Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Ты знаешь ответ. По своей воле я бы никогда не согласилась на этот брак.
Я переживала, что Лой и Мина не успеют до конца ритуала, и думать, что тогда будет, не хотелось. Вернее, я боялась об этом думать. И пусть к Рэджину уже не было ненависти, презрение иссякло, и страх практически отступил, но любила-то я Сиери. И уже не смогу полюбить другого. Между мной и советником все сильнее и сильнее возникала невидимая, но весьма ощутимая связь. Разорвать ее будет не под силу не то, что инквизитору, я сомневалась даже, что на это способен Триединый.
Рэджин промолчал, продолжая медленно вести меня к Синему Пламени. С каждым шагом я ощущала усиливающийся холод. Украдкой взглянула на инквизитора. Казалось, он не чувствовал холода, впрочем, немудрено. Он ледяной дракон – для него эта стихия родная. А я? Что будет со мной, когда я окажусь в центре этого пламени?..
– Зачем мы туда идем? – У меня уже зуб на зуб не попадал не только из-за холода, но и нарастающей паники. – Рэджин?!
– Это священное Синее Пламя, – спустя несколько долгих секунд, ответил он. – Мы войдем в него, и Высшие Силы решат, благословлять наш союз или нет.
– А что случится, если не благословят? – от мелькнувшей догадки стало страшно.
– Бояться незачем, – хмыкнул Рэджин и сильнее сжал мою ладонь. – Печать тебя защитит.
– И все же?
– Ты не дракон, Кирайя, – спокойно произнес он, но его слова хлыстом ударили по сознанию. – Смертные в таком случае умирают. Как Синее Пламя воспринимает альфаров – неизвестно, поскольку браков между нашими расами еще не случалось.
– И ты говоришь об этом только сейчас? – Я ошарашенно посмотрела на Рэджина.
– Потому что не видел в этом смысла, – пожал он плечами. – Снова повторяю: на тебе моя печать. Бояться нечего.
Ага, как же, успокоил! А вдруг Рэджин ошибается? Что если Высшие Силы решат иначе?
***
Я сбилась с шага, инстинктивно ища взглядом Лоя, но тени советника в Тронном зале не было. Неужели все зря? Неужели…
Паника все возрастала. Признаюсь честно, я не готова была так рисковать. Жаль, что возможности выкрасть часы раньше так и не представилось. Я рассчитывала, что после ритуала Рэджин утратит бдительность, но уж точно не думала, что мне придется сыграть со смертью! Морально я была к этому просто не готова.
Инквизитор тоже остановился, притянул к себе, заглянул в глаза. В какой-то момент мне показалось, что он снова решил использовать ментальное воздействие, чтобы заставить идти к Синему Пламени. Но нет, непредсказуемости ему было не занимать…
– Ты можешь хоть раз мне поверить? – спросил он. – Я не стал бы рисковать твоей жизнью, не будь точно уверен, что тебе ничего не угрожает.
– Как тебе верить? – поежилась от холода. – Ты столько раз меня обманывал, что не хватит пальцев на руках, чтобы пересчитать. Откуда мне знать, что у тебя на уме? Может…
– Не может, – устало вздохнул он. – Хватит уже видеть во всем подвох. Просто доверься хотя бы раз.
Легко сказать, да сложно сделать. Как-то тяжело снова научиться доверять, после того, как тебя постоянно использовали и обманывали. Так быстро такое не забывается, если вообще память способна стереть эти воспоминания. Но я промолчала. Спорить не было желания. Хотелось, чтобы все побыстрее закончилось.
Перед тем, как ступить в радиус Синего Пламени, я позорно зажмурилась, а потом ощутила тепло от активировавшейся печати. То, что Рэджин не соврал – радовало. Я открыла глаза и огляделась. Синие всполохи окружали, обволакивали со всех сторон, стелились по полу и уходили к потолку. Сквозь магический огонь невозможно было разглядеть то, что находилось за его пределами, все казалось смазанным и нечетким.
Рэджин был рядом. Казалось, он чего-то ждал, устремив напряженный взгляд вверх. Странный какой-то ритуал, необычный. Клятв о вечной любви и верности так и не прозвучало. От меня их тоже не требовали. Я удивленно взглянула на инквизитора, надеясь, что он хоть что-то объяснит, но ему явно было не до этого…
А потом появились они…
Вернее, я ощутила лишь чужие внимательные взгляды, которые смотрели на нас со всех сторон. Холодные и равнодушные, они проникали прямо в душу, заставляли трепетать каждую клеточку тела и чувствовать себя ничтожной песчинкой перед их обладателями. И в этот раз Рэджин не соврал: нас почтили своим вниманием сами боги.
***
Кирайя не видела смутные силуэты, то исчезающие в синем пламени, то появляющиеся снова. Ведьмочка просто замерла на одном месте, неосознанно сильнее сжав его ладонь. Рэджин чувствовал ее страх, но ничем помочь сейчас не мог. Она должна справиться сама со своими чувствами, а он обязан уговорить богов дать добро на этот брак.
На самом-то деле настоящими богами они не являлись, а были могущественными духами, что появились в Нижнем мире вместе с его зарождением. Безликие всегда приходили к смертным смутными силуэтами. Вот и сейчас они себе не изменили…
– Ты нарушаешь ритуал, – произнес равнодушный голос из пламени. – Мы устанавливали законы и нам решать.
Началось…
Рэджин мысленно скривился, понимая, что теперь придется уговаривать Безликих встать на его сторону и позволить закончить ритуал.
– К чему эти законы, если привычный мир не сегодня, так завтра исчезнет? – мысленно поинтересовался он, зная, что его все равно услышат. – Но соединив темную и светлую магию, мы можем попробовать все изменить.
Внезапно появилось нехорошее чувство, и оно все усиливалось, пока, наконец, инквизитор не понял, что сейчас там, за пределами Синего Пламени, что-то происходит. Вот только определить, стоя в окружении Безликих, что именно случилось, не получалось. Оставалось только мысленно гадать, что стало причиной: Тьма, наконец, вырвалась полностью, Урлан нарушил договор или это Таггар Сиери спустился в Нижний мир, чтобы отобрать у него Кирайю?
– А если не получится? – продолжал вещать равнодушный голос, который принадлежал кому-то из духов. – Что тогда? Погибнет она, погибнешь ты, погибнет весь мир.
– А вместе с этим миром и вы, – припечатал Рэджин, надеясь, что его дерзость не разозлит местных богов, а напротив, подтолкнет
