– Опять снова здорово, – буркнула бабка, – значит, квартирку в центре города ты получить хочешь, а помочь пожилому человеку, так это нет. Понятно.

Бабка Шура зло поджала губы, прищурилась на Катю в ожидании, что та ответит. Катя понимала, что надо смолчать, но не удержалась:

– Ты думаешь, я могу сидеть круглые сутки возле тебя? Не работать, не учиться, а только посвятить свою жизнь тому, чтобы подавать тебе на стол? Ты так себе это представляешь?

– Ну и что ж тут такого? – усмехнулась бабка. – Посидишь, что от тебя отвалится?

– Шура, ты свои замашки брось, тоже мне барыня нашлась, – отрезала внучатая племянница, – с сестрой жила, небось, сама по магазинам ходила и на стол накрывала, а теперь все у тебя должны ходить в прислужницах? Не угадала! Хочешь кушать красную рыбку – пожалуйста, и икорочки захочешь, принесу. Но если хочешь, чтобы я за тобой смотрела, не выступай.

– Это ты не выступай, – скривилась Шура, – тут и без тебя найдутся желающие красной рыбки купить.

Бабка развернулась и посеменила к себе, приговаривая на ходу:

– Квартиру им хочется… Да я вас всех, сволочей поганых, переживу… Тоже еще выискалась вертихвостка толстожопая…

За «толстожопую» стало обидно, у Кати прекрасные пропорции! Но больше всего Катю разозлило то, что она поняла, какую бабка выбрала себя диспозицию. Она решил взять ее шантажом. Хочешь квартиру – живи здесь и обслуживай меня как шамаханскую царицу. В противном случае найдутся и другие желающие получить приличную «двушку» в центре города.

Подтверждение своим догадкам Катя получила на следующий же день. Войдя в квартиру, она услышала приглушенный разговор в бабкиной «светелке». Женский голос ласково увещевал:

– Ну что ж, теть Шурочка, неужто я тебя брошу, одну оставлю? Хочешь, я прямо сейчас свои вещи принесу, да и ночевать у тебя останусь?

Сначала Катя застыла как вкопанная, но потом с ней произошло совершенно неожиданное, такое, какого раньше никогда не случалось.

– Это еще что за картина?! – рявкнула она, входя в бабкину комнату. – Ты кто такая?

– Это соседка, Лида, – злорадно объяснила старуха, – пришла меня проведать.

– Да кому ты нужна, проведывать тебя, – выпалила Катя, – охотница за квартирами она! А ну пошла вот отсюда!

– Что ты себе позволяешь! – взвилась соседка. – Какая-то соплячка будет мне тыкать и из квартиры гнать! Это не твоя квартира! Я к бабушке пришла! Не смей на меня орать!

– Я сказала, чтобы ты катилась вон отсюда! – грозно повторила Катя. – Вещи она свои перенесет! Я тебе перенесу! Вместе с вещами по лестнице полетишь. Раскатала губу! Я тебе ее быстро закатаю!

– Это что ж такое! – вскочила соседка. – Это просто хулиганство! Тетя Шура, что ж ты молчишь?

Бабка сидела ни жива, ни мертва, застыла как вкопанная, но глазки живо бегали от одной женщины к другой – лицезреть скандал ей явно пришлось по душе.

– Еще раз здесь увижу, позвоню в полицию, – предупредила Катя, – скажу, что ты бабку отравить хочешь.

– Какие у тебя доказательства?!

– А зачем мне доказательства?! – говорила Катя не своими губами не свои слова, – я просто скажу и все. А ты после попробуй сюда переехать и что-нибудь с бабкой сотворить. Вмиг за решеткой окажешься.

– Хамка, наглая тварь! – соседка рванула кинулась к двери.

– Вали отсюда, и чтоб ноги твоей здесь больше не было, – подытожила Катя.

Когда она обернулась к бабе Шуре, та улыбалась во весь рот, маленькие глазки блестели, сухие ручки были прижаты к груди.

– Ты меня защищаешь, Катенька? Родная моя, – пролепетала бабушка, – думаешь, она и впрямь меня бы отравила?

– Обязательно отравила бы, – выдохнула Катя, до сих пор не верившая в то, что сумела отвадить алчную бабу, – а ты уши развесила, дурочка старая.

В тот день бабка даже не стала заводить разговора на счет переезда, так была впечатлена состоявшимся скандалом. Но Катя понимала, что это ненадолго, через день-другой старуха обязательно возобновит свои песнопения. Что делать – не понятно. Бабкина квартира заворожила Катю. Высокими каштанами во дворе, плющом, который увивал стены дома, видом на уютный дворик, просторным холлом и светлыми квадратными комнатами. Если даже в том убогом состоянии, в каком она находится сейчас – без ремонта и хорошей мебели, – она производила такое впечатление, то можно себе представить, как здесь будет хорошо, когда Катя все обустроит.

С каждым приходом Катины мечты шли все дальше и дальше. Она прикидывала, как красиво будет смотреться узкий высокий комодик у широкого окна, какие светильники повесить в коридоре, который ведет из холла в кухню. А бра там нужны непременно! Это будет так уютно, так красиво! И деньги на все это обустройство у Кати теперь есть. Да Димочка вообще выходить не захочет из этой квартиры!

«Вот и призналась сама себе», – подумала Катя. Вот почему ей хочется эту квартиру! Потому что здесь она бы поселила Димочку. И тогда он больше не будет искать себе жилье, а также невест или любовниц с приданным в виде квадратных метров. Катя прекрасно помнила Димочкины слова, сказанные в Доминикане, когда она приревновала его к московской акуле: «Я же приехал сюда с тобой». У него четкие понятия о порядочности, и в Катину квартиру он не приведет постороннюю женщину. Зато она сможет прийти к нему, когда захочет, без страха увидеть темные окна.

Заселиться самой и пригласить жить Димочку Катя бы не смогла – слишком это походило бы на навязывание брачных отношений. Подобная инициатива должна исходить от мужчины, только так и никак иначе. Да и Димочка пока не готов к настоящим семейным отношениям, материально, во всяком случае. Но неплохо бы его определить в квартиру на Платонова, и пока будут строиться их отношения, приходить все чаще и чаще, пока совместная жизнь не станет естественной необходимостью для них обоих.

Придумано было, конечно, здорово. Не считая того, что квартира вообще-то пока не Катина, в ней живет глупая и вредная старуха, в ближайшие планы которой не входит отдавать богу душу. Да и в дальнейшие планы тоже.

«Она еще на моей могилке простудится», – вздохнула Катя грустным мыслям.

На встречу с Димочкой она пришла невеселая, нужное решение никак не приходило в голову.

Они устроились на летней веранде уютного кафе, заказали люля-кебабы, Димочка тоже был не в настроении.

– Знала бы ты, какого отморозка ко мне подселили, – объяснил он свой хмурый вид, – закончилась спокойная жизнь.

– У тебя другой сосед? – спросила Катя, – а тот куда делся?

– Тот теперь будет жить со своей девушкой, они квартиру снимают, – ответил Дима, – а зимой сдадут дом, где родители купили им квартиру, и они поженятся. А у меня в комнате поселилось такое чмо, что не описать. Бухает, не моется, похоже, вообще никогда, без мата ни одной фразы… Короче, ужас.