— Значит, в ритуальных услугах хорошо знают его голос,и только с ним связывают Ольгу Федоровну, — вздохнул Леня. — Вот что,Лолка, нужно ехать в эту похоронную лавочку и разбираться на месте, этоединственный след.

Скажем, что хотим похоронить тетю…

— Тетю? — завопила Лола, — да ты с ума сошел,типун тебе на язык! Ты желаешь плохого моей родной тетке Калерии Ивановне?

— Да что ты! — испугался Леня, — я к нейочень хорошо отношусь! Ну, какую-нибудь другую тетю…

— У меня полно теток в городе Черноморске, и все они,слава богу, живы и здоровы! кипятилась Лола.

— Ну, хорошо, допустим, мы хотим похоронить моютетю, — терпеливо сказал Леня, такой вариант тебя устраивает? Дело в том,что никакой тети у меня нет. И дяди тоже. И никогда не было. Так что никомунаша ложь повредить не может.

— Ты — счастливый человек, — тихонько сказалаЛола, несмотря на то, что очень любила свою тетю Калерию Ивановну.

— Машину придется бросить, — деловито сказалЛеня, — ты права, на этой мы доедем до первого гаишника, — поедем наметро.

— Какое метро? — охнула Лола. — Ты выясниладрес этого похоронного бюро?

— Ну да, проспект Сантехников, дом двадцать четыре.

— Ну, так туда никакое метро не довезет!

Ленечка, ну заедем домой переодеться, — занылаЛола, — ну я в этой шубе чувствую себя опасной для общества! У меняразовьется комплекс неполноценности!

— Некогда, — безапелляционным тоном сказал Маркиз,и Лола поняла, что спорить бесполезно.

— Ну можно я хотя бы избавлюсь от этого ужасногонакладного бюста? — взмолилась Лола отчаянным голосом.

— Это — можно, — смилостивился ее суровыйкомпаньон и повелитель, — только кофта у тебя свободная, пузыри будут.

— Ничего, — обрадовалась Лола, — я шубупоплотнее запахну!

Компаньоны покинули многострадальную «тойоту» и зашагали поулице Красных Печатников навстречу судьбе. Ни один порядочный владелецтранспортного средства не остановился, очевидно, их всех отпугивала Лолина шубаиз китайской собаки. Наконец, компаньонам посчастливилось заинтересоватьпотасканную «пятерку».

— Да, дорогая, это тебе не «бентли», — сказалМаркиз, усаживаясь на заднее сиденье.

Его подруга ничего не ответила, только погляделастрадальчески и тяжко вздохнула.

После их поспешного ухода к брошенной «тойоте» подобралсяместный бомж по кличке Кефирыч. Он грелся во дворе возле теплой трубы котельнойи приметил битую «тойоту» сразу же. Но опасался подойти, так как хозяева вполнемогли наблюдать за машиной из окна и успеть спуститься, пока он ковыляет прочь.Бегать Кефирыч не любил, предпочитал спокойное существование. Теперь же хозяевамашины явно бросили ее здесь на время. Ну торопятся люди, дела у них важные.Если бы не торопились, то дождались бы эвакуатора. А если денег на эвакуаторнету, то попросили бы кого-нибудь на «галстуке» подтянуть.

Кефирыч был твердо уверен, что торопливость нужна только приловле блох, коих он ловил на себе, надо сказать, в достаточном количестве и сбольшой ловкостью. Во всех остальных делах торопливость только помеха. Поэтомуон не спеша отлепился от теплой трубы и приблизился в машине. Он подергалдверцу, потом заглянул в окно. Дверца была заперта, стекло же треснуло, тогдаКефирыч легонько стукнул его кулаком. Помогло. И сигнализация не сработала,должно быть, отключилась. Когда же обрадованный бомж сунул голову в салон, тона глаза ему попался очень странный предмет нежно-розового цвета, состоявший издвух скрепленных между собой полушарий.

Что там замкнуло в мозгу бедного бомжа, отравленногонастойкой боярышника, хотя и покупал он это зелье исключительно в аптеке, наукене известно. Жиличка с первого этажа Варвара Михайловна Сидорова видела только,как Кефирыч резво метнулся от машины в сторону, испуганно крича на бегу, чтотеррористы подложили бомбу.

— Совсем допился, прости господи, — сказала самасебе Варвара Михайловна и широко перекрестилась, так как знала Кефирыча давнокак бомжа совершенно безобидного.

Бесхозную «тойоту» вскоре оприходовала стайка подростков. Этине побоялись ни бомбы — они в нее не поверили, ни сигнализации, ни даже грозныхкриков Варвары Михайловны из окна, которая обещала им немедленно вызватьмилицию. Подростки деловито вырвали магнитолу, сняли зеркала и забросилизловредной бабке в окошко накладной бюст.

Милиции они тоже не боялись.

Дом номер двадцать четыре по проспекту Сантехников оказалсясимпатичным одноэтажным особнячком с яркими розовыми ставнями на окнах.

— Мы не ошиблись? — вполголоса проговорила Лола,оглядывая особняк. — Это здание как-то не очень напоминает похоронноебюро…

— Да нет, — успокоил ее Леня. — Видишь, надвходом надпись — «Вечный покой».., это именно то место, куда мы звонили! Здесьнаверняка можно найти Ольгу Федоровну Стриженок…

— Только, знаешь, я туда не пойду, — Лола зябкопоежилась. — Лучше я на улице погуляю.., не люблю я всю эту похороннуютематику. В конце концов, тетя твоя, так что я тут ни при чем.

— Какая тетя? — переспросил Леня.

— Усопшая! — отрезала Лола.

— Ладно, — Леня махнул рукой. — Только далеконе уходи и посматривай тут по сторонам. Мало ли, она тут случайно объявится…

— Кто — твоя усопшая тетя?

— Сама ты тетя! — рассердился Маркиз. Заказчица!Ольга Федоровна!

Закончив разговор с Лолой на этой мажорной ноте, Леня вошелв здание.

Как только за ним закрылась входная дверь, из репродукторовпод потолком полились звуки траурного марша Шопена. Навстречу Лене выпорхнулаюная особа в черном платье такой длины, что его скорее можно было назватьтраурным купальником. Макияж у нее тоже был, если можно так выразиться,траурным — черный лак на длинных ухоженных ногтях, черная помада на пухлыхгубах. Невероятно длинные и чрезвычайно стройные ноги, как нетрудно догадаться,обтягивали черные ажурные чулки.

— Скорбим вместе с вами! — проговорила красоткаволнующим низким голосом, подхватила Леню под руку и повела его по коридору«Интересно, — подумал Маркиз, — а если к ним приходитженщина-клиентка, ее встречает кто-то вроде Брэда Питта или АрнольдаШварценеггера?»

— Я понимаю, что понесенная вами утратаневосполнима, — продолжала девица задушевным голосом, жарко дыша Маркизу вухо. Но мы, сотрудники «Вечного покоя», сделаем все для того, чтобы снять с васбремя тягостных забот и провести церемонию на самом высоком уровне!

— Что вы хотите с меня снять? — с интересомпереспросил Маркиз.

— Бремя! — повторила красотка и ловко втолкнулаЛеню в светлый просторный кабинет.