Девушка упала коленями на ковёр, после чего глухо простонала. Однако… Там, у кровати… Лежала поразительно знакомая вещь.

Нефритовый кулон. Вернее, то, что от него осталось. Он был разбит вдребезги.

Киана почувствовала новый прилив головной боли и потянулась дрожащими пальцами к нефриту. Сознание тут же обожгло отдалённое воспоминание.

«— Благодетельница, твоя душа, похоже, искалечена. Хоть я не в силах вылечить её, могу дать этот кулон. Люди верят в то, что он дарует второй шанс на жизнь. Но сила зачарованного нефрита полностью освобождается в миг опасности. Храни его, благодетельница» — так сказал даос из маленького храма.

Разум Кианы померк и задрожал. Воспоминания перекрывали друг друга, от них становилось тесно в груди и невыносимо больно.

Девушка вцепилась пальцами в простыню и выругалась. Теперь она примерно поняла, во что ввязалась.

Смертельная опасность привела к тому, что нефрит даровал ей «второй шанс». Обычно, это подразумевает новую жизнь. Но… Киана, на самом деле, вернулась в прошлое.

Мир её первого рождения. Тот самый мир… Который разрушил её душу до основания. Если бы Киана знала заранее, она бы предпочла умереть под фурой, или не приняла бы подарок даоса. Но теперь кулон сломан, а ей остаётся…

— Нет… Нет… Нет… — первые слова возрождённой Кианы Аглесс.

***

Доктор Джонс был в ярости. Невежественные клуши на самом деле оставили принцессу без присмотра! Её нашли лежащей на ковре в позе эмбриона. У девушки вновь поднялась температура и она, казалось, едва дышит.

После курса растираний и нового лекарства, доктор вывел провинившихся служанок в коридор.

— М-мы… — одна из них попыталась оправдаться, но тотчас получила звонкую пощечину.

Все опешили. До этого Серан Джонс был крайне обходительным и вежливым человеком. Даже когда он угрожал им, служанки привыкли думать, что эта угроза лишь на словах.

— Идиотки! — в сердцах выругался мужчина. — Совсем страх потеряли? Как вы могли оставить её одну?

— Она была спокойной… — опасливо посетовала другая служанка, но тотчас отступила, опасаясь получить затрещину.

— Очень спокойная, — насмехался доктор, — теперь её состояние ухудшилось! И что это за осколки на полу? Почему никто не убрал?

Служанки переглянулись. Никто из них не заметил зелёных обломков до произошедшего… Они даже не знали, что именно разбила принцесса, но пообещали всё убрать.

Серан Джонс всё ещё был зол и тогда первая служанка, придерживающая распухшую щёку, обиженно выпалила:

— Это Тиль подговорила нас уйти!

Доктор обратил свой взор на молчаливую, враждебную девушку. Она холодно усмехнулась, пригладив свои чёрные волосы.

— Тиль, — в голосе Джонса прозвучали опасные нотки.

— Мы следили за ней днём и ночью, — язвительно отозвалась Тиль, — отлучились всего на час, а принцесса уже создала проблемы. Хотите нас выпороть, доктор? Вперёд! Надеюсь, ваша совесть не пострадает.

Серан нахмурился, сжимая пальцы в кулаки.

— Ты… Настолько её ненавидишь? — невольно спросил доктор.

Тиль презрительно усмехнулась.

— А что, нет повода? Сейчас покажу, — она закатала рукав до локтя и показала уродливое пятно от ожога, — как вам? Почерк Её Высочества. Она запретила мне лечиться, пока не остался шрам!

Остальные служанки сочувственно посмотрели на Тиль. Они знали об этой истории… Такой уж была принцесса Киана.

Доктор Джонс тоже растерялся, невольно пожалев девушку. Но тут же вспомнил о состоянии Её Высочества и строже проговорил:

— Вы знаете, как сильно господин Эрнст заботится о принцессе. Если она не поправится, я потащу всех вас за собой. Чтобы больше таких ситуаций не было!

После этого он ушёл. Тиль негромко выругалась, пряча ожог.

— Хорошо быть благородной стервой, — усмехнулась она, расслабленно заходя в покои Кианы.

— Да… Принцессе повезло, что господин Эрнст к ней так привязан, — согласилась с ней другая служанка.

— С таким отвратительным характером… Скоро все дворяне разбегутся, и даже её красота не поможет, — в глазах Тиль промелькнуло неконтролируемое злорадство, — впрочем, чего стоит лицо пустоголовой дуры?

Служанки рассмеялись, нисколько не жалея больную госпожу. Для них она оставалась безмозглой куклой из золота. Можно бесконечно иронизировать над нелепым видом этой игрушки, но жажда наживы никуда не денется…

Потому служанки продолжали следить за Кианой Аглесс.

***

Двое суток девушка металась между жизнью и смертью. Когда все начали думать, что ей не станет легче, Киана вдруг резко пошла на поправку.

Но её поведение… Оставалось странным. Вздорная принцесса молчала, была слишком спокойной. Лишь в глубине ясных глаз таилась тьма, от которой становилось не по себе.

В один из дней девушка безмолвно указала на зеркальце, лежащее на туалетном столике. Ближайшая служанка тотчас подхватила его и передала принцессе.

Та посмотрела на своё изменившееся отражение и горько усмехалась. Эти черты… Чуждые, но одновременно и знакомые.

Прекрасная гладкая кожа, без единого изъяна. Чуть вздёрнутый носик. Капризные, поджатые алые губы. Янтарно-рыжие локоны лёгкими волнами вились ниже плеч, практически доставая до талии.

И глаза… Голубые. Такие яркие, но больше напоминают стеклянный кукольный взор. Киана вдруг захотела разбить зеркало.

Когда-то, кажется, она обожала любоваться собственным отражением. Её называли красивейшей женщиной империи Кальдерон. Но позднее… Они нарекли её злобной ведьмой, что носит лик ангела.

Теперь Киана помнила всю свою жалкую жизнь в этом мире. Последние два дня невыносимой лихорадки освежили больные воспоминания принцессы.

Сказка, рассказанная маленькой племяннице… Оказалась кошмаром. В ней было намного больше жестокости, насилия и кровавой любви. Каждую ночь Киана молилась, желая лишь одного: исчезнуть.

Только бы не жить в этом мире. Только бы не перенести те события… Заново.

Но реальность была жестока. Принцесса Аглесс безразлично разглядывала очаровательное отражение в зеркале и понимала, что ей не больше восемнадцати лет. Она попала в тот временной отрезок, когда её жизнь ещё не была полностью разрушена.

Но это не имеет значения. Девушка стиснула зубы, ощущая внутреннюю дрожь. Чёртова сказка…

Наконец, она отбросила зеркало. Несколько капризно, но резко, отчего ближайшая служанка охнула, едва успев его поймать.

— В… Ваше Высочество? — Мадлен (именно так звали служанку) растерянно улыбнулась.

Принцесса не ответила. Её мрачный взгляд пронзил насквозь говорившую.

Мадлен невольно прикусила нижнюю губу и льстиво уточнила:

— … Вас не устраивает болезненный вид? Не переживайте! Даже так — нет никого краше принцессы. Ваши волосы драгоценны, ваши глаза ярче аквамаринов, ваша кожа — нетронутый мрамор…

Киана едва не расхохоталась. Лесть лилась нескончаемым потоком, от которого становилось тошно. Многим показалось бы странным такое отношение служанки, но… Правда заключалась в том, что раньше принцесса обожала бесконечно-сладкие речи похвалы.

«Превозносите меня, обожайте меня, называйте меня самой-самой… Для чего ещё нужны люди?» — так думала капризная девушка.

Но не осуждайте её раньше срока. История