– Эва, что происходит? Ты мне скажешь, почему сегодня ты словно не присутствуешь здесь?

Она вздрогнула и отмерла. Посмотрела на меня испуганными голубыми глазами. Потом тряхнула головой и слабо улыбнулась. Только вот улыбка эта вышла искусственной и натянутой.

– Все хорошо, извини меня, просто тут так…

Она обвела руками подземный зал с ярким свечением драконова огня. Но подобрать слов не смогла. Они застыли в ее горле. Потому что ее взгляд остановился на огромной афише, где была изображена звездная наездница в полный рост рядом со своим драконом.

Встал рядом с девушкой и тоже стал рассматривать удивительную голограмму старого образца. Она была выполнена таким образом, что изображение практически не было объемным, а смотрелось обычной листовкой в человеческий рост.

Глядя на него, я понял, что так привлекло ее внимание. Костюм на наезднице был до боли знакомый. Я его видел на Эве. Сидел он так же великолепно.

Афиша была подготовлена, скорее всего, в Монстдаре. На фоне серых гор наездница и ее темно-синий дракон смотрелись захватывающе. А взгляд женщины был неукротимым, таким смелым, словно она способна повести за собой миллионы…

А еще мне показалось, что этот взгляд мне знаком. Но я никак не мог вспомнить, где я его видел. Нахмурился. Окинул взором ее фигуру. Снова ощущение дежавю.

Чего только ни привидится после ихтрамарского лунного… Нет, я, конечно же, видел женщину вживую, когда она была на пике своей карьеры прямо перед исчезновением, но точно не приближался к ней так близко, чтобы рассмотреть в подробностях.

Да она мне в матери годилась, чтобы я мог испытывать при виде этой точеной фигурки подобные чувства. Нахмурился и скосил взгляд на Эву. Она все еще была в трансе.

Потом словно в странном забытье двинулась вперед, к стене, где была изображена юность наездницы. Я шел следом и решил начать свой рассказ, отбросив все сомнения. Все-таки мы пришли сюда ради этого…

– Эванесенс Лавли родилась шестьдесят пятой в поколении в Солитдаре. Ее родителями были Сильвия Лавли и Дерек Митчелл. Оба работали в ресторанном бизнесе. Одаренными не были, но в семье Сильвии много лет назад отметились наездники. Как и одаренные.

Решил, что пока не стоит огорошивать Эву подробностями управления драконами. Всему свое время. Тем более что это не только моя тайна. Да и не то у девушки состояние для подобного рассказа…

– После ее исчезновения родители унаследовали все ее сбережения и теперь спокойно доживают свои дни в Районе жизни в милом домике. Они очень горевали по своей единственной дочери, но тут им ничем не поможешь. В своих чувствах они не одиноки…

Рука Эвы стиснула мою, и она прерывающимся голосом прошептала:

– Так они живы? И сейчас живут здесь, в Солитдаре?

Прищурился и с подозрением посмотрел на нее. В ее глазах читалось какое-то бесконечное беспокойство со странными нотками восторга. Предвкушение…

Стиснув зубы, продолжил:

– Да, они живы и живут в Солитдаре, уже много лет. Эванесенс закончила стандартное обучение и устроилась работать в Срединный цирк «Бейли» как раз перед тем, как им стал управлять Дюран. Там-то ее Дар и проявился в один из вечеров.

Девушку рядом стало буквально колотить. Я поинтересовался:

– Может, уйдем? Тебе нехорошо? Эва, скажи мне, что происходит?

Она вцепилась в меня с такой силой, что на моих руках наверняка останутся синяки. Умоляюще попросила:

– Нет, нет! Ради всех святых правящих, продолжай! Просто… просто это так волнительно!

Недоверчиво покосился на нее, но не стал отказывать:

– Она была помощником наездника и как-то раз при водружении инвентаря на спираль свалилась с нее и разбилась бы, но ее подхватил дракон, на котором Лавли приземлилась уже с раскрывшимся Даром.

Усмехнулся и вспомнил падение Эвы. Похожая история. Только вот Дара это в ней не открыло.

– Грандмэн цирка вовремя заметил, какое сокровище оказалось в его руках, и быстро навязал совсем молоденькой девушке кабальный контракт взамен возможности летать.

На самом деле предшественник Бейли Дюрана был тем еще пройдохой. Многие называли его протухшим гелидом за смрад в помещениях для драконов и вечную грязь в цирке. К чести нынешнего грандмэна, как только он пришел к власти, то все изменил.

Жаль, это не избавило его от дурной наследственности. Должно быть, в этой семье все амбиции и недальновидность передаются.

– Потом, правда, популярность девушки стала такой высокой, что вмешались правящие и буквально силком перетащили Лавли в Высокий цирк, оставив старого представителя семейства Дюран не у дел.

Правящие в любые годы умели вмешиваться везде, где следует и где нет. Хотя не могу отрицать, что они оказали Эванесенс добрую услугу и спасли тем самым от невероятно невыгодного контракта.

– Так началась карьера девушки, которая шла в гору с каждым выступлением. Здесь не думаю, что тебя заинтересуют мои слова, так как просто надо это видеть.

И я подошел к небольшому телевилту сбоку. Нажал на несколько кнопок по инструкции. Свет вокруг нас погас, и мы очутились в волшебном мире пятидесятилетней давности.

Конечно, снимать шоу запрещено. И никто и никогда не показывал их по телевилту, но… Эта запись стала счастливым исключением, хоть и крутится она исключительно в Музеонисе. Не знаю, как достал ее хозяин, но он явно настоящий волшебник и самый преданный фанат Эванесенс.

Мы увидели обычное шоу, где наездница поднималась на самый верх спирали. На небольшом постаменте она остановилась и присела в изящном реверансе, затем поприветствовала публику знакомым жестом, а потом резко взбежала вверх и легко соскользнула с края спирали на своего дракона.

Легкая, невесомая, с развевающимися сзади нее хрустальными лентами и такая… знакомая? Видеодорожка закончилась, а я все еще пялился в телевилт, снова и снова прокручивая момент.

Реверанс, приветствие публики, полет… Не может этого быть!

Резко развернулся к девушке, но она стояла немного поодаль, всматриваясь в старую голограмму почти тридцатилетней давности. Сделав поразительное открытие, я даже не заметил, как она отошла.

Эва стояла, прижав ладони ко рту, и безмолвно рыдала. По ее щекам катился град слез, а голубые глаза не отрывались от двух отдаленно знакомых силуэтов.

Я подошел ближе и встал сзади нее. Посмотрев на голограмму, наконец-то понял, почему Эва сегодня так реагирует на это место. Со стены напротив на меня смотрели две смеющиеся девушки.

Одна была удивительно молодая и привлекательная Веледа, а вторая – Эванесенс. И я был готов поклясться, что в районе ее талии выпирал небольшой животик, незаметный на первый взгляд. Надпись под фото гласила: «Последнее изображение вери Эванесенс Лавли с ее помощницей и подругой вери Веледой Феделией незадолго до исчезновения».