— Они что-то сделали с Лайонелом, я больше не слышу его! Япойду к ним и скажу...

Георгий со стоном выпустил ее и обхватил собственную головуруками.

— Сумасшедшая!

— А ты... ты трус какой-то! — презрительно фыркнула она. — Япойду в Тартарус и никто, — она ткнула пальцем ему в грудь, — меня неостановит. И если ты не скажешь, где этот проклятый вход, я отправлюсь кАнжелике! Думаю, она достаточно ненавидит меня, чтобы показать, куда идти.

— О да-а-а, она тебе покажет! — Георгий прислонился к стенеи с удивлением и откровенным страхом взирал на свою гостью.

Катя терпеливо ждала, но Георгий не торопился заговоритьвновь.

— Неужели тебе все равно, если они убили Лайонела?! — какужаленная взвилась она, злясь на его молчание. — Не верю! Ты ведь скучаешь понему! Ведь скучаешь, правда?!

Молодой человек воздел глаза к потолку.

— Если его убили, то тебя, явившуюся без приглашения в самыйстарый вампирский город, и подавно убьют!

— Мне все равно! — упрямо заявила Катя. — Говори, где вход.

— А что тебе сказал Вильям?

— Ничего, — поморщилась она. — Я у него не спрашивала.

Георгий засунул руки в карманы брюк.

— Тебе следует подождать, возможно, музыка появится вновь, аесли нет...

— Вильям постоянно твердит, что мы должны ждать! Но это нетак! Время уходит каждую секунду, оно утекает, и наступит момент, когда ждатьбудет больше нечего, а я так и не предприму ни единой попытки что-то изменить!

— Боже мой, — пораженно вскричал Георгий. — Букашка, а чтоты можешь предпринять против старейшин, что изменить? Не понимаю, просто непонимаю, — забормотал он, качая взлохмаченной головой, — что же Лайонел в тебенашел? Ты убийственно наивна! Ты — дурочка!

— Я люблю его! — Катя оскорбленно закусила нижнюю губу.

Георгий утомленно потер переносицу.

— Слышала бы ты себя! Любит она. А ты вообще когда-нибудьзадумывалась, что кроме твоих чувств во вселенной существует что-то еще, а?

Девушка тихо рассмеялась.

— Ты говоришь сейчас совсем как Лайонел, — объяснила онасвой смех и задумчиво улыбнулась. — Какое мне дело до вселенной? Для менявселенная ничто, если рядом не будет его! И пусть старейшины меня убьют, мнесовсем не страшно!

Георгий недоверчиво хмыкнул.

— Полагаешь, твой трюк с прыжком из окна сработает дважды?Нет, милочка, старейшины ловить тебя не станут и уговаривать им нет смысла. Дляних ты никто, пыль в их огромном театре, где нет незаменимых марионеток.Слишком многие стремятся попасть в их великий театр, чтобы утруждатьсяэкономить материал. Наивная девочка, мне тебя жаль.

Катя яростно прищурилась.

— А знаешь, Лайонел был прав насчет тебя! Ты предал его ипрощения не стоишь! — Она развернулась, чтобы уйти, но Георгий преградил ейпуть. И тогда девушка поняла, что безжалостно ударив по самому больному,разбила ледяную стену, за которой Георгий все это время так ловко прятался.

Всегда спокойные глаза сейчас бешено горели, было заметно —он с трудом сдерживает себя.

— Это ты встала между нами! — прорычал он. — Не появись ты,Лайонел никогда бы не оставил Анжелику и все было бы как прежде! — Молодойчеловек грубо взял ее за подбородок и поднял голову так, чтобы на лицо падалсвет. — Ты явилась и разрушила всем нам жизнь! Сломала нашу идеальную вечность,как шоколадку в руке! — Он наклонился к ней ближе и, глядя прямо в глаза,отчеканил: — Я бы сам тебя убил.

У девушки перехватило дыхание, но Георгий оттолкнул ее отсебя.

— Не имею привычки ломать чужие игрушки.

Она попыталась его обойти, но тот не позволил. Вынул изкармана сотовый и произнес в него: — Вильям, приезжай, заберешь вашу сЛайонелом любимицу. Она собралась в Тартарус. — После недолгого молчания,прибавил: — Привези с собой.

Под сердитым взглядом зеленовато-карих глаз Катя опустиласьу стены на пол и уткнулась лбом в рваный грязный подол на коленях.

Георгий так и остался молча стоять над ней.

Прошло около получаса.

Девушка сидела с закрытыми глазами, в ее голове никогда ещене было так тихо, как сейчас. Она по-прежнему слышала шумы с улицы, отголоскиразговоров и даже как птицы клацают когтями по крыше, но когда смолкла музыка,оставив в голове, сердце всепоглощающую пустоту, все прочие звуки словнопобледнели. А внутри — в животе горел шар. Он то увеличивался так, что емустановилось тесно, то уменьшался до размера песчинки. Кате казалось, у нее жари она, как обычный человек, просто заболела.

Девушка услышала шаги на лестнице и нехотя разлепила глаза.Георгий передвинулся к двери и открыл ее перед Вильямом. А тот, когдапереступил порог, после недолгой заминки пробормотал:

— Катя, ты ведь несерьезно насчет Тартаруса?!

Придерживаясь за стену, она поднялась.

— Если вы не скажете, где находится вход, я спрошу уАнжелики.

Вильям нахмурился.

— Она может этого и не знать.

— Ну конечно! — разозлилась девушка. — Как же она,интересно, тогда послание старейшинам отправила?

Молодой человек хотел ответить, но вмешался Георгий:

— За городом есть одно шоссе, оно никуда не ведет, у негонет названия, попасть на него могут лишь вампиры и существа, имеющие связь спотусторонним миром. Под этим шоссе проходит трубопровод, по которому пускаюткровь для старейшин. Послание было отправлено через него. Это единственныйспособ связи с Тартарусом для тех, у кого нет карты подземных ходов.

Вильям утвердительно кивнул.

— И даже тем, у кого есть карта, просто в голову не взбредетнанести визит старейшинам без приглашения. — Он протянул к ней руку и коснулсяплеча. — Тартарус закрыт для молодых вампиров. И если старейшины вызывают ксебе кого-то не сильно значимого, никто его уже не ждет назад. То приговор! Итвое желание попасть к ним равносильно самоубийству!

— Если вы решили, что, запугав меня, сможете удержать, зрятратите время, — упрямо произнесла Катя и с любопытством указала на серуюспортивную сумку на плече Вильяма. — Что это?

Молодые люди странно переглянулись, и девушка куда резчеповторила:

— Что ты принес?

Георгий закатил глаза.

— Вил, невозможно уберечь ту, кто так безумно влюблена вболь. Скажи ей!

Вильям затравленно оглянулся, точно хотел сбежать, а потомобессиленно уронил сумку на пол.

— Несколько дней назад от старейшин пришло письмо.