– Если бы они нашли его, – спокойно возразил Дрейк, – и еслибы его показания подтвердили рассказ Гвинн, ее бы выпустили. Нет, Перри, ты всевремя идешь по ложному следу. Они хотят, чтобы Гвинн выложила свою версию, апотом докажут, что она все это выдумала, что там нет и слова правды.

– Интересно, каким образом? – спросил Мейсон.

– Не знаю, – ответил Дрейк. – В телепаты я не гожусь, ноподозреваю: что-то у них есть такое, что изничтожит твою клиентку, Перри.

– Говорю тебе, Пол, они его нашли! – настаивал Мейсон. –Что-то в его показаниях играет на руку обвинению… Но вот что я тебе обещаю:если они где-нибудь откопают парня, который поклянется, будто ехал в одноймашине с Гвинн Элстон, но не давал ей никакого револьвера, то я от него мокрогоместа не оставлю. Да, да, они наверняка нашли этого типа, Пол. А я хочу, чтобыего нашел ты. Мы должны знать, кто это.

Дрейк покачал головой:

– Да не было его! И полиция готова это доказать. Не забывай,Перри, у тебя нет ничего, кроме показаний твоей клиентки.

– А у них нет ничего, кроме показаний этого свидетеля. Иесли они хотят сыграть только на них, то это будет хорошенькое зрелище.

– Не забывай о времени, Перри, – напомнил Дрейк. – В десятьворота были закрыты и заперты. После десяти Гиллетт не мог бы попасть внутрь:для его машины обязательно пришлось бы открыть ворота…

Следовательно, для убийства остается сорок пять минут. Онодолжно было быть совершено именно в это время. Именно тогда твоя клиенткадолжна была завладеть револьвером. Она не может рассказать, что делала в этовремя, и вот выдумала историю о таинственном полицейском, который дал ейревольвер.

В девять пятнадцать она вышла из дома Гиллеттов – миссисГиллетт называет время совершенно точно – и наткнулась на Гиллетта. Он,вероятно, ждал ее и заговорил с ней начистоту – дескать, теперь она знает, чтоон двоеженец, и как она собирается себя вести…

Если бы она созналась, сказала, что убила его в порядкесамозащиты, у нее был бы шанс. Но не забывай, револьвер был у Гиллетта. Онапозвонила мне около половины десятого, а сразу после этого позвонила тебе.

Можно представить себе, что произошло. Гиллетт остановил ее.Он хотел поговорить. У него был револьвер. Он хотел поехать куда-нибудь, где быим никто не помешал, и они остановились около усадьбы Бакстера. Она его как-тоуспокоила, может быть, даже подпустила к себе поближе, потом схватиларевольвер, застрелила, въехала во двор усадьбы, чтобы припрятать тело, а потомпридумала эту байку про полицейского.

Мейсон сидел в раздумье.

– Она могла бы сочинить что-нибудь поубедительнее, Пол,уверен. Она бы ни за что не показала револьвер. Выкинула бы его в первуюочередь.

– Трудно сказать, – возразил Пол, – поскольку мы не знаем,что там было на самом деле. Почему-то ей не удалось избавиться от револьвера.Вот она и решила сочинить эту небылицу, чтобы объяснить, как он к ней попал.

– Не забывай, что Гамильтон Бергер, окружной прокурор, вечночто-нибудь упускает из виду. Он, может быть, сам того не понимает, но у негонет ни малейшего шанса доказать, что у обвиняемой был этот револьвер, изкоторого убили. Да, у нее был какой-то «смит-и-вессон» тридцать восьмогокалибра. Таких револьверов тысячи.

– И конечно, – продолжил Дрейк, – тут появился еще и ты сосвоим портсигаром и зажигалкой, брошенными через забор.

– Ну конечно, – сказал Мейсон. – Я первый ударил по мячу намировом чемпионате, вот и все. Я хотел, чтобы полиция обыскала территорию, воти подвигнул ее на это. Мне пришло в голову, что убийца мог оставить тамревольвер.

– А что привело тебя к такой мысли?

– Просто хорошая техника расследования. Я хотел, чтобы ониобыскали территорию, и я тебя уверяю, Пол, они теперь прочесали там каждыйдюйм. Хотя этим они обязаны исключительно мне.

– Думаю, что прочесали, – согласился Дрейк и добавил: – Вовсяком случае, сейчас.

– Этого я и хотел, Пол. Ты будешь завтра на суде, и, можетбыть, это не такая уж игра в одни ворота, как ты и Гамильтон Бергер себепредставляете. И я хочу тебя попросить еще кое о чем.

– О чем же?

– Проверь, где был Бакстер во время убийства.

– Он был в Бейкерфилде, – сказал Дрейк.

– Это он говорит, что был в Бейкерфилде.

– Он был там, – возразил Дрейк. – Мои ребята проверили егопоказания. Он был в мотеле. В конце концов, Перри, это же очевидно.

– Что значит – вы проверили его показания?

– Это значит, что он зарегистрировался в шесть тридцатьвечера, сказав, что устал, собирается поесть и лечь спать. При мотеле естьресторан. Он пообедал там и подписал чек. Это первоклассный мотель собслуживанием по типу гостиницы. В них выписываются чеки, в номерах естьтелефоны и все такое, а утром вы уезжаете.

Глаза Мейсона сузились.

– Никто его не сторожил, пока он спал, – сказал он. – Чтомешало ему уехать из мотеля в семь часов, приехать на место и убить ФрэнклинаГиллетта, потом вернуться в мотель и уехать утром?

Дрейк немного подумал.

– Ничего, – согласился он.

Мейсон улыбнулся.

Через несколько секунд Дрейк спросил:

– Ты можешь доказать, что все было именно так?

– А ты можешь доказать, что не так? – спросил Мейсон.

Судья Хэрлан Лапорт уселся на скамью и объявил:

– Назначенное на этот час предварительное слушание дела«Штат Калифорния против мисс Гвинн Элстон» объявляется открытым.

– Свидетели готовы, – ответил Фарли Нельсон, представительокружной прокуратуры.

– Ответчик готов, – сказал Мейсон.

Судья посмотрел на Гамильтона Бергера, который сидел рядом спредставителем прокуратуры.

– Я вижу, окружной прокурор намерен лично участвовать вделе? – спросил он.

– Да, я намерен лично участвовать в деле, – ответилГамильтон Бергер.

– Очень хорошо. Вызывайте первого свидетеля.

Гамильтон Бергер поднялся и проговорил:

– С позволения суда, я хотел бы предварительно решить одинвопрос: поступил запрос от адвокатов, представляющих интересы мистера ДжорджаБелдинга Бакстера, об аннулировании присланной ему повестки для явки в суд вкачестве свидетеля защиты.

– На каких основаниях? – спросил судья.