Том с Джулсом долго ощупывают палатку.

– Может, она нам пригодится, – говорит Том, но Джулса уже нет рядом с ним.

Том перебирается через дорогу и на голос Джулса идет на лужайку.

Так они оказываются у первого незапертого дома. Глаза в нем лучше не открывать. Том с Джулсом переступают порог.

В доме гуляют сквозняки. Значит, окна можно не проверять: они точно открыты. В первой же комнате метла Тома упирается в груду коробок. Ясно, что хозяева дома готовились к отъезду.

– Джулс, проверь здесь, – просит Том. – Я пойду дальше.

Убежище они покинули двадцать четыре часа назад.

Под ногами ковер. Том медленно пробирается по чужому дому. Вот диван. Вот стул. Вот телевизор. Джулса и лайку здесь почти не слышно. В раскрытые окна дует.

Вот стол. Том проводит рукой по его поверхности и что-то нащупывает.

«Миска», – думает он.

Том поднимает ее и слышит, как на стол что-то падает. Ощупав поверхность стола, Том находит нечто неожиданное.

Вроде бы ложка для мороженого, но поменьше.

Том проводит по ложке пальцем. К ней что-то прилипло. Том вздрагивает. Это не мороженое. Однажды он уже касался чего-то подобного.

«На краю ванны. Возле дочкиного запястья. Кровь была такой. Густой. Мертвой. Кровь Робин…»

Дрожа, Том подносит миску к груди, а ложку откладывает. Он ведет пальцем вниз по гладкой керамической поверхности, касается чего-то, лежащего на дне. Охает и роняет миску на ковер.

– Том!

Том отвечает не сразу. Он и такого однажды касался.

Робин принесла это из школы, с урока природоведения, и держала в банке из-под кофе, куда собирала мелочь. Том обнаружил трофей, когда Робин была в школе. Обнаружил, потому что искал источник мерзкого запаха.

Трофей, поблекший шарик, обнаружился в банке, прямо на монетах. Между пальцами Тома шарик с хлюпаньем сжался.

Свиной глаз. Препарированный. Робин говорила, что на природоведении они проводили опыты.

– Том, что у тебя случилось?

«Джулс зовет. Ответь ему».

– Том!

– Все нормально, Джулс. Просто я что-то уронил.

Том пятится, спеша уйти из комнаты, и касается чего-то рукой. Снова знакомое ощущение.

«Это плечо, – думает Том. – За столом сидит труп».

Том представляет себе труп, восседающий на стуле. Безглазый.

Сперва Том и шевельнуться не может, стоит лицом к безглазому. Потом бросается прочь из комнаты.

– Джулс, пошли скорее отсюда!

– В чем дело?

Том рассказывает. Через пару минут оба выбираются из дома, решив вернуться в убежище. Одной собаки хватит. После палатки и того, что Том нашел в миске, задерживаться нигде не хочется.

Они пересекают лужайку. Одну подъездную аллею. Потом другую. Лайка тянет Джулса. Том едва за ними поспевает. Он боится, что во мраке своей повязки теряет ориентир, и зовет Джулса.

– Я здесь! – отвечает тот.

Том идет на голос приятеля.

– Том, лайку в гараж как магнитом тянет, – говорит Джулс.

Тому до сих пор не по себе от находки в незапертом доме и еще больше не по себе от бессмысленной палатки посреди улицы. Он хочет домой, а Джулс рвется выяснить, что так заинтересовало собаку.

– Гараж отдельно стоящий, – сообщает Джулс. – Пес волнуется, словно там кто-то живой.

Боковая дверь заперта. Джулс находит лишь одно окно и разбивает. По его словам, окно закрыто картонкой. Окно маленькое, но кому-то нужно в него влезть. Джулс говорит, что полезет он, но Том готов к нему присоединиться. Пса привязывают к водосточному желобу и оба влезают в окно.

В гараже раздается рык.

Том поворачивается к окну, но Джулс говорит:

– Да тут собака!

Том с ним согласен. Сердце колотится. Одной рукой Том держится за подоконник, в любую минуту готов лезть обратно.

– С ума сойти! – восклицает Джулс.

– В чем дело?

– Здесь еще она лайка.

– Что? Откуда ты знаешь?

– Я морду ей ощупываю.

Том отодвигается от окна. Он слышит, как жует собака. Ее кормит Джулс.

Потом у локтя Тома раздается не то детский смех, не то песня. Нет, щебетание.

Птицы!

Том осторожно пятится. Птицы затихают. Делает шаг вперед – птицы снова начинают щебетать.

«Ну конечно», – думает он, наконец чувствуя радостное волнение, которого ждал с момента выхода из убежища.

Джулс тихо говорит с собакой. Том приближается к коробке до тех пор, пока клекот не становится невыносим. Он ощупывает полку.

– Том, осторожно! – во мраке советует Джулс.

– Они в коробке, – говорит Том.

– Что?

– В детстве я дружил с сыном охотника. Его птицы кричали так же. Чем ближе к ним подходишь, тем громче они галдят.

Том касается коробки.

– Джулс! – зовет он. – Пошли домой.

– Я еще контакт с собакой не наладил.

– Дома наладишь. В крайнем случае запрем обеих в свободной комнате. Мы нашли то, ради чего выбирались из дома. Пора возвращаться.

Джулс пристегивает к поводку вторую лайку. Она послушнее первой.

– Ты птиц берешь? – спрашивает Джулс, когда они выбираются из гаража через боковую дверь.

– Да, есть одна идея.

На улице они отвязывают первую лайку и идут домой. Джулс ведет вторую собаку, Том – первую. Они медленно бредут по лужайкам, по подъездным аллеям, пока не добираются до колышка, который воткнули накануне.

Том на крыльце. Еще не постучав, он слышит, как ссорятся обитатели дома. Через секунду он вроде бы слышит звук у себя за спиной.

Том оборачивается.

Ждет.

Гадает, далеко ли от крыльца палатка.

Потом стучит в дверь.

Шум ссоры обрывается. Феликс спрашивает, кто там.

– Феликс, это я, Том!

«Глаза тебе придется открыть…»

– Девочка, тебе нужно поесть, – выдавливает из себя Мэлори. Голос звучит слабо.

Мальчик ел орехи из мешочка, Девочка отказалась.

– Если не поешь, я остановлю лодку и высажу тебя, – грозит Мэлори, морщась от боли.

Рука Девочки ложится Мэлори на спину. Мэлори перестает грести и вытряхивает орехи из мешочка. Плечо болит даже от таких движений. Пуще боли терзают мысли. Страшная правда, от которой Мэлори прячется.