Они о чем-то весело, оживленно болтали. Подошел, встал рядом и сделал вид, что глубоко задумался…

Вскоре к нему подрулил один из парней, тихо спросил:

— Что, пацан, что-то нужно?

Паша сказал чистую правду:

— Да вот, хочу подарить своей девушке на день рождения хорошую косметику и духи, а в магазине ничего приличного нет…

— А что именно надо?

— Ну, духи «Быть может» и двойной польский косметический набор.

Парень фыркнул:

— Губа не дура. А деньги-то есть?

— Найдутся, — кивнул Паша.

— Покажи!

— Нашел дурака! Ты мне товар сначала покажи, а потом поговорим.

— Ладно, давай чуток обойдем в сторону…

Отошли, встали возле какого-то дерева (чтобы не у всех на виду), и парень достал из сумки коробочку с духами. Паша посмотрел — вроде бы всё в порядке, фирменная упаковка не нарушена. Хотя кто их знает, этих спекулянтов, есть такие умельцы…

Бывали случаи, когда вместо фирменных вещей наивным гражданам ловко подсовывали всякую фигню. Сначала показывали хороший товар, покупатель смотрел — вроде бы все, как надо, доставал деньги, и тут его кто-то хлопал сзади по плечу. Оборачивался — а там стоит незнакомый человек и улыбается с растерянным, виноватым видом. «Извините, — говорит, — я случайно ошибся, принял вас за своего знакомого!» А в это время хитрый продавец быстро подменял фирменный товар на подделку (или же вообще на муляж). Ловко всовывал его в руки доверчивому покупателю, хватал деньги и исчезал в толпе. И поди потом что докажи! С рук ведь покупал, не в государственном магазине… Даже в милицию не пожалуешься — просто посмеются над тобой, таким лохом и растяпой. Сам же виноват, нечего было связываться неизвестно с кем! А станешь выступать, права качать — так еще и привлекут к ответственности за участие в спекуляции…

— Не боись, всё норм! — правильно понял его действия парень. — Туфту не гоним и фальшак не впариваем. Мы же не цыгане какие-нибудь, не у вокзалов промышляем, постоянно здесь работаем. Неприятности и проблемы нам ни к чему.

Паша понимающе кивнул — верный подход. Лучше быть с клиентом честным. Если уж продаешь товар втридорога, то гарантируй, что это именно то, что нужно. А не флакончик с водой в фирменной упаковке… Иначе можно серьезно огрести от недовольных людей — если вдруг нарвешься на слишком обиженного покупателя.

Спросил только:

— Сколько?

— Пятера! — нагло заявил парень.

— Ну, ты и загнул! — хмыкнул Паша. — Даю трешку.

Он хорошо знал, что духи официально стоят всего рубль двадцать. Но тут же добавил:

— И еще куплю у тебя польский косметический набор, но только большой, «двухэтажный». Есть такой?

Так в народе называли коробки с двумя расположенными друг над другом палетками-«этажами» и овальным зеркалом внутри. Они считались лучшими из того, что делали в братской Польше.

— Найдется! — в тон ему ответил парень. — Два червонца!

— Двадцатка за всё!

Парень помялся, посмотрел по сторонам. Ему очень хотелось продать товар подороже, но больше покупателей у «Ванды» не было, а дело уже шло к вечеру, скоро магазин закроется, и тогда всем придется расходиться.

— Ладно, — махнул рукой. — Давай деньги!

— Сначала товар, — упрямо повторил Паша.

— Жди, — кивнул парень.

Отбежал к своим коллегам по бизнесу, поговорил с ними, но скоро вернулся. И в руках держал прямоугольную черную коробку с надписью «Pollena» на крышке. Открыл, показал — смотри, проверяй, всё честно. Паша кивнул и извлек из кошелька две красные бумажки — специально положил отдельно, пока «толкач» бегал за товаром. Ни к чему показывать, что у тебя есть деньги. Произвели куплю-продажу духов и косметики, и парень, весьма довольный операцией, спросил:

— Может, тебе еще что-то надо?

— Магнитофон «Весна-202», — тут же ответил Паша, — и кассеты с хорошими записями: «боньки», «чингизы», Джо Дассен. Но только не наши, а импортные, на девяносто или сто двадцать минут.

— У меня этого товара нет, — честно ответил парень, — но узнать могу. Приходи сюда на неделе, поговорим. Если меня сразу не найдешь, спроси у наших, где Колян, тогда позовут. Ладно, бывай!

И быстро скрылся в наступающих сумерках. Дело сделано, товар продан, можно тратить честно заработанные деньги: есть, пить, гулять, веселиться… Паша пошел к остановке троллейбуса — пора ехать домой, а то родители опять будут задавать ненужные вопросы: где так долго болтался да что делал? А как им объяснить, что занимался бизнесом? Они ведь даже слова такого не знают… Купленные для Майи подарки он спрятал под курткой — чтобы никто дома не увидел. Ни к чему папе-маме знать, что он приобрел очень дорогие (по их меркам) духи и косметику. Они бы крайне удивились, узнав, сколько он отдел за коробочку с «Быть может» и набор с разноцветными тенями, пудрой, тушью, помадой и всем таким прочим. Что очень ценно для любой настоящей женщины…

Переплатил как минимум в три — три с половиной раза, но нисколько не жалел об этом. В конце концов, деньги всегда можно заработать, а вот внимание и любовь молодой, красивой девушки… Это поистине бесценно. Особенно когда тебе шестнадцать-семнадцать лет и порой так хочется внимания противоположного пола! Аж до зубовного скрежета!

* * *

Дома незаметно убрал подарки в свой ящик письменного стола и закрыл его на ключ. У них с Васькой стол был поделен на две половины: левая сторона и два ящика — его, правая и остальные ящики — Васькины. Спрятал ключ в учебнике по алгебре — туда брат точно не полезет.

После чего встретился во дворе с Сашкой и Володькой, чтобы узнать, как обстоят у них дела. Те отчитались о собранных и сданных килограммах макулатуры — обошли все квартиры в соседней пятиэтажке, набралось около тридцати пяти кило. А он, в свою очередь, обрадовал их приятной информацией о новых доходах фирмы «Три товарища»: две с лишним сотни рублей от проданных Марку Абрамовичу книжек и абонементов. И предложил купить все на вырученные деньги магнитофон «Весна» и кассеты к нему. Он будет как бы общим имуществом, а пользоваться станем по очереди — когда кому понадобится.

— А где хранить его будем? — спросил рассудительный Володька. — У меня нельзя, родители сразу же пристанут — где взял да какие деньги купил? И вообще — не украл ли? Они у меня бдительные — следят за мной. Боятся, что свяжусь с не той компанией, займусь плохими делами, вылечу из школы и не попаду в институт. А они спят и видят, чтобы я пошел по следам дедушки — тоже отучился в вузе и занялся потом наукой. А со временем защитился и стал профессором. Может быть, даже академиком…

— У меня та же история, — понимающе кивнул Паша, — в смысле — за мной с Васькой тоже бдят. Поэтому хранить будем у Сашки. Это, как мне кажется, единственный вариант.

У Сашки, как было известно, имелась своя собственная комната, в которой он целиком всем распоряжался. Сам убирал постель и наводил порядок, потому туда никто не совался. Это считалась как бы его личная территория. Сашкин отец, Лев Борисович, был очень важным человеком — занимал какую-то чрезвычайно ответственную должности в Министерстве тяжелой промышленности СССР, а потому был всегда занят и приходил домой, как правило, очень поздно. Воспитанием сына главным образом занималась мать, Лариса Леонидовна. Но и она тоже часто задерживалась на работе — преподавала термодинамику в одном из московских технических вузов и готовилась к защите кандидатской диссертации.

Таким образом, Сашка по большей части был предоставлен сам себе. Обеды и ужины ему готовила бабушка, Софья Михайловна: приходила к ним раз в два-три дня и варила чрезвычайно аппетитные супы и борщи, жарила мясо и рыбу, делала необыкновенно вкусные солянки и картофельное пюре. А потом уходила к себе обратно— у нее тоже были какие-то свои важные дела и сидеть с внуком не желала.

Поэтому Сашка с малых лет был приучен к полной самостоятельности, сам разогревал себе обеды (а часто — и ужины), сам следил за тем, чтобы одежда всегда была чистой, опрятной и аккуратно выглаженной. И даже сам пришивал к рубашкам и школьной одежде отлетевшие пуговицы. Более того — сам стирал и гладил белые подворотники к пиджаку.

И, разумеется, без всяких понуканий и напоминаний делал домашние задания и еще следил за чистотой и порядком во всей квартире — это тоже было его обязанностью: раз в неделю подметал везде пол, протирал пыль и поливал цветы на окнах. В общем, Сашка рос очень самостоятельным, ответственным и хозяйственным ребенком.

Зато никто не лез в его личные дела, не контролировал, где был