— Обещал? — лорд-горностай зловеще усмехнулся. — Собравшиеся у нашего гостеприимного темного очага пусть тебе расскажут, дорогуша, в чем и когда я поклялся каждому или каждой из них.

Он движением волшебного посоха указал на пленников.

— Уважаемые преподаватели Магической Академии видели во мне бездарность. Сокурсники считали неудачником. Надо мной подтрунивали, видя, как тяжело дается мне учение. Радовались, что не посчастливилось мне подружиться с престижной стихийной магией, или с выгодным для пополнения кошелька целительством. О постижении алхимический тайн такому неудачнику, как я, подавно и мечтать не стоило. Все они, и педагоги, и успешные сокурсники, упустили главное. Не заметили, как я освоил мастерство иллюзий, постиг темное искусство обмана. Мне удавалось обхитрить заслуженных магистров. С каждым годом я совершенствовал свои умения, находил все новых союзников, способных оценить их по достоинству. Глупые трусливые рыцари, не прошедшие ни одной битвы, поклонялись мне, ведь я им помогал избежать участия в сражениях с чудовищами темноземелья. Разбойники и воры пользовались моей помощью и защитой. Благодаря мне их преступления оставались незамеченными. Не скажу, что плохо жилось в тени, я и там чувствовал себя довольно-таки уютно, и все же мне отчаянно не нравилась мелкая оскорбительная природа звериной силы. Не повезло родиться жалким слабым горностаем. Не тигром и не мантикорой, не драконом тем паче. Книги черной магии указали способ изменить предначертанную богами несправедливость. Я им воспользуюсь немедля! И никто не помешает мне исполнить давнюю мечту!

— Я не позволю! Не дам тебе убить мою мать и Вельдана! — на щуплого оратора накинулась Мелинда, попыталась отобрать волшебный посох, но ей не удалось завладеть им. — Ты мне клялся, что никто из пленников не умрет!

Приспешники рыцари схватили женщину и втолкнули в клетку к Матушке Сельме.

— Вот и еще одна подходящая жертва, — потер ладони Гаррет. — Приступаем к финальной части ритуала.

Он стал громче произносить заклинания. Его помощники вновь выстроились в круг. Спиной к пленникам, что было удобно для освободительных действий. Если бы мы только знали, как выбраться из плена. В нашей ловушке не было запертых на замки дверей.

Помочь? Но как?

Мелинда рыдала, обнимая мать. Ее всхлипывания и причитания позднего раскаяния сильно меня отвлекали, не давали сосредоточиться. Но я старалась. Филимон, который мог бы меня успокоить, просочился между прутьями и сбежал.

Закованный в цепи дракон стал биться еще сильнее. Одна из цепей прогнулась ниже и почти спустилась к нашей ловушке.

“Алхимия!” — прозвенел мой мысленный крик, прогоняя сомнения и страх.

Я знала, что должна попробовать. Хоть и не проходила пока ни одного испытания великого магистра. Добрый Мельтаир сдержал слово. За прилежную работу снежной ведьмы он потихоньку начал обучать меня своему волшебному ремеслу.

— Лорд Роланд, будьте любезны, помогите мне дотянуться до цепи, — шепнула я на ухо первому рыцарю.

Взглянув на кошмарный ритуал, вздрогнула всем телом. Роланд заботливо придержал меня за плечи, чтобы не упала, а бледная, едва дышащая от ужаса Тарита подбодрила дружеским пожатием руки.

Из открывшейся черной “гробницы” потянулись уродливые кривые тени с когтистыми пальцами. Они все ближе подползали к пленникам в клетках. Скоро доберутся и до нас, подумала я.

Нужно торопиться, чтобы успеть спасти всех, запертых для жертвоприношения. Если, конечно, план сработает.

Взобравшись на плечи Роланда, я дотянулась до цепи правой рукой, крепко сжала ее звено в ладони, перебарывая противодействие чужой темной магии. По памяти стала произносить главное алхимическое заклинание, синхронно призывая мысленно родную зимнюю стихию. Представила, как закаленный и заговоренный металл превращается в хрупкий лед.

Звено за звеном начали холодеть и менять цвет с темно-серого на синеватый. От моей руки потянулись зигзагами ниточки трещин.

Я завершила заклинание и отдернула руку.

Удерживающие Вельдана цепи рассыпались кусочками льда.

Освободившийся дракон одним размахом шипастого хвоста смел в черную бездну пятерых предателей. Еще нескольких сбил с ног, и тут же подхватили их, утащили внутрь черной гробницы страшные когтистые лапы теней. Двоих Вельдан поймал поочередно острыми зубами и сам закинул в беспросветный мрак. Приспешники Гаррета поспешили наутек, но разбушевавшиеся черные призраки, обозленные нарушением ритуала, ловили беглецов и тянули в свое логово.

Сам Гаррет в страхе бросил волшебный посох и фолиант чернокнижника. Обернувшись горностаем, он сбежал.

Вельдан разломал клетки. Один из освобожденных магов подхватил посох премудрого Мельтаира. В руках доброго волшебника посох озарился белым светом, прогоняя бестелесных страшилищ обратно в черную бездну.

Раздался писк, похожий на мышиный, и яростный кошачий “мявк”. Я увидела, как Филимон отчаянно сражается с горностаем. Злобный зверек царапался и кусался, извивался как змея, вырываясь из цепких когтей. Филимон перехватил его зубами за загривок, встряхнул и принес к моим ногам.

Едва лапки горностая коснулись каменного пола, зверек снова попытался удрать. Одна из последних черных теней, еще остававшаяся на свободе, ухватила его за хвост и мгновенно затащила во мрак.

Тьма вернулась туда, откуда ее вызвали, и проход в светлый мир ей был запечатан добрыми волшебниками.

Дракон обрушил решетку нашей ловушки. Я первой из освобожденных пленников подбежала к нему. Обняла крепко и нежно длинную гибкую шею. Больше не было смысла скрывать чувства.

— Благодарю тебя за то, что привела подмогу и за чудесное алхимическое действо, — Вельдан легонько ткнулся мордой в мою макушку, разметая волосы горячим ветерком дыхания. — Напрасно я сомневался в истинности пророчества мудрейшего старца Мельтаира. Думал, ты не справишься с испытаниями нашего сурового северного края. Много раз хотел отпустить тебя в подлунный мир, освободить от службы и не принять клятвы верности. Счастлив, что не совершил той задуманной и почти было исполненной ошибки. Боги двулунного мира тебя призвали и радушно приняли, дали нужные подсказки и направили на верный путь. Добрый магистр и мне предсказывал заветную любовь — чистую, безупречную, как в юности. Не знающую размолвок и непониманий, не терпящую ссор. Я считал его предсказание невозможным. Думал, мое сердце зачерствело после долгих страданий от внезапного и такого ужасного расставания с первой возлюбленной. Хотел забыться в честном служении. Верно исполнять клятвенного долга защитника Алькорры. Нашел свое призвание и упрямо не замечал других граней жизни. Зарекся мечтать о семейных радостях и воспитании детей. Смирился с предначертанной богами участью, принял путь одинокого угрюмого воина. Удивлялся стараниям верных друзей скрасить мое одиночество. Они спасали мое сердце от полного окаменения. Я всегда был перед ними в долгу, а теперь — особенно.

Дракон подошел к первому рыцарю и осторожно тронул когтистой лапой за плечо, раскрыв над его головой перепончатое крыло как полог шатра.