улыбкой ответила Бабушка и пригласила котика в дом. — Проходи пожалуйста, располагайся. Для тебя уже постелька приготовлена, и мисочки, и лоточек. Чувствуй себя как дома. — Пушок ликовал, ведь ему встретился человек, с которым он может беседовать. Знать, они были в чём-то схожи.

Пушку сразу понравился дом, в котором он теперь жил, и его дворик, и уютные окрестные улочки. Неподалёку протекала речка, в которой можно было удить рыбку, а с другой стороны, и тоже поблизости, располагалось место, о котором все местные коты говорили с вожделением — Центральный рынок. Столько вкуснятины, сколько водилось на Центральном рынке, было нигде не сыскать. И даже просто полюбоваться этими восхитительными угощениями, вдохнуть их ароматы — это уже доставляло котикам огромнейшее удовольствие. А уж если удавалось заполучить одно из этих лакомств, ну хотя бы кусочек, то можно было целый день расхаживать, гордо задрав хвост и мурча от удовольствия. Разумеется, Пушок не замедлил с тем, чтобы отправиться в это волшебное место и разнюхать всё собственным носом

Не смотря на раннее время, на рынке было много народа, и нужно было соблюдать осторожность, чтобы не угодить кому-нибудь под ноги. Пушок с огромным удовольствие обходил ряды и павильоны, нюхал и разглядывал; приценивался, деловито водя ушками, хоть денежек у него и не было. Настроение Пушка сделалось таким приподнятым, что на уме стала складываться новая песенка, которую он просто не смог сдержать в себе. Он запрыгнул на пустующий прилавок и, зажмурив от удовольствия глаза, запел:

На Центральном рынке

Был я спозаранку!

Любовался рыбкой,

Салком и сметанкой!

Но всего милее

Для пушистой киски

Очень ароматные,

Вкусные сосиски!

Мяу мяу мяууу

Спрашивает киска,

Мяу мяу мяууу

Где же здесь сосиски?! Мяу!

Когда же он закончил петь, вокруг раздались частые аплодисменты и одобрительное мяуканье. Пушок открыл глаза и обнаружил, что у прилавка, на котором он сидел, собралась дюжина котиков.

— Я даже не сомневалась в том, что вы артист! — сказала рыжая кошечка, в которой Пушок тут же узнал Марфу. — А ещё скромничали, не сознавались… Как жаль, что о месте проведения концерта знали столь немногие! В следующий раз надо бы будет дать объявление в Кошачий вестник.

Сбежались и другие котики. Всем было интересно, что это за кружок тут образовался, быть может какие-то важные новости обсуждают. А когда они узнали, что здесь выступает артист, то стали просить спеть хотя бы ещё одну песенку — они ведь ничего не слышали, обидно получается.

Пушок растерялся. Именно сейчас, когда столько котиков ждали от него песенку, в голову ничего не приходило. Пушку стало так обидно, что его хвост задрожал, а глазки взмокли. Тут к нему на прилавок запрыгнула чёрно-белая кошечка и зашептала на ухо:

— Пушок, соберись! Настоящий артист должен уметь петь со сцены. Спой, или все догадаются, что ты сыщик под прикрытием!

— Но я не… — начал было говорить Пушок, но Фиса не дала ему закончить фразу.

— Не… не знаешь, что петь, верно? Ну так спой о себе. Уж это точно получится!

Как ни странно, но песенки о себе действительно складывались у Пушка легко и безотказно, хотя он вовсе не считал себя хвастливым. Тут уж он перестал волноваться и начал пританцовывать, потому что задорный мотивчик уже звучал в его голове. Фиса спрыгнула с прилавка и Пушок запел:

У Бабушки есть домик,

А в нём живёт Пушок!

Красивый серый котик,

И песенок знаток!

Мяу мяу, мяв-мяв-мяв,

Мяу мяу, мяв-мяв-мяв,

Там серый кот живёт!

Мяу мяу, мяв-мяв-мяв,

Мяу мяу, мяв-мяв-мяв,

И песенки поёт!

Пропев эти строки, Пушок хотел было закончить выступление своим фирменным «мяу!», но котики так весело плясали подле прилавка, что ему непременно захотелось продолжить, и он запел дальше:

У домика есть дворик —

В нём бегает Пушок!

Известный автор песен,

Талантливейший кот!

Мяу мяу, мяв-мяв-мяв,

Мяу мяу, мяв-мяв-мяв,

Живёт Пушок Сосискин!

Мяу мяу, мяв-мяв-мяв,

Мяу мяу, мяв-мяв-мяв,

И песенки поёт! Мяу!

Как-то незаметно рядом с Пушком появилась корзиночка, в которую кто-то положил колечко колбаски, затем к колбаске прибавились пара рыбёшек, кусочек сала, рыбка, копчённые крылышки, сарделька, жареный окорочок и, наконец, связка сочных аппетитных сосисок.

У Пушка потекли слюнки! Всё, зачем он ехал в тёплые края, сбылось! Солнышко, как блинчик, тёплая землица с мягкой травкой, и восхитительные ароматные вкусняшки, сочные и свежие. А ещё хорошие друзья, и домик с Бабушкой, и благодарная публика. Что может быть лучше?

Пушку хотелось петь и плясать дальше, но котики вдруг повскакивали и разбежались, а к прилавку, с которого выступал Пушок, чинно приблизились три большущие собаки. Вместе с Пушком остались только Марфа и Фиса.

Собаки подошли и принялись обнюхивать корзинку с угощениями Пушка.

— В чём дело, Барбос? — невозмутимо поинтересовалась Марфа.

— Какая невоспитанность! — возмутилась Фиса. — Так бесцеремонно разогнать концерт в самом его разгаре! Не стыдно ли?!

— Даже не думайте таскать мои угощения, — Пушок бесстрашно вскочил на корзинку. — Такого я не потерплю! Котики добыли эту еду и угостили меня, а не вас!

Пёс, старательнее всех обнюхивавший провизию, сердито зарычал. Похоже, он был не прочь поживиться хоть чем-нибудь. Но другая, самая крупная и, по-видимому, главная среди них собака, одёрнула его.

— Тихо, Боб. Мы здесь за порядок.

А затем, обращаясь уже к котам, эта главная собака сказала:

— Ни о каких концертах не уславливались. А значит, и доход ваш незаконный. Стало быть, подлежит изъятию. — Главная собака уже было потянула морду, чтобы ухватить зубами ручку корзинки.

— Ах так? Желаете набить своё брюхо честно заработанным гонораром артиста? — Фиса была не на шутку возмущена. — Хороши стражи порядка, ничего не скажешь!

Марфа же бесстрастно зявила:

— У нас тут репортёр присутствует, между прочим, все о вашем разбое узнают.

Барбос недовольно поморщился, но сдаваться не желал.

— А может среди этих яств есть краденые. Открою вам, что сегодняшнего дня обворовали троих честных торговцев продуктами. Необходимо изучить, нет ли среди этой еды краденной. Так что всё забираем в целях следствия.

— Да! — подгавкнул третий пёс. — Консервы утащили, перепёлочку и цельный кусок мяса. Кошачьих лап дело, не иначе!

Все трое котиков выразительно посмотрели на Барбоса. Всякому ведь было ясно, что в корзине таких продуктов нет. Барбос с крайним недовольством засопел, косясь на третьего пса. Затем рявкнул «а ну, за мной!», резко развернулся и удалился. Трое котов с облегчением выдохнули.

— Ну и нахалы! — изрекла Марфа, несколько теряя самообладание. — Только делают вид, что уважают котиков. Впрочем, что в этом нового, в самом