Что касается Антуана, то, по наблюдениям этой дамы, он свеликой стойкостью переносит свою болезнь. Он по-настоящему любит жену и,принимая во внимание его состояние, все же не является для нее обузой.Настоящей причиной их далекого путешествия к Деборе было то, что этот молодойчеловек ныне неспособен к зачатию детей – столь значительна его слабость. Ихсын, который сейчас здоров и крепок, может унаследовать эту болезнь от отца.Так это или нет, пока сказать невозможно.

Далее мне было рассказано, что отец Антуана, хозяинплантации, высказывался в пользу этого путешествия, ибо ему страстно хочется,чтобы от Антуана родились еще сыновья. Что касается других сыновей старика, оних не жалует, ибо они ведут себя самым непотребным образом, сожительствуют снегритянками и редко удосуживаются навещать отцовский дом.

Кстати, Анжелика очень привязана к Шарлотте и жаловалась,что та не навестила ее перед отплытием из Марселя. Однако, учитывая ужасныесобытия, случившиеся в Монклеве, она простила это своей бывшей подруге.

Когда я спросил, почему же никто не пришел на помощь Деборево время судебных разбирательств, Анжелика ответила, что ни граф де Монклев, ниего мать никогда не появлялись при дворе. К тому же в один период истории этотрод принадлежал к гугенотам. В Париже никто не знал Дебору, да и сама Шарлоттапробыла при дворе совсем недолго. Когда стало известно, что графиня де Монклевявляется рожденной неизвестно от кого дочерью шотландской ведьмы, то есть повсем статьям обычной крестьянкой, гнев по поводу ее ареста превратился вжалость, и в конце концов к ней потеряли интерес.

– Ах, эти провинциальные городишки в предгорьях! –воскликнула Анжелика де Руле.

Сама она горит желанием вернуться в Париж, ибо что за жизньвне Парижа. И кто может надеяться приобрести известность или высокое положениев обществе, если он не находится на виду у короля?

Вот и все, о чем у меня хватило времени написать. Менее чемчерез час мы отплываем.

Стефан, неужели тебе нужны еще какие-то объяснения с моейстороны? Я должен увидеть Шарлотту. Я должен предостеречь ее против этого духа.Ради всего святого, как ты думаешь, от кого этот ребенок, родившийся черезвосемь месяцев после того, как Дебора покинула Амстердам, получил свою белуюкожу и волосы льняного цвета?

Я увижу тебя снова. Я шлю всем вам, моим братьям и сестрам вТаламаске, свою любовь. Я отправляюсь в Новый Свет, полный больших ожиданий. Явстречусь с Шарлоттой. Я одолею этого Лэшера и, возможно, сам буду общаться сэтим существом, обладающим голосом и громадной силой, и буду учиться от него,как он учится от нас.

Как всегда преданный тебе в деле Таламаски

Петир ван Абель, Марсель.

Стефан!

По пути сюда мы дважды бросали якорь в портах, откуда япосылал краткие отчеты, а теперь я начинаю дневник наблюдений, в котором всезаписи будут адресованы тебе.

Если время позволит, я буду переписывать и отсылать своизаметки. В противном случае ты получишь весь дневник целиком.

Сейчас я в Порт-о-Пренс, в чрезвычайно удобном, если несказать – роскошном, жилище. Двухчасовая прогулка по этому колониальному городупривела меня в восторг – я ослеплен его чудесными домами и великолепнымиобщественными зданиями, среди которых даже есть театр, где представляютитальянскую оперу; повсюду я встречал богато разодетых людей – плантаторов сженами – и несметное число рабов.

Ни в одном из своих странствий я не попадал в такоеэкзотическое место, как Порт-о-Пренс; даже в Африке вряд ли найдется равный емугород.

И необычность его состоит не только в том, что всю работуздесь выполняют негры. В городе полно иностранцев, торгующих всякого родатоварами, а кроме того, присутствует многочисленное и процветающее «цветное»население – главным образом это отпрыски плантаторов и африканских наложниц,освобожденные от рабства их белыми отцами и теперь неплохо зарабатывающие. Естьсреди них музыканты, ремесленники, мелкие торговцы, есть и женщины,пользующиеся, несомненно, дурной славой. Не могу осудить мужчин, предпочитающихцветных любовниц или компаньонок, – женщины эти на удивление красивы:золотистая кожа и огромные черные глаза, подернутые влагой. Надо отметить, чтоони вполне сознают свое очарование, одеваются чрезвычайно броско и владеютмножеством собственных черных рабов.

Как мне сказали, их становится все больше и больше, иневольно возникает вопрос: какая судьба ждет цветных красавиц, когда молодостьостанется позади?

Что касается рабов, то их ввозят тысячами. Мне довелось бытьсвидетелем разгрузки двух кораблей с живым товаром. Зловоние стоялонеописуемое. Ужасно было видеть, в каких условиях содержат этих несчастных.Говорят, на плантациях их загоняют до смерти непосильным трудом, ибо дешевлепривезти новых рабов, чем заботиться о уже имеющихся.

За малейшую провинность рабы несут суровые наказания. И весьостров живет под страхом восстания, а хозяевам огромных домов постоянно грозитопасность быть отравленными, так как яд – единственное оружие рабов, во всяком случаемне так сказали.

Что до Шарлотты и ее мужа, о них здесь известно все, затоникто ничего не знает о ее европейских родственниках. Они приобрели одну изсамых больших и процветающих плантаций совсем рядом с Порт-о-Пренс, на берегуморя. Их владения начинаются примерно в часе езды в карете от окраины города изаканчиваются у огромных скал, нависших над пляжем. Все в округе восхищаютсяогромным господским домом и другими отличными строениями; там, как в городе,есть кузнецы, шорники, швеи, ткачи, краснодеревщики – всем нашлось место наобширных просторах, где растут кофе и индигоносные растения, приносящиеогромный доход.

За то короткое время, что здесь правили французы, занятыебесконечными распрями с испанцами, населяющими юго-восточную часть острова, плантацияуспела обогатить трех разных владельцев. Двое из них уехали в Париж, а третийумер от лихорадки, и теперь здесь правит семья Фонтене – Антуан-отец иАнтуан-сын. Однако ни для кого не секрет, что подлинной хозяйкой плантацииявляется Шарлотта, или, как ее величают, мадам Шарлотт. Все без исключенияторговцы этого города оказывают ей почести, а местные правители стелются передней, вымаливая благосклонность и деньги, которых у нее не счесть.