рубеж обороны от наседающей отовсюду «нови», но и этот классический источник мудрости оказывается заражен советским мировоззрением, от которого Бендер так раздраженно отмахивается. Напрашивается параллель между Бендером и Хворобьевым, не нашедшим спасения даже во сне.

Индийский философ включается в ряд фигур, чей комизм основан на том, что, заведомо далекие от «научного социализма», они тем не менее подвергаются допросу, индоктринации и заражению советским языком и духом наравне со всеми остальными. Другие примеры: ребусник Синицкий, монархист Хворобьев, старухи в доме собеса, говорящая собака, иностранные журналисты и т. п. [см. ДС 8//10; ЗТ 9//8; ЗТ 28//9].

33//3

За ночь великий комбинатор вдохнул в себя весь кислород, содержавшийся в комнате, и оставшиеся в ней химические элементы можно было назвать азотом только из вежливости. — Ср.: «Комната, надышанная и накуренная годами, вмещала в себе уже не воздух, а какое-то новое неизвестное вещество, с другим удельным весом и химическими свойствами» [О. Мандельштам, Шум времени: Сергей Иваныч].

33//4

— Вы частное лицо? — спросили миллионера в [строительной] конторе… К сожалению, строим только для коллективов и организаций. — Недоступность услуг для частных лиц, о чем речь идет и в следующей главе романа (щи только для членов профсоюза) высмеивалась в обозрении В. Масса и Н. Эрдмана «Одиссея» (1929). Прием женихов Пенелопы производит канцелярия во главе с Телемаком. Некоторых из претендентов отвергают почти в тех же выражениях, что и Остапа:

«Телемак: А вы от какой организации? Жених: Я — от себя… Телемак: Ну, хоть бы в какой-нибудь организации вы состоите или нет? Жених: Нет, я сам по себе… Войдите в мое положение, мне ведь тоже жениться хочется. Телемак: Хочется! Всем хочется. Так нельзя. У нас в первую голову представители организаций, потом члены профсоюза… а вы сами по себе и хотите жениться. Вы, товарищ, сначала прикрепитесь куда-нибудь, а потом приходите» [Москва с точки зрения, 285].

Сравнение с юмореской Масса и Эрдмана, безжалостно сатирической и через несколько представлений запрещенной, позволяет видеть компромиссную позицию соавторов ЗТ. Совпадая с авторами обозрения в карикатурном изображении одних и тех же явлений, Ильф и Петров все же оставляют возможность усматривать в последних и нечто позитивное, имеющее отношение к светлой утопии новой жизни. Предполагается, что временные неудобства нейтрализуются увлекательными перспективами будущего и что всех «посвященных» в мистерии новой веры они вполне устраивают, оборачиваясь абсурдом и наказаньем лишь для несчастных отщепенцев вроде Хворобьева или самого Бендера [см. Введение, раздел 1].

33//5

…Великий философ и поэт в коричневой бархатной рясе и в таком же колпаке. Лицо у него было смуглое и нежное, а глаза черные, как у подпоручика. Борода, белая и широкая, словно фрачная манишка, закрывала грудь. Стенографистка сидела у его ног. Два переводчика, индус и англичанин, разместились по бокам. — Примерно такое же описание дает артист М. А.Чехов, видевший Р. Тагора в театре в Берлине примерно за два месяца до описываемого в романе времени: «К первому ряду в сопровождении почтительной свиты шел человек в длинной темнофиолетовой одежде. На голове его была такого же цвета шапочка. Высокая фигура, красивое правильное лицо и белая борода вызывали представление о жреце древних мистерий. Это был Рабиндранат Тагор» [Чехов, Жизнь и встречи, 204].

33//6

Но философ уже пел нежным голосом «Марш Буденного», которому он выучился у советских детей. — «Марш Буденного» — песня Дм. Покрасса на слова А. Д’Актиля: Мы красная кавалерия, и про нас / Былинники речистые ведут рассказ… Песня звучала в 20-е годы повсюду и часто упоминается в литературе. [Текст в кн.: Русские советские песни, 31 и в др. песенниках].

33//7

«Не счесть алмазов пламенных в лабазах каменных». — Искаженная цитата из песни Индийского гостя [см. выше, примечание 1]: Не счесть алмазов в каменных пещерах, / Не счесть жемчужин в море полуденном / В далекой Индии… «Лабазы каменные» (ср. старинное название торгаша «лабазник») — возможно, намек на нэпманов, на их попытки копить и прятать валюту и драгоценности. С наступлением эры пятилеток эти «кубышки» частных лиц стали вызывать настойчивое внимание властей (знаменитые реквизиции, «сдавайте валюту», отраженные в романе М. Булгакова «Мастер и Маргарита»).

Примечание к комментариям

1 [к 33//2]. Интересно, что, отнюдь не будучи философом, Сураварди приобрел репутацию такового — так сказать, «заполнил клетку» индийского мудреца в кругах предвоенной московской интеллигенции. Актриса МХТ Тамара Дейкарханова говорит в своих воспоминаниях, что некоторые актеры театра (М. Н. Германова) были «под обаянием индусского мистицизма… [благодаря] индусскому философу Сураварди, под влиянием которого была одно время и ищущая душа К. С. Станиславского» [НЖ 20.1948; курсив мой. — Ю. Щ.].

34. Дружба с юностью

34//1

Рассказы пассажиров о миллионерах. — Полуфольклорные истории о необыкновенных происшествиях, предваряющие действительное событие того же рода (здесь — явление в лице Бендера реального миллионера) и своей сказочностью оттеняющие его реальность, — известная повествовательная схема. Она применена, например, в «Вие» Гоголя (занимательные фольклорные рассказы о ведьмах в кухне сотника — и демонские силы, являющиеся Хоме Бруту в своей ужасающей подлинности). В ЗТ это развитие событий дано в знаменательно обращенном виде: молодые люди упиваются легендами о неожиданных богатствах, но реальный миллион, который Остап им продемонстрирует, не произведет на них никакого впечатления (еще одна из бесчисленных в ДС/ЗТ инверсий и отмен старых архетипов всех уровней).

Описание вагонной ночи Остапа, едущего в Черноморск, насыщено литературными элементами. Другой представленный здесь мотив — удивительные рассказы, случайно подслушиваемые кем-то посторонним (обычно во время ночлега): ср. «Бежин луг» Тургенева, «Принц и нищий» М. Твена [принц в лагере бродяг, гл. 17], «Ночной разговор» Бунина и др. О других ассоциациях в связи с мотивами ночи, сна и пробуждения см. ниже, примечание 5.

34//2

Рассказ о Бигусове — незаконном сыне японского принца. — Как заметил А. Д. Вентцель, стилистически этот рассказ напоминает повесть почтмейстера о капитане Копейкине в «Мертвых душах». Эхом ее является многократное повторение слов: «если хотите знать», «между нами говоря», «конечно», «что же вы думаете», «можете вообразить себе» — ср. у Гоголя «судырь ты мой», «можете представить себе», «так сказать», «понимаете» и т. п. [Вентцель, Комм, к Комм., 372].

34//3

У одной московской девицы в Варшаве умер дядя и оставил ей миллионное наследство, а она даже не знала. — Рассказ напоминает сюжет фильма «Кукла с миллионами» (1929, сценарий Ф. Оцепа и О. Леонидова):

«В Париже умерла вдова-миллионерша мадам Колли. Все свое состояние, вложенное в акции «Триполликанала», она завещала проживающей в Москве племяннице Марусе Ивановой. В завещании указывалось, что у Маруси имеется родимое пятно на плече