Проснулся я от тихого голоса Лили:

– Сейчас мама придет.

Черт возьми, неужели и правда придет? Но как же Лиля эточувствует, интересно? Биотоки, что ли? Ведь Лисицын сказал Рите, что нас напляже не будет, да и в любом случае с пляжа мы уходим в шесть часов, а сейчасуже начало восьмого.

Но биотоки моей дочери работали безотказно. Через две минутыя увидел Риту с неизменной белой сумкой. Ветер развевал «лохмутики» ее пестройюбки, высоко обнажая ноги, и я снова подумал, как же это природа умудряетсясоздавать такую совершенную красоту.

– Ну и где вы шлялись целый день? – спросила онастрого, усаживаясь на соседний лежак, сбрасывая босоножки и вытягивая ноги.

– Да так, решили сделать перерыв, отдохнуть отсолнца, – соврал я. – А как ты догадалась, что мы здесь?

– Я заходила к вам на Первомайскую. Какая-то белесая коровасказала, что вы пошли на пляж. Это кто, хозяйка?

У меня внутри все сжалось. Господи, ну почему в ней столькопрезрения к людям? И каково Лиле слышать, что обожаемую тетю Таню любимаямамочка называет белесой коровой?

– Это отдыхающая, наша соседка, – сдержанно ответил я,с трудом удерживаясь, чтобы не заорать на Риту и не нагрубить ей. Если онапроизнесет еще хоть одно недоброе слово о Татьяне, я за себя не поручусь.

Но Рита никогда не была вязкой, она легко переключалась содной темы на другую, не обсуждая подолгу одну и ту же проблему. Тема «белесойкоровы» была исчерпана, настал черед следующей.

– На фестивале все как взбесились, – сообщила она,всовывая Лиле в руку банан и очищая себе другой. – Все обсуждают, кто изноминанток занялся устранением соперниц. Слухи, сплетни, жуть какая-то. Дажепари заключают.

– Ну и у кого самые высокие ставки?

– У Целяевой. Про Регинины проблемы многие не знают, а прото, что Целяева кто угодно, только не актриса, знают все. К Сауле приставиликруглосуточную охрану.

– Только к Сауле? Почему?

– Ну как же, она же следующая в списке.

– Что ж, разумно, – усмехнулся я. – Значит,оргкомитет все-таки решил фестиваль не закрывать?

– Нет, они там все перессорились, голоса разделились, ноРудин привел спонсоров, и спонсоры быстренько всем все объяснили. Деньгивложены огромные, но затраты должны окупиться, во-первых, за счет размещениярекламы на всех мероприятиях и на страницах «Вестника», а во-вторых, за счетповышения цены на фильмы, в которых снимались актеры, получившие премии. Такчто сворачивать фестиваль и оставлять премии неврученными нельзя. Рекламодателипотребуют не только вернуть деньги, но и заплатить неустойку. Тем более что самыевыгодные с финансовой точки зрения мероприятия еще не состоялись, некоторыезвезды приедут попозже. Юшкевич, например, прилетает только завтра. Завтра пографику просмотр «Женоубийцы», где он в главной роли, а вечеромпресс-конференция. Знаешь, какой вокруг него ажиотаж? Любимец публики. На негопоглазеть полгорода притащится. Соответственно, торговля в том месте, где егобудут встречать, буклеты, календари с его портретом, майки и все такое. Нашиорганизаторы специально договариваются в таких случаях с местными деятелями отом, что официально время прибытия сообщается неправильно. Например, говорят,что звезда прилетает в три часа, а на самом деле – в четыре или даже в пять.Народ-то собирается и уже не расходится, ждет. А чем дольше ждет, тем больше покупает.И все с этого имеют навар. Так что, если Рудин фестиваль прикроет, ему живымотсюда не уехать.

– Понятное дело, – кивнул я.

Рита щебетала уже о чем-то другом, а я думал о том, что еслиубийства на кинофестивале являют собой угрозу для тех, кто вложил деньги, тоони должны быть заинтересованы в том, чтобы преступления были как можно быстреераскрыты, желательно до окончания фестиваля. Тогда на закрытии можно будетразрешить скандальные разоблачения, и желающие поприсутствовать выложатогромные деньги за билеты. Кроме того, есть опасность, что произойди еще однатрагедия – и лавочку все-таки придется закрыть. Так что обезвредить преступника(или преступницу?) нужно как можно скорее. Почему же они, эти заинтересованныеспонсоры, смотрят сквозь пальцы на то, что раскрытием двух убийств занимаютсятри сыщика, совокупные силы которых я оценил в семьдесят пять процентов одногохорошего опера? Или они подключили своих частных детективов? Но что-то я ихприсутствия не ощущаю, хотя в таких случаях чужая рука всегда бывает заметна.

– Ты меня слушаешь?

Рита дернула меня за ухо, и я сообразил, что отвлексянастолько, что перестал следить за ее словами.

– Слушаю, конечно.

– И что ты скажешь?

– Про что?

– Ну вот, ты никогда не слушаешь то, что я тебеговорю. – Она снова стала раздражаться и повышать голос. – Яспрашиваю, ты возьмешься за это? Деньги все-таки хорошие.

– Какие деньги? Прости, Ритуля, я действительно задумался ивсе прослушал. Давай все сначала.

– О господи, за что мне такое наказание, – картиннопростонала она. – Рудин просил меня поговорить с тобой о том, чтобы тыпришел к нему работать начальником службы безопасности. Он знает, что тыувольняешься. Он хочет, чтобы ты, если согласишься, приступил к работенемедленно и помог раскрыть убийства. Он готов подписать с тобой контрактсегодня же вечером.

Так. Вот оно. Не успел я подумать, а оно уже сделалось.Правда, мне и в голову не приходило, что в качестве исполнителя спонсоры видятменя.

– Рита, это невозможно.

– Почему?

– Потому что у меня нет лицензии на право заниматься частнойдетективной деятельностью. И, соответственно, у меня нет ни официальныхдокументов, ни оружия. И потом, я просто не хочу. Мне не нравится твой Рудин.

Рита залилась румянцем и сделалась от смущения агрессивной.Я прекрасно знал, что президент фестиваля Рудин – ее любовник, а даже если бы яэтого не знал, то сейчас догадался бы. С какой стати иначе она делилась бы сним сведениями о том, что ее бывший муж увольняется из милиции на пенсию? АБорис Рудин мне действительно не нравился. И дело не в том, что я знал о немчто-то порочащее, в наше время непорочны только новорожденные. Не нравился онмне, и все тут. И работать на него я не хотел. А даже если бы и хотел, то несмог бы. Местное уголовно-розыскное начальство не потерпит моего вмешательствав ход расследования, если у меня не будет соответствующих документов. И самоеглавное – я хотел, чтобы убийства на кинофестивале «Золотой орел» были раскрытыСережей Лисицыным, а не частным детективом Стасовым. И я не буду тянуть одеялона себя, а сделаю все, чтобы помочь Сереже. Потому что Сережа, в отличие отБориса Рудина, мне нравился.

– При чем тут нравится тебе Рудин или не нравится? –сердито сказала Рита. – Речь идет о работе и, между прочим, о деньгах. Кончитсяу тебя отпуск, ты уволишься – и что будешь делать? Груши околачивать? Тебепредлагают работу, хорошую работу, и хорошую зарплату, а ты дурака валяешь.