Наконец, последняя шпилька покидает мою причёску. Я смотрю на мужчину, который прожигает меня взглядом, и чувствую, как моя решимость тает. Ещё немного, и я забуду обо всём, чего хотела.

Но всё-таки заставляю себя вспомнить.

Иногда нужно проиграть сражение. И я уже достаточно капитулировала.

- Дело в том, что я… девственница, и…

- Я понял это в первый же миг, как меня коснулось твоё Пламя. Когда ты только посмотрела на меня в первый раз.

Он снова сбил меня с мысли, но я постаралась взять себя в руки и продолжить. Под таким взглядом, который словно продолжал трогать там, где только что были его руки и губы – это было более чем непросто.

- И поэтому я боюсь. Это для тебя всё повторяется тысячи раз, а для меня… для меня ты первый.

Он слушал меня не перебивая, и я видела, что слушает серьёзно. Боже, ну почему он… такой. Слишком хороший для безжалостного хищника. Слишком большой соблазн.

- И поэтому я не хочу, чтоб всё случилось на каком-то диване в гостиной моих работодателей. Пусть это будет моя постель. Запертая на ключ дверь. Только мы, без страха, что кто-то ворвётся в самый неподходящий момент. И… и… я бы хотела принять ванну.

Он молчал так долго, что я решила – бесполезно взывать к его милосердию.

- У тебя полчаса. Если через полчаса будешь не готова – разделю ванну с тобой.

Я торопливо натянула остатки рукавов на плечи, закрывая подранный корсаж локтем, и поспешила к двери. У самого порога вздрогнула, когда он меня окликнул.

- Эй, Мышка!

Медленно обернулась. Неужели он меня в чём-то подозревает?

- Скажи, что хочешь меня так же сильно, как я тебя. Скажи, чтоб я тебя отпустил.

Я проглотила комок в горле. Прикрыла на мгновение глаза.

Вспомнила его жадные поцелуи. Его губы на моей груди. Вспомнила, как металась по постели, не в силах сдержать разочарованного стона, ругая себя последними словами за то, что я такая принципиальная и правильная дура.

- Я безумно хочу тебя, Велиар.

Он помолчал.

- Хорошо. Я тебе верю. У тебя есть полчаса, Эрни!

Я отвернулась и вышла из комнаты, воздух которой был раскалён и пах нашим желанием.

Как жаль, что я такая принципиальная и правильная дура.

Я буду скучать по тебе, Вел.

Но ни мой хозяин, ни ты больше не будете смотреть на меня как на вещь, которой можно пользоваться как угодно, не спрашивая, чего хочет она.

Я мчалась по коридору, вытирая ресницы, когда столкнулась с Роуз.

Она смотрела на меня, вытаращив глаза и разинув рот.

Я только на секунду притормозила, сверкнув на неё глазами.

- Чтоб ты знала, Рози, я ведьма! Самая настоящая! И если ты станешь трепать своим поганым языком, если хоть одна живая душа узнает, что тут произошло – я тебя прокляну! У тебя выпадут все волосы и грудь отвиснет до самых колен. Поняла?!

Она судорожно закивала головой, и я побежала дальше.

Саквояж уже собран. Деньги в нём.

Осталось забежать в свою старую комнату – платья по-прежнему там, в шкафу на вешалках. Все два. Есть во что переодеться. Старенькое, но ещё приличное пальто и пара крепких ботинок там же.

Когда переодевалась, путаясь в рукавах и прислушиваясь к тишине за дверью, старалась не думать о том, что вот на этой самой постели я сейчас могла бы…

Нет. Я не буду жалеть о своём решении. Разве что по ночам. Разве что во снах.

Уверена, сны теперь будут особенно мучительными.

Но лучше так. Я ни за что на свете не буду послушной овечкой на заклании.

Сначала вниз полетел саквояж. К счастью, как я и полагала, мой старый добрый друг выдержал и эту переделку и не сломался. Держа ботинки в руках, я осторожно перевесила ноги через подоконник. Нащупала ветку дерева, что росло совсем рядом. Миссис Льюис который год ругается с хозяином, чтоб его спилить – корни уже повреждают фундамент. Как хорошо, что ему вечно жаба давила вызвать для этого работников с пилами.

Пару раз чуть не сорвалась вниз, но на упрямстве справилась.

Хорошо, что окна гостиной выходят на другую сторону.

Кое-как обулась, подхватила саквояж, который неожиданно оказался слишком тяжёлым, и пошла в сторону глухой изгороди.

Соседские псы все меня знают, я их частенько подкармливала. Будем надеяться, что в темноте не примут за вора и не загрызут. Вот это был бы номер.

Слишком поздно спохватилась, что забыла что-то сделать с волосами. Торопливо скрутила их в узел, но он снова и снова рассыпался. Пришлось махнуть рукой и понадеяться, что в темноте всё равно не видно.

Вот так, то и дело спотыкаясь и петляя как заяц по ночным палисадникам и заснувшим осенним сном пастбищам, я увеличивала всё больше и больше расстояние между собой и инкубом. На коже до сих пор горелиего прикосновения. Как несмываемая печать.

Надеюсь, он сумеет меня простить.

Я ведь тоже не могу изменить свою природу.

«В предыдущих параграфах настоящего трактата мы рассматривали в основном сущность энергетического обмена между инкубом и жертвой. Однако наше исследование было бы неполным, если бы мы оставили в стороне такой немаловажный вопрос, как организация власти у инкубов.

Достоверно не известно, как именно организована их система высшего управления – ибо в мире инкубов, как подчеркивалось ранее, никто не бывал, а сами инкубы крайне негативно реагируют на попытки расспросов.

Однако есть у них властный орган, который один вышел из тени и известен очень широко. Во многом благодаря своей мрачной и недоброй славе.

Орден Охотников.

Поговаривают, это единственное, чего боятся инкубы.

Орден был создан самими инкубами для того, чтобы контролировать соблюдение Корилианского договора со своей стороны, а также карать соплеменников за иные преступления, в том числе совершенные на территории других миров (включая, разумеется, наш). Скорее всего, глубинной целью создания Ордена было предотвращение волнений и протестов среди местного населения и тем самым, предотвращение лишения инкубов надёжной кормовой базы.

Точно не известно, какие именно меры наказания применяют Охотники и насколько широки их полномочия. Однако, судя по трепету, который испытывают все без исключения инкубы перед Орденом, эти волкодавы среди волков хорошо знают свою работу. Что, разумеется, большая удача для нас, простых смертных – ибо страшно представить, в какой хаос погрузилась бы наша жизнь, если бы инкубы перестали соблюдать Корилианский договор с такой тщательностью».

Леди Мэри Сазерленд. Отрывок из трактата «Об инкубах».