В тот день Лёшка как всегда бежал впереди, вынюхивая следы куниц и горностаев, следом за ним сквозь хвойные заросли и болота продвигался Николай, затем шёл Старик, за ним Даша, сзади подстраховывал Антон, а замыкал шествие Тимофей Ружин. Все имели собственное оружие на случай нежелательных встреч с приамурскими рысями и медведями, которое несли за плечами вместе с остальным грузом. Пугали рассказы и о тиграх.

Аномалия, которую они обнаружили благодаря Лёшке, и которая заставила их приняться за раскопки, представляла собой заброшенный и заросший мхом вход в некое подземелье, выдавая своё присутствие едва заметными каменными ступенями, уходящими в болотистую воронку под землю. Когда пёс принялся скрести лапами мох первой ступени, Николай заметил волнение собаки и подозвал остальных.

С этого дня неделю назад и начались их загадочные и необъяснимые события.

Первым событием была потеря связи с вертолётом. После выброски продуктов с оборудованием, он ещё трижды в течение семи дней пролетал над их головами, кружил в квадрате выброски, они кричали, пускали ракетницы, поджигали дымовые шашки, но пилоты, казалось, абсолютно не видели их с высоты, словно геологи оказались внизу под каким-то непонятным куполом. Ни радиоволны, ни звуки, ни визуальное изображение, казалось, не пропускалось изнутри этим необъяснимым коконом, хотя лётчикам сверху по-прежнему представала панорама тайги, болот и сопок, какие они и должны быть в природе приамурского региона. По карте всё сходилось, вот только самих путешественников видно не было, хоть они и находились на своём месте, буквально в тридцати метрах под колёсами пролетающей тут и там машины. Парадокс исчезновения был налицо. Связь с внешним миром оборвалась.

Всю неделю геологи занимались тем, что делали раскопки и освобождали ступени от поросшего лишайника, глины, земли и корней деревьев. Первой мыслью у всех было, что они наткнулись на следы легендарной цивилизации Гипербореи, однако сам пласт залегания породы, в которой были прорублены ступени, наводил на совсем иные суждения. Для Гипербореи эти пласты были слишком молоды, тут, скорее можно было исчислять время десятью – пятнадцатью веками, не ранее, однако и такая находка будоражила умы геологов, не давая покоя ни днём, ни вечерами у костра. Откуда в таёжном лесу могут быть каменные подземелья, датируемые, очевидно самыми ранними столетиями нашей эры, да ещё и в такой глуши, где, по-видимому, никогда не ступала нога человека? Выходит, всё же ступала. И причём весьма давно. Углеродный анализ одного из осколков ступеней, извлечённый на третий день раскопок, показал, что обработка этих камней велась вручную, но были применены какие-то непонятные инструменты, оставляющие на гранях камней следы, будто они были облучены… лазерной технологией. Камни, тесно прилегающие друг к другу, были, словно расплавлены мощной энергией, которая была изыскателям неизвестна и поныне. Это была загадка номер два.

А загадка номер три как раз и выявилась сегодня утром, когда Антон заметил по приборам небывалый всплеск гравитации, который отчего-то не почувствовали на себе ни животные, ни сами участники экспедиции. Парадокс наслаивался на парадокс.

Вчера они расчистили последнюю ступень – восьмую по счёту – и уткнулись в древнюю каменную кладку, поросшую мхом, паутиной и плесенью. Работая кирками, лопатами и ломами, Антон с Николаем сдвинули верхний слой кладки, и из подземелья на них дохнуло затхлым смрадом с запахом разложения каких-то неведомых подземных организмов, да так, что рядом суетившийся Лёшка, грозно ощерившись, зарычал в пустоту чёрного провала, поджав хвост и пятясь назад. Такого поведения отважной собаки прежде никто из геологов не замечал.

- Что с тобой, дружочек? – спросила его Даша, трепля вставшую дыбом холку. – Кого испугался?

…Что-то неведомое, зыбкое и в то же время тревожное высвободилось из проёма зияющей чёрной дыры.

Осветив шахтёрскими фонарями вход в подземелье и ровным счётом ничего не увидев, кроме хлопьями висящей паутины, геологи решили отложить спуск под землю на понедельник, уговорившись между собой, что в воскресенье они сделают себе выходной, заодно отметив именины Антона.

Кладку они заложили и, уходя вчера в лагерь, обнесли место раскопок жёлтой технической лентой, чтобы её по возможности смогли заметить с высоты пролетающие вертолёты. Всё, казалось, было учтено, всё подготовлено, всё рассчитано, кроме…

Кроме вот этого злосчастного датчика, который принялся выдавать амплитуды разбушевавшейся шкалы и гудеть тревожным зуммером с самого утра сегодняшнего дня рождения Антона.

Николай у костра уже успел покормить Лёшку и, отпустив его на все четыре стороны, колдовал над тушками тайменя.

- Давно сменил Тимофея? – спросил Антон, покинув штаб-палатку и приблизившись к костру.

- Да уж часа три поди, - ответил проводник. – Лёшка разбудил, всё тянул меня в лес отчего-то.

- А Ружин?

- Тот, как всегда ничего не сказав, прихватил винтовку и отправился к порогам. Вон к тем скалам, - указал он рукой на далёкий берег, откуда слышались звуки бурных потоков устремляющейся в тайгу реки. – Я сходил за Лёшкой. И знаешь что?.. – калмык помедлил, стараясь подыскать нужные слова. – Вывел он меня к нашим вчера оставленным ступеням.

- И что?

Николай сделал эффектную паузу:

- А то, что кладка, которую мы заново временно уложили, теперь… нарушена.

- Как это? – не понял Антон.

- Верхний слой снят и разбросан кругом под ногами, вот как!

- Медведь?

- Не думаю. Зачем ему ломать непонятные ему вещи? Дупло или улей с пчёлами, ещё понятно, но чтобы сотворённое что-то искусственно… - он покачал головой. – Медведь раз десять обойдёт незнакомое ему и подозрительное место, прежде чем что-то сделать, и если он сталкивается с таким впервые, то предпочтёт лучше ретироваться: хоть они и злобные по натуре, но в то же время столь же осмотрительны и недоверчивы. Одним словом – рефлекс.

- Следы были?

- В том-то и дело, что ни-ка-ких… - протянул Николай.

- Вообще? – у Антона полезли вверх брови.

- Вообще. Медведь, кружа вокруг, сломал бы с десяток веток, подмял кусты, оставил бы царапины от когтей… А тут ничего. Только наши вчерашние отпечатки ступней, даже кирка лежит на том же месте.

Наступила пауза.

Спустя минуту, Антон решительно поднялся, натёрся вручную сделанным репеллентом от гнуса и направился к палатке начальника группы.

- Иду будить Старика. Часом раньше, но что поделаешь. Это становится непонятным. Сначала связь с вертолётами оборвалась, часы и компасы остановились, датчики магнитного обнаружения взбесились, а тут ещё кто-то… - он запнулся, - или что-то нарушило преграду из камней и, либо проникло внутрь, либо,