– Извините… – запинаясь, пробормотала я. – Мне…

Я понятия не имела, что говорить дальше.

И вдруг Пуся выхватила у меня подарок, рывком протянула его ему и взвизгнула:

– С днем рождения, Чарли!

Я просто стояла, как болванчик, и хлопала глазами, она все сделала за меня. Чарли так и не протянул руки за подарком, и Пуся положила его ему на колени. Он не сводил с ребенка глаз. Не в силах ждать, девочка нетерпеливо предложила:

– Ну что, раскроешь? – И, не дожидаясь реакции, сама схватила сверток, сорвала обертку и решительно распахнула находившуюся внутри коробку. – Смотри!

Чарли поглядел на подарок, потом на Пусю. На меня.

– Это аэрозоль, – пояснила я. – Им обрызгиваются жаркими днями, чтобы не потеть. Пуся потрясла в воздухе пластиковой бутылочкой: – Гляди, мы его уже наполнили жидкостью! Хочешь, я тебя обрызгаю?

Его молчание она приняла за знак согласия и побрызгала ему одно предплечье. Капельки, как роса, заблестели на белой лужайке кожных волосков. Чарли долго глядел на это зрелище. Затем протянул руку, взял у Пуси аэрозоль и побрызгал на другое предплечье. Девочка выхватила бутылочку обратно. Побрызгала себе на лицо. Потом – мне. Потом – ему. Он моргнул. «Ура!» – воскликнула Пуся, запрыгала, закружилась на месте, дважды обежала вокруг могильного камня и наконец протянула спрей Чарли. Тот по-прежнему не улыбался, но выражение его глаз изменилось. Теперь он был с нами.

Девочка села перед ним на корточки.

– Ну, Чарли, сколько тебе сегодня исполнилось?

Мужчина показал ей на пальцах. Пуся сосчитала.

– Одиннадцать?

– Семьдесят четыре, – подсказала я.

Сперва это показалось мне забавным и милым: отвечать на вопрос маленького ребенка таким немым способом; но затем в голову пришло нечто другое…

– Мне шесть, – сообщила Пуся. – А Старгерл – шестнадцать. И ее уже бросили.

Чарли, казалось, был несколько озадачен. А я даже слегка обиделась. Но сделала несколько шагов вперед и остановилась, ожидая, когда он поднимет на меня глаза. Затем указала пальцем на ухо и выговорила так четко, как только могла:

– Вы меня слышите?

Он покачал головой.

Я положила руку Пусе на плечо:

– Чарли не слышит.

Девочка сложила руки рупором у губ и, прежде чем я успела остановить ее, проревела ему прямо в лицо:

– ТЫ! МЕНЯ! СЛЫШИШЬ?

Он поднял взгляд на меня. И улыбнулся. Я подумала: «Ну вот. Теперь у нас появилось что-то общее! Двое взрослых радуются проделкам ребенка». Чарли запустил ладонь в карман, вытащил оттуда какую-то розоватую штуковину и вставил в ухо. Затем наклонился к Пусе:

– Теперь слышу.

Я не смогла унять любопытство:

– А почему вы его раньше не надели?

– Здесь я никогда не ношу аппарат, – произнес он. – Так лучше слышно Бога.

Голос у него оказался грубоватым, даже каким-то шершавым, похожим на его мясистые руки.

Пуся перевела взгляд с меня на него:

– Грейс – это твоя жена, и она умерла, да?

Чарли кивнул.

– И тебе от этого очень грустно?

Чарли кивнул.

– Я буду грустить вместе с тобой, Чарли, – объявила она, забралась к нему на колени и крепко обняла.

Он закрыл глаза и взъерошил девочке волосы. Я в задумчивости смотрела на надгробие.

Наконец Пуся слезла, уперла локти ему в колени и спросила:

– Ты пойдешь на Каплеваль?

Он покачал головой: «Нет».

– А я пойду, – весело объявила она. – И буду там Госпожой Каплей. И выиграю конкурс!

Чарли взглянул на меня:

– Госпожой Каплей?

Я пожала плечами.

– Это ее идея. – Потом хлопнула Пусю по плечу. – Ну, ладно, госпожа, нам пора. Мы уже утомили Чарли. – И я поставила ее на ноги.

Девочка вытянула руку.

– Приятно было познакомиться, Чарли. – Но прежде чем он успел отреагировать, вдруг взвизгнула: – Постой! Я совсем забыла! – Тут она достала из моего кармана Корицу, поднесла ее к лицу мужчины и выставила вперед крошечную крысиную лапку. – Познакомься еще с Краицей.

У Чарли даже веки не дрогнули. Он осторожно взял лапку зверька большим и указательным пальцами и пожал ее. Однако Пуся не успокоилась: она тянула Чарли к себе, пока он не наклонился, а потом посадила Корицу ему на плечо. Он выпрямился. Они с Корицей поглядели друг на друга. Тогда мужчина повернулся к надгробию и, как мне показалось, с гордостью продемонстрировал себя Грейс в таком виде.

– Ну так… – выдавила я наконец, но не решилась ничего добавить. Просто вернула Корицу к себе в карман.

Пуся снова ухватила его за руку и изо всех сил потрясла ее.

– До свидания, Чарли. – Затем помахала могильной плите. – До свидания, миссис Чарли.

– До свидания, эээ…. – Чарли посмотрел на меня, сдвинув брови.

– Ее зовут Пуся, – подсказала я.

Его брови остались на прежнем месте.

Девочка снова притянула нового знакомого к себе:

– Пу-ся!

Он кивнул.

– Повтори! – потребовала она.

Чарли почти ухмыльнулся:

– Пуся.

Я повела девочку прочь, как вдруг услышала за спиной:

– Послушайте! – Я обернулась. – А как вас зовут?

– Старгерл.

В ответ – недоуменный взгляд.

– Честное слово, – добавила я.

Он улыбнулся:

– Забавные у вас обеих имена.

Мы снова потопали к выходу, но он снова окликнул:

– Эй! – Я обернулась. – Пончики, – он указал на меня рукой, – это от вас?

Я кивнула.

– От меня.

Слова «спасибо» он не произнес. Да и не требовалось.

Садясь на велосипед, я сама себе удивлялась: как это можно было сомневаться, брать с собой Пусю или нет.

16 августа

Четверг. Тот единственный день на неделе, когда я просыпаюсь раньше пересмешника. А сегодня встала даже еще раньше. Сделала вид, что не поняла, что мама это заметила.

Я хожу туда по четвергам.

Так я сказала ему на крыше. Зачем? Просто поделилась информацией? Или рассчитывала на большее?

Всю дорогу до Календарного холма я почти бежала.

Его там не оказалось.

Да и почему он должен был там оказаться? Я же прямо не предлагала ему прийти (дурочка).