Это казалось логичным и, главное, работало. Соня получила свою золотую медаль, поступила в медицинский институт и думала, раз задача выполнена, надо начинать самой обслуживать хотя бы себя. Но мама снова призвала ее сосредоточиться на учебе. Свободная от всех забот, дочь сможет опередить всех остальных студентов и, значит, взять лучший старт для дальнейшей карьеры.

Соня никогда не признавалась сокурсникам, что ланч-бокс ей собирает мама, и халат гладит тоже мама, и чтобы сменка лежала в сумке, тоже контролирует она. Соня понимала, что это неправильно, в гостях притворялась, что очень даже хозяйственная, и делала слабые попытки переломить ситуацию, но безуспешно. «Успеешь еще похозяйничать», – говорила мама с грустной улыбкой, подразумевающей «когда я умру», и Соня быстро сворачивала тему, чтобы не расстраивать маму и не расстраиваться самой. А потом она пошла в хирургию и появился железный аргумент: «Тебе надо беречь руки!» Она теперь не могла даже посуду помыть без того, чтобы мама с этим лозунгом на устах не отпихнула ее от раковины.

И как прикажете выходить замуж такой неумехе? Она, конечно, не полный, как выражается Литвинов, «рукожоп» в домашних делах, знает, как мыть посуду, и может почистить овощи, не изрезав себе пальцы, но системный подход полностью отсутствует.

Она понятия не имеет, как можно за три часа сварить обед из трех блюд, прибрать квартиру, погладить и… И, наверное, есть что-то еще, что надо сделать приличной женщине по дому, о чем она даже не догадывается. Надо экономно расходовать деньги на хозяйство, вести бюджет, оплачивать коммуналку, а она этого никогда не касалась.

И главное, никогда не пробовала совмещать быт с работой. А вдруг не справится? Вдруг дополнительная нагрузка окажется ей не по силам? И что тогда станет делать Герман?

Соня вздохнула. Он рассказал, что первый раз женился рано, на первом курсе училища, и прожил двадцать лет в счастливом супружестве, вырастил двоих детей и жил бы и дальше, но жене надоела скитальческая жизнь, начались ссоры, за которыми последовал развод. Потом был скоропалительный брак по принципу «дома нет жены», который быстро распался без драм и страстей. Третий брак мало отличался от второго, но там жена ушла к более перспективному офицеру.

Герман не ругал своих жен, не винил их ни в чем, но Соня поняла, что он человек самодостаточный и вполне способен жить один. Он добрый, хороший, сильный и заботливый человек, но только до той поры, пока жена его устраивает. Беспомощную дуру рядом с собой он терпеть не будет, и что тогда? Признать, что она завалила экзамен на жену? Вернуться к родителям побитой собакой и всю жизнь пытаться наладить с ними прежнюю близость? Проситься на старую работу?

Соня обвела взглядом пустую ординаторскую и включила чайник. Бросить в кружку пакетик и залить его кипятком – вот вся домашняя работа, которую она способна выполнить без замечаний.

Вдруг пошел сильный дождь, струи воды под ветром полились в открытое окно, залили подоконник, жалюзи затрещали и выгнулись. Соня вскочила, прикрыла створку и огляделась. Вытереть лужу было нечем.

Ну и ладно! Она смотрела вниз, на почерневший от воды асфальт, на глубокую лужу, в которую молотили капли дождя и лопались пузырями, на прибитые пожухлые кроны, на ярко-рыжие кленовые листья, упавшие на землю, слушала быстрый стук дождевых струй по жестяной крыше, приглушенный оконным стеклом, и вдруг так захотелось оказаться рядом с Германом!

Она достала телефон:

– Мама, привет!

– Что случилось, доченька? – тут же отозвалась мама.

– Ничего, я скоро приду.

– Пережди дождь. Я пока сделаю салатик, ты какой хочешь? Греческий?

«Как-то это неправильно, что в двадцать восемь лет я слышу от мамы такие вопросы», – усмехнулась Соня, а вслух спросила:

– Мама, а если бы я встретила человека, живущего в другом городе, и захотела бы выйти за него замуж, ты бы что сказала?

– Что? – заволновалась мама. – Доченька? У тебя кто-то появился?

– Да нет, я чисто теоретически, – соврала Соня. – Просто вы всегда говорили, что хотели бы, чтобы, когда я вышла замуж, мы жили все вместе, а я подумала, а вдруг у меня будет иногородний жених.

– Господи, ну что ты говоришь! Ты такая тонкая, умная девочка, зачем тебе какой-то провинциал! Обязательно найдется хороший мальчик из интеллигентной семьи, которого мы с папой примем в дом.

– Ну а вдруг?

– Конечно, я не была бы в восторге, но ради твоего счастья приняла бы твоего избранника и прописала его к нам.

– Да нет, мама, – засмеялась Соня. – Если бы я уехала к мужу?

– Ты? Но зачем? Зачем куда-то ехать, когда есть прекрасная квартира в пригороде Петербурга? Бросить ее и уехать на периферию? Да твой муж тебя об этом даже не попросит.

– Ты уверена?

– Абсолютно. Глазом моргнуть не успеешь, как он воцарится у нас и начнет покорять культурную столицу. Провинциалы, они такие. Нахрапистые. Надо быть с ними осторожной. Доченька, я не хочу тебе ни в чем препятствовать, но если вдруг у тебя намечается роман с иногородним, прошу тебя, подумай серьезно, что ему в тебе нравится – ты сама или, как в фильме, ваша жилплощадь?

– Да нет у меня никого, – постаралась успокоить маму Соня. – Просто я вдруг подумала, как бы вы отнеслись к моему отъезду в другой город?

– Сонечка, что ты такое говоришь? Мне даже подумать об этом страшно!

Еще раз заверив маму, что она никуда не собирается, а, наоборот, скоро придет домой, Соня разъединилась и снова стала думать о Германе, как он там один.

Сейчас у него глубокая ночь, наверное, спит, и звонить ему нехорошо. Но все же Соня не удержалась и написала сообщение «ВКонтакте»: «Герман» и добавила кота с сердечком. Что ж, проснется утром, увидит, вдруг обрадуется, что она думает о нем.

Через минуту телефон зазвонил.

– Соня, что случилось?

– Ничего, просто послала тебе сообщение. Извини, если разбудила.

– Я не спал, – заявил Герман, но по голосу было ясно, что он врет.

– Прости, – повторила Соня, – просто я соскучилась. Ну, спокойной ночи.

– Подожди. Соскучилась, так приезжай.

– Герман, а ты не думаешь сам приехать? Ты же теперь доктор наук, наверное, можешь найти здесь хорошее место.

– Любимая, я главный штурман соединения. На мне тут все завязано. Не могу говорить, что именно, но все. Как я брошу и уеду? Или ты хочешь ослабить оборону тихоокеанских рубежей нашей родины?

– Нет, – засмеялась Соня, – этого я, конечно, не хочу.

– Слушай, я не могу тебя заставлять, чтобы ты бросила свою работу, так приезжай хотя бы в отпуск. Распишемся, а потом как-нибудь оно образуется.

– Распишемся, – фыркнула она. – У тебя в паспорте хоть свободное место есть для штампа?