– Не притворяйся удивленным. Я предупреждала, что его единственное дитя – компания. Думал, я блефую? Наследство, которое он мне отписал, – отступные. Воздаяние за все концерты, который он пропустил, за все танцы отца и дочери, от которых уклонился, за каждое пропущенное рождественское утро, за свое отсутствие в моей жизни. – Я возвращаю руку Тобиаса на свой лобок и шире раздвигаю ноги. – Первый велосипед мне собрала мать, она же построила домик на дереве. Всем этим занималась только моя мать. Поэтому, как я уже тебе говорила, я приехала сюда, чтобы забрать причитающееся ради нее. Каждое мое слово – правда, чего не скажешь о тебе.

Судя по выражению его лица, с тем же успехом я могла залепить ему пощечину. Я ощущаю свою победу и улыбаюсь Тобиасу.

– Неужели ты считал, что такое чудовище, как Роман Хорнер, способен на такую докучливую эмоцию, как любовь? – Мертвенно-бледный, он смотрит на меня сверху вниз. – Как я уже сказала, вы одинаковы. – От выражения лица Тобиаса кровь закипает в жилах. – Вот только не смей меня жалеть, Тобиас! Играй свою роль. Если забыл, ты плохой парень.

– Что это? – спрашивает он и наклоняется. В его голосе появляется подозрение. – Что ты делаешь?

– Делаю? Ничего. Я спала, но, по-видимому, не смогу заснуть снова в ближайшее время, так что… – Я толкаю его неподвижную руку и закрываю глаза. Проходит секунда, другая, и Тобиас снова начинает нежно ласкать меня. Я открываю глаза, взбешенная нежеланной нежностью в его прикосновении, и вижу сочувствие. Отстраняюсь и бью его по лицу, стирая это выражение пощечиной. В мгновение ока оказываюсь прижатой к матрасу, мои запястья крепко стиснуты, а Тобиас рычит мне в лицо:

– Черт тебя побери. Перестань. Меня. Бить.

Он прижимается губами к моим и скользит языком, срывая первый стон. Не отрываясь от его губ, я срываю с него рубашку, а Тобиас прижимается лицом к моей шее, опускает руку, просовывая в меня пальцы, и обнаруживает, что я уже возбуждена. Он стонет, обводя пальцем мое лоно, и скользит вторым пальцем к заднему проходу. Я вскрикиваю ему в рот и хватаю за шею, пока он ощупывает самое неприкосновенное место.

Тобиас отстраняется от меня, проворно двигая пальцами, и внимательно смотрит, как я реагирую на его прикосновения. С горящими глазами он встает и начинает снимать одежду. С обнаженной грудью и раздвинутыми ногами, я приподнимаюсь на локтях, чтобы наблюдать за ним.

Я уже почти ничего не соображаю, когда Тобиас высвобождает член и тот грузно покачивается передо мной. Я стараюсь себя контролировать и не показывать свое желание, но Тобиас подтягивает меня к краю кровати и наматывает мои волосы на кулак, после чего наклоняется для поцелуя. Между ног разгорается пламя, и он просовывает свой язык снова и снова, пока я не начинаю стонать и тянуться к его члену. Несколько раз ласкаю его ладонью, и Тобиас отодвигается, затуманившимся взглядом наблюдая, как я облизываю губы, опьянев от похоти его поцелуя.

– Соси, – приказывает он, и я изумленно смотрю на него, на этого мужчину, осмелившегося на такую дерзость. Его взгляд настойчив, и я торгуюсь со своим дьяволом, вожделенно смотря на головку члена. Пытаясь оттянуть время, поднимаю глаза на Тобиаса и, сжав ладонь, веду по толстому основанию до набухшей головки. Из нее сочится смазка, и я нахожу в этом удовлетворение.

Мой ход.

Я продолжаю ласкать пенис, пока Тобиас проводит пальцем по моим ярко-розовым губам и засовывает один в рот, затем добавляет еще один. Повинуясь порыву, засасываю их в рот, у Тобиаса вырывается ругательство. Он заменяет пальцы толстой головкой члена и вводит его в мой рот.

– Putain.

Давлюсь его размером, челюсть болит, но я порывисто пытаюсь уместить его во рту. Янтарные глаза завороженно наблюдают за моими действиями. Я привыкаю к его полноте, втягиваю щеки и беру глубже. Член Тобиаса слишком большой, я едва половину могу обхватить губами, когда он начинает двигаться. Вцепившись ногтями ему в ноги, я пытаюсь поместить в рот как можно больше. При виде моих попыток Тобиас сжимает челюсти, его глаза затуманиваются, губы приподнимаются в самодовольной ухмылке. У этого мужчины жутко огромное хозяйство, и он прекрасно об этом знает.

Расслабив челюсть, встаю на колени и опускаю голову. Наконец мне удается полностью принять его в рот, и между нами тянется струйка слюны. От ее вида Тобиас срывается, и я задыхаюсь от его размеров. Я задеваю зубами шелковистую головку, и он приказывает мне встать на четвереньки, а потом поворачивает и начинает растягивать крупными пальцами, продолжая засовывать в рот член. Челюсти ноют от каждого толчка его бедер, но я вознаграждена его сбивчивым дыханием и непристойными словами.

Я отстраняюсь, чтобы передохнуть, и ласкаю его яйца, одновременно водя рукой по члену от основания до самого кончика. Тобиас проводит пальцами по моему подбородку, а затем по губам. Он не спешит.

Мышцы сжимаются вокруг его пальцев, оргазм уже близок, а я продолжаю ласкать его, доставлять удовольствие мужчине, которого безгранично презираю по многим причинам.

Но мне нравится брать его в рот, видеть обнаженным и находящимся в моей власти. Я глажу, ласкаю, играю с огнем, который сжигал меня с той самой минуты, как я узнала о существовании Тобиаса. Я чувствую, как его пенис становится больше, и через секунду Тобиас отталкивает меня и подтягивает к краю кровати, раздвигает мои ноги и пристраивается с вполне очевидными намерениями.

– Н-нет. – Запинаясь, пячусь от него и качаю головой, пытаясь увернуться. Тобиас останавливает меня и обхватывает за шею. Он нависает надо мной, обводит языком мои губы, и я чувствую, как проникают в рот его пропитанные алкоголем слова:

– У тебя стоит спираль, а я ни с кем не трахаюсь, кроме тебя, Сесилия. Я не представляю для тебя угрозы. – Подняв брюки, он извлекает из бумажника презерватив и, бросив его мне на живот, возвращает в прежнюю позу, еще шире раздвигая мои ноги. – Я принимаю свое наказание. – Во время его признания мы встречаемся взглядами. – Пока это происходит, для меня есть только ты.

Я ничего не могу с собой поделать. Смотрю, как он раздвигает толстой головкой мои складки, прижимает ее к клитору, дразня и мучая нас обоих. Презерватив все еще лежит у меня на животе. Я не пытаюсь достать его, пока Тобиас водит по моему мокрому лону. Головка члена блестит моей влагой.

Мой ход.

Тобиас дает мгновение на последние возражения, и я отвечаю движением бедер.

Он входит в меня, и с моих губ срывается