несколько часов после полуночи, когда злодеи уснули.

— Хм, то есть на тачке часа за три-четыре доедем.

— Я не могу использовать машину! — возражает Исайя.

— Помнишь нас уговор? Мои правила. Помолись Богу о прощении, и полезай на заднее сидение.

Нако жестом предлагает нам выйти, и на улице, захлопнув дверь, говорит:

— Во-первых, мы ещё этих людей, — она обводит лагерь, — не доставили к нам. Кому-то надо сопровождать и защищать их в пути. А ты уже думаешь о новых. А во-вторых, опасно вот так соваться непонятно куда. А если к ним уже подкрепление прибыло? Попадём в западню.

— Отправим нашу вооружённую пятёрку плюс Бранои вместе с конвоем. Если что, он их прикроет.

Надеюсь.

— По амишам действовать надо шустро. Пока ублюдки там не покромсали оставшихся. Кто знает, что в башке у тварей? Даже если действительно хотят из них крестьян сделать… Завяжется случайно конфликт между той целительницей и одним из бандитов, и привет. А тот пацан, что вещи усиливает? Надо брать с руками. Шустро, — выделяю голосом, — но с умом. Поедем на разведку. Глянем, что там и как. Если ситуация слишком опасная, напишу на Трансивер Ваалису. Пусть пришлёт подкрепление из наших людей.

— Ты, я и Тай? — хмурится Нако.

— Верно. Если их там действительно всего 13 человек, этого хватит за глаза. И я, и Николай даже в одиночку сможем разобраться.

— Ох, ладно. Вечно ты нас в какую-то задницу загоняешь.

— Но всегда и вытаскиваю оттуда, — со смешком парирую я.

Трачу четверть часа, чтобы переговорить с нашими людьми, Бранои, который слегка упирается, но в итоге не против сопроводить всю эту толпу в форпост, а также Кёртисом. Тот, узнав, что мы с ними не поедем, начинает волноваться. Приходится его успокоить. Перед тем, как попрощаться, я спрашиваю:

— Да, кстати, падре, чего раньше на связь-то не выходили? Некрасиво, могли бы пару слов черкануть. А то, как беда пришла, сразу мой номер вспомнили.

— Простите, — со вздохом отвечает тот, — но у нас не было раньше Трансивера. Купил его перед самым нападением демонов. Не иначе как Господь направил мою руку. Я собирался связаться с вами в любом случае, чтобы пригласить вас в гости и лично поблагодарить за победу над жуками.

— Ладно. Берегите себя. Увидимся в Уайтклэй.

Ракета, неотступно следующий за мной, легко залезает на заднее сидение и кладёт голову на колени молчаливому Таю. Тот автоматически начинает её поглаживать. Вот она собачья сила. Даже из такого нелюдима может почесухи выжать. Исайя же крестится, долго бормочет себе что-то под нос, наконец, садится рядом с мечником.

Узнав направление, я даю по газам, и вскоре мы уже катим по асфальту на север. Через некоторое время сворачиваем на сельскую дорогу, поросшую травой, что ведёт на северо-восток. Полтора часа проходят в молчании, каждый думает о своём. Бородач отрубился, ещё бы, не спал всю ночь. Посапывает, откинув голову назад. Тай с медитативным видом чешет разомлевшего Ракету.

— Почему “шериф”? — внезапно спрашивает Накомис.

— М? — искоса смотрю на неё.

— Если ты глава форпоста, должность шерифа тебе не подходит. Это не лидер, всего лишь законник.

Молчу, пытаясь выразить в словах то, что сидит во мне комком сырых мыслей.

— Потому что я не хочу привязывать себя к этому форпосту на постоянной основе. Даже в умах людей. Буду защищать их, наводить порядок, следить за соблюдением правил, но постоянным лидером этого форпоста не стану. Оттого и пытаюсь построить систему управления, не завязанную только на одного человека. Ты, Такада и Ларри — коллегиальное управление. А я ваше силовое прикрытие

— Ты уйдёшь? — напрягается полицейская.

— Однажды. Однажды я уйду туда, — указательный палец упирается в крышу машины. — Потому что, сидя на Земле, достать того ублюдка, по вине которого случилось всё это, невозможно. Мне придётся заявиться к нему домой, если хочу спросить с него за всё случившееся.

— А если… если нет никакого ублюдка? Сопряжение — просто сила природы, неподвластная никому. Просто ураган, который летит от планеты к планете, сметая всё на своём пути.

— О, поверь мне, ублюдок есть. Ты разве не видишь его мразотную зловещую волю во всём, что происходит? Все эти правила, ограничения и условия? “Выкосить 90% беззащитного населения планеты — легко, но надо бы дать им немного форы, а то неспортивно. Поэтому в первом этапе перекачанным разумным монстрам вас пока запрещено убивать”.

— Допустим, но почему именно ты? — вглядывается в меня Нако.

— Кто-то же должен, — повернув к ней лицо, улыбаюсь я. — Стрелки Гилеада вершат возмездие там, где закон не работает. А этот хреносос поставил себя над законами вселенной.

Индианка вздыхает и ничего не отвечает.

Вскоре покрытая взгорьями и холмами прерия постепенно перерастает в лес. Дорожка ведёт нас, петляя между покрытыми мхом стволами деревьев. Над головой всё так же поют и чирикают птицы.

Несколько раз в стороне слышится приглушённая возня, рык и ещё какие-то странные звуки. Тогда я спешно врубаю Пелену тишины, которая, как оказалось, следует за мной в движении. Способность приглушает шум мотора и колёс, позволяя нам проскочить прежде, чем на дорогу выйдет инопланетный гость, чтобы поинтересоваться: “А кто мы, собственно, такие?”

Смеркается.

Разбудив Исайю, спрашиваю, узнаёт ли он места и сколько ещё ехать до его общины. Последние километры проезжаем в постоянном куполе тишины, опуская мою аркану до нуля. Когда до цели остаётся чуть больше тридцати минут, я съезжаю с дороги. Машину мы прячем в кустах и заваливаем срезанными ветками.

— Готовимся, — негромко говорю я. — Восстанавливаем аркану, силы. Если кому надо сбегать в Магазин за мечом, — киваю Таю, — самое время.

Мы рассаживаемся и принимаемся за дела. Я проверяю свою экипировку, заряжаю все ружья и револьверы, вытаскиваю и со вздохом прячу Десницу. Силу прокачал, но в Магазин смогу сходить только ночью.

— Нако, аптечка есть, если что? Пули для автомата остались?

— Шприц есть, а вот тех только один магазин, — со вздохом отвечает та. — Спустила всё на прокачку, твою экипировку и стрелы.

— Тогда держи.

Передаю ей Калашников и два рожка к нему, снятые с кудрявого бандита в мотеле. Моя привычка всё хозяйственно ныкать в кольцо приносит свои плоды.

— Ракета, надо, чтобы дальше ты вёл себя тихо и беспрекословно