Инкуб долго молчит.

- Не знаю, Эрни. Но у меня предчувствие, что всё это для меня плохо кончится.

У меня сжимается сердце.

Он разнимает объятия и начинает молча приводить в порядок мою одежду.

По мере того, как спадает наваждение, меня снова охватывает мучительный стыд. Горячая волна схлынула, я снова могу связно мыслить… и то, что вижу, мне категорически не нравится. Отталкиваю его ладонь, торопливо поправляю сорочку сама, плотнее запахиваю халат. Инкуб даже пояса не развязал, но при этом умудрился превратить меня в практически безвольное желе.

А я, оказывается, тряпка. Какой стыд.

Стараюсь, чтобы голос не дрожал.

- Кажется, нам обоим не нравится то, что происходит, и поэтому предлагаю…

- Нам обоим слишком нравится то, что происходит. И в этом вся проблема, Эрни, - мрачно отвечает он. – Иди уже поскорее!

Раздражение инкуба мне неприятно и попросту злит.

В темноте нащупываю ключ… мой собственный ключ, между прочим! В моей собственной двери! Мстительно выдёргиваю его из замочной скважины и забираюс собой.

Открывая дверь, шиплю через плечо:

- А вы, милорд, лучше забаррикадируйтесь изнутри. Вдруг ещё кто явится покуситься на вашу драгоценную честь. Боюсь, от миссис Льюис вы так просто не отделаетесь!

- Позаботьтесь лучше о своей, мисс Браун! – рычит вполгоса инкуб. – Потому что вам грядущей ночью баррикады уже не помогут!

Хлопаю дверью от души, забывая о том, что могу кого-то разбудить.

Этот гадкий инкуб единственный, кто умудряется доводить меня до белого каления, взрывая с нуля в адский плюс за такое короткое время, что мне становится плевать на весь белый свет.

Ненавижу!

Нужно срочно что-то придумать, чтобы вырваться из этого безумия, пока инкуб окончательно не превратил мой несгибаемый внутренний стержень в податливую мягкую глину.

Да ещё и на здоровье ужасно сказывается.

Потому что я до самого рассвета так и не могла заснуть, ворочаясь на влажных простынях и взбивая подушку со всей яростью кулаком так, что только перья летели. Грубая ткань сорочки и нательного белья натирала тело, особенно те нежные места, что стали болезненно-чувствительными после дерзких ласк инкуба. Особенно те, до которых он так и не добрался.

И я лучше руку ему откушу в следующий раз, чем позволю добраться.

Грядущая ночь…

Ничего, до завтрашней ночи мы что-нибудь придумаем!

Мне снова снились его руки и губы. В том числе там, куда наяву бы их не пустила ни за что.

Когда проснулась с первыми лучами солнца после короткого, душного сна – щёки горели так, что трудно было прикоснуться.

Кое-как встала, на дрожащих ногах подковыляла к умывальнику, плеснула холодной водой в лицо.

Потом только сообразила, что периферическое зрение выхватило что-то непривычное. Резко обернулась, увидела на полу белый конверт, просунутый под дверь.

Подбежала, взяла в руки – без надписей.

От кого, понятно было сразу. Потому что едва ощутимый пряно-терпкий запах кожи инкуба впитался в бумагу.

Торопливо вскрыла конверт и развернула аккуратно сложенный лист бумаги.

Размашистый твёрдый почерк с роскошными вензелями.

«Понятия не имею, что тебе снилось, но ты меня чуть до инфаркта не довела выплеском своего Пламени. Если не хочешь, чтобы в следующий раз выломал твою дверь, моя маленькая невинная овечка, лучше перед сном читай что-нибудь душеспасительное».

Первым порывом было отправить записку туда же, куда и цветок. Остановило лишь то, что кто-то же мог бы и найти. На цветке хоть не написано ничего. А здесь…

Ох уж этот чёртов инкуб.

Ох уж эти мои чёртовы сны.

Желудок возвестил, что к завтраку бы лучше всё же спуститься. Никто мне его в постель, как Лили, не принесёт.

Оставалась проблема разбитых очков. Но кажется, у меня родилась идея, что с этим делать.

Заодно может инкубу аппетит отобью строить на меня далеко идущие планы.

Когда я спустилась в малую гостиную, где всегда накрывали к завтраку, там как раз собралась тёплая компания.

Миссис Льюис, Лили, две соседки с тремя дочками, которые явились к нам, судя по всему случайно проезжая мимо… слух о подозрительном экипаже, вкатившем за ворота «Плакучих ив» явно разнёсся по всей округе, да и слуга Велиара в местном трактире вряд ли остался незамеченным.

Трескотня стояла жуткая.

Но она мигом стихла, как только я появилась на пороге комнаты.

Все уставились на меня, а бедный инкуб поперхнулся чаем. Лили немедленно кинулась его похлопывать по спине.

- Мисс Браун! – возопила моя непосредственная хозяйка. – Что с вами?!

- О, не беспокойтесь, это не заразно! – сладчайшим голоском пропела я и прошествовала на своё место – незанятое кресло с высокой спинкой в самом дальнем углу, подальше от инкуба и его цветника.

- Но мисс Браун, всё-таки, что с вашим… - миссис Льюис опасливо покосилась на моё лицо.

Инкуб отозвался, прикрывая ухмылку чашкой:

- Наверное, ваша гувернантка сегодня не выспалась.

- Да, знаете ли! – вздохнула я. – Кошмары мучали. Ужасные. Как вспомню, так вздрогну.

- Читайте перед сном. Чтоб спалось лучше. Только что-то поспокойнее, - дружелюбно посоветовал инкуб. И тут же заговорил, таким мерзко-ласковым тоном, с длинноносой Бетси – дочерью нашей ближайшей соседки. Кажется, обсуждался местный климат.

Пока бедняжка краснела и бледнела под убийственным взглядом Лили, я поспешила налить себе чаю и взять булочек с подноса. В честь приезда высокого гостя кухарка особенно расстаралась, и запах свежей сдобы был умопомрачительный. Собственно, его отголоски и сподвигли мои шестерёнки побыстрей крутиться в поисках маскировки для выхода из убежища.

- И всё-таки… вы уверены, что это не заразно? – снова раскудахталась миссис Льюис, на всякий случай отсаживаясь от меня ещё дальше.

- Абсолютно! – провозгласила я, торжественно воздев откушенную булочку. – Это аллергия. Даже боюсь представить, с чем связана. И почему появилась именно сейчас. Какой-то новый раздражитель в окружающей среде, видимо.

Улыбка инкуба стала шире, хотя он, зараза, даже не повернулся ко мне, продолжив делать вид, что с увлечением слушает разглагольствования Бетси об испарениях местных болот.

Ну а я порадовалась, что моя гениальная идея сработала. Довольно быстро о моём присутствии снова забыли и никаких слишком уж подозрительных взглядов я на себе не ловила. Вернее, ловила, один– но егосложно было назвать подозрительным. Скорее… голодным. И я бы ещё поняла, если б он так смотрел на булочку в моих руках. Но увы, я была явно вкуснее булочки. На свою беду.