– Тцар, – обронил он с почтительнымпредостережением, – ты всегда был мудр и осторожен. Потому Куявия вот ужемного лет процветает, стада множатся, народ тебя славит. Ты давно уже… давно!..не принимал быстрых решений.

Тцар метнул в его сторону лютый взгляд. Грудь оставаласьвздутой, как у петуха перед мощным «кукареку», от всего могучего тела пахнуложаром, повисла мертвая тишина. Тцар медленно выдохнул, но гнев во взореостался, а брови как будто сцепились на переносице.

– Ты прав, – сказал он сдавленным голосом. –Быстро решают только пастухи. У них овцы… да еще коровы. А дочь тцара… это непросто молодая девушка. Это еще и выбор: с кем дружить, с кем воевать. Идите,мы ответим… через неделю.

У Придона вырвался горестный вскрик. Аснерд больно ткнул вбок кулаком. Скилл покачал головой.

– Тцар, мы собирались завтра вернуться в Артанию. Мы –сыновья тцара! Мы тоже не можем, подобно пастухам, проводить дни в праздности иглядений на плясунов!

Тцар нахмурился, сердце Придона сжалось, сейчас выгонит, носнова Щажард вклинился со своим вкрадчивым голосом:

– Идите, а я постараюсь уговорить могучего тцара решитьвопрос до завтра. Если надо, соберем Совет, но… решим.

Черево все еще вздрагивал, хотя никто их не вязал, дверизахлопнулись за их спинами, а стражи не пошли за ними, угрожая копьями. Глазабера стали круглыми, как у совы. Внизу ждали носильщики, но Черево подозвал ихжестом умирающего героя, те, не удивившись, взбежали по мраморным ступенькам,опустили носилки. Черево со вздохом повалился на подушки.

– Вам повезло, – сообщил он артанам. – Ксчастью, с ним мудрый Щажард. Он вас не любит, но всегда подсказывает тцаруверные решения.

– Надеюсь, – буркнул Скилл. Он выгляделрассерженным. – Хотя решить можно было сразу. Все же ясно.

А в покоях, которые только что оставили, Тулей все еще злымиглазами смотрел на дверь, за створками которой исчезли обнаглевшие варвары.Грудь вздымалась, птицы начинали двигаться по халату, как ящерицы, а ящерицы товылезали на самые видные места, то прятались между складками.

– Ну, – прорычал он. – Что у тебя на уме?Тебе не кажется, что они просто издеваются? Ищут повод к войне?

– Тцар, – сказал Щажард, – тцар!.. Нам в этотрудно поверить, но это в самом деле так: бедные дикари рассматривают себя исвою бедную страну как ровню нам, нашей могучей и просвещенной Куявии! Этотдикарь не понимает, что он наносит тебе оскорбление. Он в самом деле уверен,что это вполне равный брак. Ведь наше сокровище, Итания, – дочь тцара, атот молодой дикарь с лицом в шрамах – сын их степного вождя, которого тожеосмеливаются именовать тцаром!

Он говорил и говорил, голос журчал, как ручеек в саду, гдетцар любит уединиться со своими думами. Напряжение незаметно улетучивалось,взамен пришел такой покой, что тцар подозрительно посмотрел на советника: непользуется ли магией?

– И что ты советуешь? – буркнул он. Щажард сказалнастойчиво:

– Великий тцар, что ты теряешь?.. Этим дикарям всеравно не получить наше сокровище. Но прямо вот так взять и отказать… чем будемотличаться от этих простых и прямых, как их стрелы, дикарей? Нет, надо убить двухзайцев одной стрелой, что значит – быть настоящим куявом?

Тцар буркнул досадливо:

– Да знаю, знаю. Это я погорячился. Давно не слышалдерзких речей. Как он осмелился? Щажард робко улыбнулся.

– Скромность, конечно, украшает, но на хрена настоящемуартанину украшения? Он говорит, что думает.

– А думает, что оказывает нам честь?

– Ну да, Ваше Величество. Это же – дети богов! Тулейзло расхохотался, Щажард умело передразнил надменных дикарей, спросил уже безпрежней ярости:

– Что у тебя на уме?

– Если нужно для дела… – начал Щажард вкрадчиво.

– То что? – спросил Тулей с подозрением.

– То я могу Вашему Величеству подерзить вдоль ипоперек, чтобы вы начинали привыкать. Тулей отмахнулся:

– Не надо. У тебя слишком злой язык. Что предлагаешь?

– Вернувшись к нашим баранам, то есть артанам, замечувам почтительно, что жених всегда должен доказывать, что он достоин. Не так ли?Так было везде и так пребудет вовеки. Твое право проверять достоинство так, каксчитаешь нужным. Можно, к примеру, запросить как выкуп за невесту тысячутабунов скота… Увы, это, немыслимое для любого куява, легко сделают многиеартане. Можно потребовать доказать свою силу и удаль в поединках с твоимибогатырями, но… боюсь, мой повелитель, что эти братья могут выйти победителями.Ты сам их видел.

– Видел, – ответил тцар. Он зябко передернулплечами. – Звери! Да чтоб я таким отдал свою дочь…

– Вот-вот. Но можно послать за чем-то, откуда этотжених не вернется.

Тулей задумался. Он чувствовал, что Щажард к чему-топодталкивает, но мысль уже пошла пробираться через топкое болото мелочныхежедневных забот правителя великого царства, которому уже не остается временина великие свершения…

– Есть такое, – вырвалось у него. – Есть!Волшебный меч бога Хорса! Пусть соберет его обломки и доставит мне.

Щажард кивнул. В глазах его тцар прочел тщательно скрытоеудовлетворение.

– Мудро, – обронил Щажард.

– А выполнит?

– Ты мудр, тцар, – сказал Щажард и слегкапоклонился. – Ты мудр и велик!.. Даже если этот дикарь сумеет выполнитьхотя бы наполовину…

Оба посмотрели друг другу в глаза, оба одновременноулыбнулись, как две гиены над трупом. Даже в самых бедных домах простолюдиноввечерами любят рассказывать, что волшебный меч бога Хорса, натворивший такмного бед, однажды отобрал у бога и разломал на части один маг неслыханноймощи. Многие летописи хранят описание, как этот рассвирепевший чародей, скрасными, как пламя, волосами и страшными зелеными глазами, ужасный обликом исвирепый нравом, пытался уничтожить меч вообще, но есть деяния, недоступныеникому на свете. Тогда чародей отломанную рукоять закопал где-то в Куявии,лезвие – в Славии, а ножны спрятал в Ар-тании. Многие герои пытались отыскатьмеч и собрать воедино, но уцелевшие возвращались с пустыми руками.

– Даже, – повторил Щажард с нажимом, – еслиэтот дикарь сумеет доставить хотя бы рукоять… или ножны! Хоть что-то, но отыщетвсе-таки, у тебя появится сокровище.

– Хорошо бы – отыскал, – сказал Тулей ссожалением. – Скажем, рукоять. С нее, говорят, надо начинать поиски.

– С ножен, – поправил Щажард. – Обломки мечанельзя брать в руки… это еще одно заклятие, что наложил тот маг.

– Пусть ножны, – согласился Тулей. – А потомпусть и сгинет. Второго героя послал бы за другими обломками… Ведь еще неродился герой, который сумел бы отыскать и собрать все три обломка.