— Постой! Да подожди же, глупая девчонка, когда же ты повзрослеешь?! — Иргис, промедлив несколько обидных мгновений, припустил за ней.

А что ему еще оставалось делать? Бегала Када хорошо.

Потрясающая картина, подумал он на бегу — командор хьор-гвардии, носящийся по городу, как мальчишка… Командор, который «с высоты своего роста» видит подступающую тьму и рад воспользоваться возможностью о ней не думать. Стефану бы понравилось: вся сцена была вполне в его духе.

«Я и правда становлюсь похожим на Лжеца, — с досадой подумал Иргис. — Ну что за нелепость!»

— Кстати, командор, — Када все-таки остановилась. — Забыла сказать. Через город в последние дней десять проходило несколько белых жрецов. Я сама не видела, но, говорят, среди них был и наш знакомец со своим псом.

— Рик?! — изумился Иргис.

— Он самый.

— Надо же… — Иргис почувствовал одновременно и досаду, и облегчение.

Раз уж Рик был здесь — мог бы и заглянуть к отцу, заодно помог бы тому вызволить детей Заха. Но если бы жрец задержался — то стал бы задавать вопросы. На которые Иргису совсем не хотелось отвечать. Привлечь старого друга на службу к леди Анне Иргис не надеялся: при прошлогоднем инциденте на границе с округом Галш Собачник оказал хьор-гвардии Нодаба существенную поддержку, однако уехал сразу же, как только все стихло, и сказал на прощание, что намерен хранить нейтралитет…

Но если он проезжал через Валкан, подумал Иргис, то наверняка едет на Фестиваль. Возможно, что-то изменилось?

— Спасибо за хорошую новость, Када. И благоразумное поведение. — Иргис схватил девушку за руку, не давая ей снова начать игру в догонялки. — Поводыря на тебя нет! Или на меня? Да, в общем, на обоих…

— Кого нет? — Када никогда не отличалась хорошей памятью на имена.

— Не важно, — отмахнулся Иргис. — Забудь, и пойдем уже. Только больше без глупостей!

* * *

Совсем «без глупостей» не получилось, но вечер и ночь удались даже в больше мере, чем Иргис рассчитывал.

А дальше все пошло наперекосяк.

Отец растолкал его, когда еще только начинало светать:

— Тут твои парни топчутся у калитки. Похоже, что-то стряслось.

Иргис, выругавшись, вылез из-под одеяла: конечно, стряслось — иначе его не стали бы будить в такой час…

На мрачных лицах гвардейцев читались злость и смущение.

— Иргис-гьон, никто не входил и не выходил, я могу за это поручиться, — доложил сержант Брин. — Не мне судить, но, я думаю, жена тоже не виновата. Он сам… все сделал. Вам стоит пойти взглянуть…

Кин Хасо был дома, в кладовке. Болтался на бельевой веревке.

* * *

Вместе с жизнью приказчика оборвалась и единственная короткая нить к убийству Фарги Орто. Посыльный от Уво Далта вернулся с неопределенным сообщением: «Хочешь поговорить — сам приезжай».

— Да чем тебя доверенный не устроил, упрямый старик! — выругался Иргис, но внутри себя чуть успокоился. Раз смотритель не сказал «нет» или «слышать ничего об этом не желаю» — скорее всего, о судьбе беглецов он знал, или, по крайней мере, был готов при нужде принять в ней участие.

Двенадцатью часами позже, не дожидаясь того, что астши прирастут к стенам и придется тратить время на ритуалы высвобождения, командор Иргис Саен со своим отрядом покинул Валкан. Перед тем поручив довести расследование до конца второму после себя человеку в отряде — одноглазому хьор-капитану Деру Кинби по прозвищу «Висельник».

Кина Хасо похоронили, вдове его выплатили щедрое пособие и жизнь в городе, казалось, наладилась; многие вздохнули с облегчением. Но на горизонте клубилась тьма, а на глубине, под обманчиво-спокойной гладью, закручивался, набирал силу водоворот…

Вэл бережно придерживал жену под локоть, пробираясь через набитую людьми тронную залу лорда-канцлера Райнберга.

«Господин Солнцеликий Абхе, — думал он, — что может быть хуже толпы? Еще хуже? Только расфуфыренная толпа дармоедов, провонявшая духами, жратвой и пьянкой. Простолюдины, когда собираются в кучу, делают это по какой-нибудь причине и с какой-нибудь целью. У них мало развлечений. Но эти-то зачем?!»

— Так держать, Вэл! — шепнула Рина, наклонившись к нему. — Помолчи еще немного с таким каменным лицом, и станет совсем незаметно, что ты мечтаешь заставить их работать, всех, сейчас, немедленно.

Рядом согласно засопел магистр-секретарь Фок Буна.

«Работать, их? — Вэл заставил себя улыбнуться. — Это вряд ли. Проще убить. Неплохая мысль…».

Он ненавидел светские приемы. К счастью, статус смотрителя позволял на них опаздывать — но, к сожалению, тот же самый статус не позволял некоторые из них пропускать. Худо-бедно он умел держаться в обществе: сперва его, как и всех послушников, учили этикету в Ордене, потом несколько сомнительных уроков дал Арджанский волшебник, а затем, куда более дельных, Рина — и все равно внутри себя Вэл Ранл оставался тем же неотесанным бродягой, что и двадцать лет назад. Приемы у лорда-канцлера отчасти скрашивала музыка, но что совсем не радовало — так это вонь: духи, пот, еда, специи с кухни, нечистоты из уборных… Обостренное обоняние, доставшееся ему после совместных тренировок с Поводырем и Риком, доставляло в обычной жизни множество неудобств.

Пробираясь через толпу, Вэл попросту старался не дышать.

Люди расступались, давая дорогу, некоторые провожали восхищенными взглядами — не смотрителя с секретарем, конечно, а Рину. Слишком глазастых Вэл, на всякий случай, запоминал.

Прием был в самом разгаре. Городская знать, служители Солнцеликого, торговцы побогаче, представители рудокопов толпились у столов и в проходах, разговаривали, танцевали, пили и жрали, жрали, жрали.

Почетные гости, ради которых все и затевалось — делегация от правителя Дакена и Верховного лорда всея Шина, герцога Гийома Нурба, которая проверяла предназначенные для рудокопов грузы — занимались тем же самым. Только на возвышении вокруг главного стола, за которым сидел и сам лорд-канцлер Райнберга. А по правую руку от него…

— Вэл, что это значит?! Они совсем с ума сошли?! — От возмущения магистр-секретарь Фок забыл про «господина» и прочие регалии.

Вэл мысленно ему позавидовал — себе такого он позволить не мог. Да и Фоку не мог, но тот догадался замолчать и сам. Только шумно втягивал воздух, всем своим видом выражая недовольство.

— Что-то не так? — встревоженно спросила Рина. Взгляд ее зеленых глаз беспокойно скользил по толпе.

— Госпожа, видишь человека рядом с лордом? — одними губами откликнулся Фок. — В синем камзоле и со здоровенной вмятиной на лбу. Это Руд Нарв, больше известный как Руд Недобитый. Патриарх Церкви Возрождения, будь он неладен.

То, что в высшем свете Райнберга некоторые привечают возрожденцев, не было новостью. Но сам лорд-канцлер Дошу, на официальном приеме, за почетным столом?!