— За неимением в те годы туалетной бумаги, —вполголоса вставил Леня.

— Что вы сказали? — подозрительно переспросил егоСтриженок.

— Я поинтересовался, в каком же музее вы работали.

— Как, разве я вам еще не сказал? — Стриженокприосанился и гордо сообщил:

— В музее истории агитации и пропаганды! Между прочим,я был там старшим научным сотрудником!

— Небось, и кандидатскую степень имели?

— А как же! Я защитил диссертацию на тему «Методикапроведения лекций о международном положении в оленеводческих колхозах КрайнегоСевера»…

Глаза его подернулись мечтательной дымкой воспоминаний, и онвполголоса добавил:

— Как меня встречали на местах, когда я приезжал длясбора фактических материалов!

Как встречали! Лучший номер в гостинице, обкомовский паек,машина с шофером! Приезжаю в лекторий — стол накрыт, а на столе оленина,красная рыба, моченая брусника…

— Бойцы вспоминают минувшие дни, тихо проговорилМаркиз.

Лола, которая совершенно упарилась в китайской шубе, сновапоправила съезжающий на сторону бюст и раздраженно проговорила:

— Нам про вашу моченую оленину не очень интересно. Намбы лучше адресок вашей жены…

— Вот так относится молодое поколение к истории своейстраны! — с пафосом произнес Стриженок. — Вас совершенно не волнуетнаше прошлое! А адреса Ольги я не знаю, и знать не хочу! Я не желаю даже дышатьодним с ней воздухом!

Лола хотела сказать, что тоже не очень хочет дышать однимвоздухом с Орестом Францевичем, потому что воздух у него в квартире был наредкость сухой и пыльный от обилия «экспонатов», но решила смолчать, чтобы ненастроить против себя раздражительного хозяина.

— Так вы не знаете ее адреса, — огорченно протянулМаркиз. — Выходит, мы зря к вам приехали…

— Адреса не знаю, — подтвердил Стриженок. — Авот телефон, по которому с ней можно связаться, у меня есть. Записывайте.., яне могу допустить, чтобы эта хищница, эта подколодная змея вышла сухой из воды!Найдите ее и добейтесь примерного наказания! Чтобы ей было неповадно…

Стриженок вытащил из ящика, на котором сидел, растрепаннуюзаписную книжку в красной обложке с надписью золотом «Участнику тридцатьчетвертой конференции пропагандистов министерства холодильной промышленности» ираскрыл ее.

— На какую же букву она записана.., бормотал он,переворачивая страницы, — Ах, на "З"…

— Почему на "З"? — полюбопытствовалЛеня, приготовившись записывать телефон.

— Потому что змея подколодная! — ответилСтриженок.

— Ну и как тебе такой муж? — спросил Леня, выходяиз подъезда.

— Круто! — честно ответила Лола. — Особенноесли принять во внимание внешний вид Ольги Федоровны и ее упакованность по полнойпрограмме, включая шубу и машину.

— А как художественно мне наврала! — восхитилсяМаркиз. — Это же надо — такого типа представить директором крупной фирмы!

— А может, у нее теперь другой муж? — с сомнениемспросила Лола.

— Вряд ли. Она сказала, что с мужем прожила всю жизнь,и к тому же этот Орест Францевич проболтался, что фактически он со своей женойне разведен.

— Вообще-то ее можно понять, решительно произнеслаЛола, — если бы у меня был такой муж, я бы от него тоже ушла!

— Да ты бы за такого никогда не вышла! — с досадойсказал Леня, отпирая многострадальную «тойоту». — И нечего тут проявлятьнесвоевременную женскую солидарность!

— Нечего затыкать мне рот и командовать! вспыхнулаЛола. — И вообще, куда мы теперь денемся на этой развалюхе? До первогоперекрестка, где гаишник стоит?

— Это точно, ездить на такой машине нельзя, —вздохнул Леня, — ну, залезай, хоть позвоним, а там уж решим, что делать.

Лола, сверившись с бумажкой, что дал им бывший сотрудникмузея, аккуратно набрала номер, послушала немного, в ту же минуту лицо еекак-то странно сморщилось и побледнело. Она отбросила от себя телефон, какбудто это была дохлая мышь, и забилась в угол машины.

— Ой! — проговорила она севшим голосом. —Ой-ой-ой… Мамочка!

— Ну что еще такое, — возмутился Маркиз, тебятелефон укусил? Что там ответили?

Лола беззвучно открывала рот, силясь что-то сказать, какщука в сказке про глупого мышонка, но звуки никак не хотели выходить из еегорла.

— Лолка, возьми себя в руки! — воззвалЛеня. — Сейчас не время капризничать!

Лола сердито сверкнула глазами и протянула ему трубку, Ленятяжко, вздохнул и снова набрал номер.

Сначала в трубке заиграла какая-то тягучая классическаямузыка, потом женский голос приятного тембра проникновенно заговорил:

— Вы позвонили в Бюро ритуальных услуг «Вечный покой».Прежде всего позвольте выразить вам соболезнования по поводу понесенной вамитяжелой утраты! Мы скорбим вместе с вами по утере близкого человека! Но живым —живое, так что не следует отчаиваться и опускать руки! Помните, главное сейчас— это помочь упокоиться вашему родственнику или близкому человеку. И сделатьэто надо по самому высшему разряду, чтобы ему, наблюдающему за вами оттуда, снебес, не было мучительно стыдно за вас.

— Хм… — кашлянул Леня, и невидимая женщина тут же перестроиласьна деловой лад:

— Кто у вас умер? — спросила она нормальнымголосом.

— Но я… — Леня несколько растерялся, — я толькохотел узнать…

— Наши расценки? — обрадовалась женщина. — Исроки? Тогда вам лучше всего будет приехать к нам и все выяснить на месте.

Дело в том, что сейчас действует весенняя скидка…

— На покойников? — удивился Маркиз.

— На ритуальные услуги, — гораздо суше ответиласотрудница похоронного бюро с поэтическим названием «Вечный покой».

— Но я только хотел узнать, как мне связаться с ОльгойФедоровной Стриженок, брякнул Маркиз.

— Такая у нас не работает! — теперь в голосесотрудницы не было ничего неземного обычный хамский голос.

— Не может быть! — воскликнул Леня. — Выточно знаете?

— Абсолютно уверена! — и сотрудница бюроритуальных услуг бросила трубку.

— Одно из двух, — сказал Леня, спрятав телефон вкарман, — либо этот старый блокнот агитатора нам наврал, либо…

— Не может быть, чтобы наврал, — возразилаЛола, — при всех его остальных недостатках, он человек кристальнойчестности, других в музее пропаганды и агитации не держали. И телефон онзаписал правильно, он только с виду такой дурак, а на самом деле соображает.