Мейсон повесил трубку.

– Не сработало? – спросила Делла Стрит с тревогой в голосе.

– Пока нет, – покачал головой Мейсон.

– И что теперь будет, шеф?

– Ничего хорошего, это уж точно. Дьявольщина какая-то,Делла, я просто не мог ошибиться! Слишком многое указывает на это, и тем не менее…тем не менее похоже, что я ошибся, если только этот тип не сменил себерасположение линий на подушечках пальцев, а это, как говорят, сделатьневозможно.

– Зато если не думать об этом, – заметила Делла, – он такздорово попался на вашу удочку! Сделал все, что было надо, самым любезнымобразом.

Мейсон нахмурился:

– Хотел бы я знать… Черт побери, Делла, не мог же ондогадаться, чего я от него хотел? Может быть, все это время он хихикал просебя, обдумывая повод для потрясающего иска, который он состряпает?

– Не хочу гадать, – сказала Делла.

Мейсон грустно улыбнулся:

– Кажется, на сей раз мы исчерпали свои возможности тыкатьпальцем в небо.

Возвращаясь с обеда, Мейсон и Делла Стрит зашли в кабинет кПолу Дрейку.

– Ну, что плохого ты скажешь нам на этот раз? – расстроенноспросил Мейсон.

– Уйму всего. Мы сделали достаточное количество отпечатковпальцев с твоего серебра, чтобы получить полную идентификацию. Мы послали их вФБР и получили ответ. Джордж Белдинг Бакстер чист как стеклышко. У него вообщеникогда не брали отпечатков пальцев. Он – Джордж Белдинг Бакстер, и никтодругой.

Мейсон молча обдумывал то, что сказал Дрейк.

– Более того, – продолжал детектив, – газеты подняли шумихувокруг его иска к тебе. Бакстер дал несколько интервью, заявив, что, еслинужно, потратит миллион долларов, чтобы продемонстрировать тебе, что ты неимеешь права использовать повестку в суд для получения какого-либо личногопреимущества. Еще он говорит, что ты нарочно причиняешь ему неудобства, что онне знает ничего такого, что могло бы пригодиться твоей подзащитной, и что онпонес большие убытки, потому что не смог поехать в запланированнуюкомандировку. Пришлось отменить встречи и все такое прочее, и он считает, чтоты несешь за это персональную ответственность.

– Звучит красиво, – заметил Мейсон.

– В его изложении очень красиво, Перри… А он это может –пришить тебе персональную ответственность?

– Зависит от обстоятельств, – ответил Мейсон.

– От каких?

– От разных… Чего я не могу понять, Пол, так это – на чемдержится дело Гвинн Элстон. Собственно, и дела-то никакого нет.

– Погоди, – прервал его Дрейк. – Я выпустил только однуобойму. Сейчас выпущу вторую, и эта полна до отказа.

– Давай, – покорно согласился Мейсон. – Что там еще?

– Они получили результат баллистической экспертизы, – сказалДрейк. – Фрэнклин Гиллетт убит выстрелом из револьвера, который был выброшен вкусты. Смертельная пуля вылетела из этого револьвера, никаких сомнений в этомнет.

– Это еще не указывает на вину Гвинн Элстон, – возразилМейсон.

– Еще как указывает, Перри, – твоя клиентка заговорила.

– И что же она сказала?

– Выложила все как на духу.

Глаза Мейсона превратились в узкие щелочки, он нехотяпроцедил сквозь зубы:

– О человеке, у которого сломалась машина, о значке, которыйон ей показал, о револьвере?..

– Вот-вот!

– Я-то надеялся, что она будет сидеть и не рыпаться, –вздохнул Мейсон. В его голосе слышалось разочарование.

– Они сыграли с ней обычный номер, – объяснил Дрейк. – Ейосточертело сидеть в камере, вот они и сказали, что держат ее только потому,что она молчит, а если она скажет правду обо всем, что случилось, они проверят,убедятся, что все так и было, и выпустят ее.

– Она все рассказала, а ей заявили, что она врет, так, чтоли?

– Но вот что самое смешное, Перри! Они не напечатали еерассказа в газетах, но сделали слепки следов от шин и от ног в том месте, гденашли труп. Они обнаружили, что шины и в самом деле от автомобиля, который велаГвинн Элстон. Они нашли ее следы вокруг тела и не нашли других, которые можнобыло бы идентифицировать.

– Ну ладно, Пол. Думаю, мне нужно поискать человека, которыйдал ей револьвер.

– Они уже нашли его, – сказал Дрейк.

– Они нашли полицейского, Пол?

– Полицейского, как бы не так! Револьвер ей дал ФрэнклинГиллетт.

– С чего они это взяли, Пол?

– Миссис Гиллетт нашла револьвер у мужа в чемодане околонедели назад. Она разволновалась. Гиллетт сказал ей, что нашел его на улице,кварталах в четырех от дома, и хотел оставить его у себя. Но жена боялась, чторевольвер может попасть в руки ребенку.

– Она может опознать револьвер?

– Да. Она записала номер на всякий случай. Когда Гиллеттсказал, что на неделю уезжает в командировку, она потребовала, чтобы он взялревольвер с собой, – не хотела, чтобы он оставался в доме. И Гиллетт забрал егос собой.

– Дальше, – нетерпеливо торопил Мейсон.

– День отъезда Гиллетта совпал с днем приезда домой ФелтингаГраймса, то есть он просто перебрался из одного дома в другой. Вероятно,револьвер так и лежал у него в чемодане. Меньше чем через час после уходаГиллетта Граймс появился там, где живет твоя клиентка.

Мейсон долго осмысливал эту информацию. Наконец задалвопрос:

– А что говорит о револьвере Нелл Граймс?

– Она его не видела, – ответил Дрейк. – Не видела, пока егоей не показала Гвинн, сопроводив рассказом о том, как полицейский дал ей этооружие.

И еще одна вещь, Перри. Полиция пальцем о палец не ударила,чтобы найти автомобилиста, который застрял у ворот усадьбы Бакстера. Они необратились ни на одну станцию автосервиса, чтобы узнать, не посылали ли тударемонтной машины. А мои люди только и бегали по этому следу… Мне это непонятно.По идее они должны перевернуть вверх дном все гаражи и автосервисы, чтобы толькодоказать, что Гвинн Элстон солгала и не было никакой машины со спущенной шиной.

Мейсон нахмурился.

– И это показывает, – продолжал Дрейк, – что, по их мнению,ее история не стоит даже того, чтобы ее опровергать.

Внезапно Мейсон вскочил на ноги.

– Черта лысого! – вскричал он. – Это как раз показывает, чтоони его нашли! Поэтому он их больше и не волнует!