата не отличалась ни удобством, ни комфортабельностью. Собственно, она представляла собой просто проходной и пустой каменный зал с узкими стрельчатыми окнами, не закрытыми даже ставнями. Зимой тут наверняка лютый мороз стоял. Зато сейчас не продохнуть было. Камень нагревался за день, пыша теплом не хуже камина. Да и элвов тут постоянно толклось просто тьма тьмущая. Если тебя за десять минут никто не пихнёт, локтем не заденет или на ногу не наступит, считай, повезло.

Одно хорошо. В королевский секретариат допускался только приличный народ. Аэры, способные предъявить охране или серьёзные верительные грамоты от поручителей. Или заверенное королевским судом родовое древо. К счастью, такая бумага у Лан имелась. Она вообще прихватила с собой все документы, которые хоть как-то относились к правам владения Кайранов. Поэтому девушка и входила в приёмную, как к себе домой. Некоторые стражники ей даже кивать начали приветственно — узнавали.

Впрочем, таких узнаваемых тут немало паслось. Некоторые с зимы ежедневно пытались пробиться в неприступный секретариат. Правда, Кайран робко надеялась, что титулы их ценятся чуть меньше, чем её собственный. Ну, надо же хоть чем-то себя утешать?

— Аэра Кайран, аэра Кайран! — элва обернулась, кивнув машущей блондинке. — Идите сюда! Я сегодня пораньше пришла и застолбила нам удобное местечко.

Низкие подоконники на самом деле считались лакомым кусочком. Во всём зале можно было присесть только на них или на пол. Иначе стой целый день на своих ногах. Да и ветерок тут какой-никакой, а чувствовался.

— Спасибо, аэра Нигдер, — от всей души поблагодарила Лан уже, наверное, приятельницу. Всё-таки виделись каждый день. — Сегодня как-то особенно душно. Да и народу больше чем обычно.

— Ну а как же? — удивилась элва, сгребая юбки, и освобождая место для подруги. — Объявили же, что двор скоро выезжает. Вот все и спешат прошения подать. А то до осени ждать придётся.

Аэра Нигдер среди просителей считалась знатоком местных нравов и обычаев. Молодая женщина уже полтора года ежедневно приходила в приёмную, чтобы передать королеве прошение о назначении пенсии. Муж её умер, оставив супруге в наследство лишь закладную на землю. Вот вдова и надеялась на монаршую милость. Только у Её Величества пока не было шанса проявить своё милосердие. Секретари прошение бедной вдовы упорно отказывались принять. Но надежды блондинка не теряла, выдумывая всё новые причины, почему её просьбу просто необходимо передать королеве.

— А куда выезжает двор? — рассеянно поинтересовалась Лан, обмахиваясь свитком с родовым древом.

Узнают тебя стражники или нет, а помощнику младшего секретаря бумагу всё равно показывать надо ежедневно.

— Ну как куда, милая? — изумилась аэра Нагдери. — Ведь лето всё ближе. Значит, в столице