Путь занял не меньше трех часов, ибо воздушные подушки вызывать не решили, чтобы не тратить резерв. Тянулась равнина, поросшая изумрудным разнотравьем, перепархивали с цветка на цветок бабочки, неторопливо вилял ручей, позванивая серебряными струями. Вифи улетал вперёд, возвращался, взбрыкивал, снова уносился. Оби двигался за ним, размеренно махая крыльями. Наконец, жеребенок завис впереди, указывая место. Эльф и гномка прибавили скорость и увидели наполовину перекрывший русло камень странного сине-серебристого цвета. Он был оплавлен, а размером с постамент под конный памятник батюшке нынешней королевы, стоявший на главной площади столицы. Вокруг камня плотным валиком бугрилась земля.

— Откуда здесь этот камень? — не подходя ближе и делая знак Вудхаусу держаться на расстоянии, напряжённо спросила Эби.

— Упал, — сообщил сверху пегас-ли.

— Спустись, а? — попросила Горни. — Мне неудобно всё время голову задирать!

— Не-а, — ответил он, но пониже спустился.

— Как упал камень? С горы скатился?

— С неба упал! Помнишь, Оби, в ночь поворота года в зените загорелась звезда и полетела вниз? Хвост был длинный и светился, как полная луна. Потом раздался «Бумммм!» и земля закачалась. Все поднялись на крыло, но больше ничего не было, — объяснил Вифи, летая вокруг магов кругами. — Мы с друзьями потом облетели все вокруг и наткнулись на этот камень. Любопытно же!

— Вам нужно было рассказать, — покачал головой Оби.

— Ага, — обиженно ответил Вифи, — а потом бы мамки нам всыпали по первое число!

— А потом все болеть начали, — тихо проговорила Эби. Посмотрела на эльфа. — Это не просто чужой камень, он злой.

— Если кто в этом и понимает, то только ты, Киянка, — по тону было понятно, что маг серьёзен и внимателен.

— Отец рассказывал, а ему дед. Бывает, такие камни валятся с неба, а потом гибнут посевы на полях или лес, где они упали. Камни невидимым ядовитым дыханием отравляют источники, гибнет скот, и все живые болеют. Это как будто невидимая энергия, разрушающая живое. Ее нельзя измерить, да и мы с тобой ее едва ощутили. Мне будто интуиция кричала — опасно! И даже малой доли такой энергии в воде достаточно, чтобы при регулярном употреблении начались болезни.

— Что же с ним делать?

— Что делать, что делать, — Эби вздохнула, поплевала на руки. — Нейтрализовывать. А ну, отойди в сторону, Белоручка. И вы, уважаемый Оби. Да куда ты лезешь, балбес хвостатый, отлетай!

Сосредоточилась, на секунду закрыла глаза, а когда открыла, Нат увидел, что зрачок и радужка почти закрыли белки. Он поначалу вздрагивал — но уже привык к тому, как Горни работает с камнем.

Она повела руками, выдохнула, и камень начал двигаться в сторону от воды. По следу, заполняющемуся водой, а затем и землей, было видно, что на поверхности видна только малая часть. Лоб и щеки Эби покрылись капельками пота, нос побледнел и губы стали сухими, но камень уходил всё дальше от воды и погружался глубже. Земля стала содрогаться, соседние горы откликнулись обвалами, а Эби всё толкала и толкала камень в глубину, вызывая сотрясение земли. Сделала последнее усилие — и вдруг упала, как солдат на поле боя.

Далеко шумели лавины — в горах всегда так, цепная реакция.

— Что это с тобой, Горни? — встревоженный Нат склонился над ней, приподнял. Достал белоснежный платок с монограммой, осторожно вытер мокрое лицо.

— Дай полежать и не суетись, — снова прикрывая глаза, хрипло проговорила Эби.

— И ты даже никак меня не обзовёшь? — он бережно обнимал её за плечи. Она не видела, но чувствовала, что он улыбается.

Эльф был теплый и надежный, как рукоять молота, отполированная долгим нахождением в ее ладони. Эта мысль так потрясла Эби, что она села.

— Соскучился по моим ругательствам, Белоручка? — Эбигейл машинально забрала у него платок, вытерлась им, как полотенцем, сунула в карман. — Всё, я его глубоко засунула. Теперь его подземная жила ближе к горам затянет, порода заглушит. Не опасен больше.

Они отдыхали часа два, когда над их головами забили многочисленные крылья.

— Что вы сделали, чужеземцы? — прогремел гневный голос с небес. — Вы вызвали дрожь земли?! Наши гнезда могли обрушиться!

Вокруг них зависли, наверное, все взрослые жеребцы, угрожающе перебирая копытами. Старый Оби взлетел, но не успел ничего сказать.

— Постой, вожак! — эльф вскочил, закрывая Эбигейл, поднял руку. — Она спасла вас всех от страшной смерти!

«Что у Вудхауса не отнимешь — так это складно говорить, — даже с завистью думала Горни, пока эльф распинался, рассказывая про причину постигшего пегасов несчастья и её, Эби, подвиги. Оби очень удачно поддакивал. — Вроде и не врёт, но так дело преподносит, что я уже сама верю в собственный героизм».

— После того, как Эбигейл уничтожила источник болезни, все последствия постепенно пройдут, — обещал Натаниэль. — Но я бы мог ускорить излечение пегас-ли, если вы позволите.

Не дожидаясь ответа вожака, пегас-сы согласно замотали гривами.

Остаток дня Нат занимался осмотром и исцелением жеребят, а Эби, плотно подзакусив, укуталась в накидку и уснула. Себе-то она могла признаться, что очень устала и потратила почти все силы.

Проснулась, едва забрезжил рассвет, бодрая и голодная. Вудхаус спал неподалёку на походном пухлом мешке.

— Неженка, — прошептала Эби с усмешкой, проходя мимо него к ручью. Долина была пуста, даже пегасы, видно, еще не вылетали из своих пещер-гнёзд. Гномка прекрасно освежилась и очистила костюм, а потом потратила несколько минут и получила от рыбалки массу удовольствия и пять больших пёстрых горных форелей. Выпотрошила их, оставив потроха ракам и прочей донной живности, нанизала на ветку и пошла к лагерю, по дороге срывая травы. Эта — на приправу к ухе, эту — добавить к рыбе на угольях, а вот из той получится кислый хрустящий салат.

Вудхауса разбудил приятный запах свежеприготовленной на огне еды. Пахло бульоном, тонко и изысканно. Остро и пряно благоухал салат, источала соки и аромат запеченная рыба. Наконец-то не мясо, которое он недолюбливал.

— Уже встаю, — пробормотал Нат, садясь с закрытыми глазами. — Я готов завтракать!

— Умойся, Белоручка, — услышал насмешливый голос. — Кушать подано!

Натаниэль уплетал завтрак так, как будто вчера не ужинал, да и Эбигейл не манерничала. Что-что, а покушать она всегда любила. Но до этого ему не удавалось поесть то, что готовила она, — на практике дежурили группами, ели походные пайки.

— Не думал, что скажу это, Шайбочка, но из тебя выйдет прекрасная хозяйка, — похвалил эльф, доедая последний ломтик из тех, что ему достался. — Теперь я не только восхищаюсь храбростью твоего будущего мужа, но и завидую ему.