Две двери слева вели в другие комнаты. А в дальнем углу, за аркой с замызганной занавеской, угадывалась кухня. Я подняла голову вверх и удивилась высоте потолков: больше трех метров. Ничего себе!

Даже густые слои паутины, оплетавшие каждый свободный клочок потолка, не могли развеять странное состояние, накрывшее меня с головой. Словно мне десять лет и я приехала погостить к деду с бабушкой в глухую деревню. И я почувствовала, что уголки моих губ приподнимаются.

Но я покосилась по сторонам еще раз, и улыбка сползла с лица, как если бы я попробовала лимон без единой крошки сахара: в каждом из четырех углов гостиной стояло по большому тазу с водой.

С изумлением я уставилась на ближайший, явно алюминиевый. А потом на косматого мужика, застывшего у двери.

— Ритуал проводил, — оскалился он кривыми желтыми зубами. — Душонку твою поганую изгонял.

— Сочувствую, — сморщилась я от усиливающегося неприятного запаха.

— Считаю до трех… — Зрачки его недобро сузились.

— А потом что?

— Кочергой огрею, — произнес он таким будничным тоном, что я сразу поверила.

Ушибы ныли, от подвального воздуха в голове стоял туман. Только кочерги мне сейчас и не хватает!

Я глянула на залитый солнцем двор, зябко поежилась и уняла любопытство: нечего мне здесь высматривать. Лучше поспешить согреться, пока пневмонию не подхватила.

— Мне и в самом деле пора, — вздохнула я. И, стараясь выглядеть уверенной в себе особой, распрямила спину, подняла голову повыше и захромала к выходу.

А в руке продолжала крепко сжимать свиток.

Но когда я прошла мимо застывшего истуканом бородача, мое тело само собой напряглось, как будто раньше я уже ловила от него тумаки. А от запаха помойки, — вот что это был за знакомый аромат! — которым благоухал незнакомец, на миг закружилась голова.

Что ж, ясно-понятно, это в книжках попаданки все в дворцы да в замки попадают, а я угодила в лачугу к тронутому бомжаре. И, поддаваясь легкой истерике, я простужено расхохоталась.

Глава 2

Солнце светило ярко и, казалось, щедро согревало двор. Сорняки под его теплом дружно окружали крыльцо стеной и пробивались по всему участку. Яблони и груши, выпустив маленькие изумрудные листочки с упругими бутонами, уверенно готовились к цветению. Хватало тепла и кошке, которая лежала, вытянувшись на крыльце, и подставляла лучам свой песчаного цвета бок и мордочку. Вот только меня солнце совсем не грело.

Я обняла себя за плечи, но собственные руки-ледышки тепла не добавили. Застегнула на все пуговицы колючую шерстяную кофту, но и она оказалась слабым препятствием для студеного северного ветра.

Пожалуй, в такой одежде пневмония мне гарантирована. Хочешь не хочешь, надо возвращаться.

Еще находясь в доме, я обратила внимание, что около двери на вешалке болталось несколько темных засаленных фуфаек и яркое, цвета сочной весенней травы пальто. Оно казалось для этого дома чужеродным, слишком чистым. Я даже, выходя, чуть не захватила его с собой — не иначе как по старой привычке, присущей прежней хозяйке тела.

«Надо было довериться инстинкту», — вздохнула я и, прикусив губу, переступила порог негостеприимного дома.

В сенях пахло пижмой, валерианой и зверобоем. От любимых травяных запахов в груди защемило, но я не позволила себе предаться унынию по прежней жизни. Добавила решимости в походку и направилась к той самой белой двери, из которой вышла пять минут назад. Дернула ручку и, ожидая поток ругательств, а то и обещанной кочерги, влетела в гостиную. Не глядя по сторонам, метнулась к вешалке, схватила пальто и торопливо его надела.

И, не мешкая, пока не попала на глаза хозяину дома, вернулась во двор. Сильнее сжала свиток, который все еще держала в руке, и довольно улыбнулась растекающемуся в груди теплу. А еще тому, что память тела не подвела. Сидело на мне пальто идеально.

Подушечками пальцев я провела по его чуть заметным продольным швам, отметила идеальные вытачки на груди, коснулась острого уголка воротника. Портниху с таким мастерским кроем даже в моем мире поискать надо. И обошлось бы мне это пальто в круглую сумму. А здесь оно и вовсе стоит как крыло самолета.

Откуда у девицы из подвала такие деньги?

На душе стало тревожно. Конечно, если надо, я умею себя успокоить. И убедить, что все хорошо, даже когда на меня надвигается цунами, я тоже умею. Но сейчас разумнее будет посмотреть правде в глаза: я умерла и попала в новый мир, в котором меня обозвали поганкой и выгнали из дома. И вишенкой на торте мое дорогущее дизайнерское пальто.

Кто я такая? Где в этом мире мой настоящий дом?

Я коснулась фигурных накладных карманов, служивших не по прямому назначению, а элементом декора. Легонько крутанулась на месте, оценивая форму обновки: трапеция. Сомнений быть не может — в провинции так не шьют.

Тогда почему я сбежала от сытой жизни в столице в лачугу к полоумному старику, который грозится кочергой?

Недоброе предчувствие вязким комом подкатило к горлу. Я с трудом проглотила густую слюну и глубоко вдохнула. Пожалуй, вместо того чтобы поддаваться панике, лучше пройтись по округе и собраться с мыслями. Тем более голова на воздухе посвежела и мысли стали шустрыми и в меру ясными.

В задумчивости я прошла по тропинке за угол дома. Поддела ободранным носком туфли камешек и, пытаясь прогнать остатки беспокойства, принюхалась.

Остро пахло влажной землей и дымом.

«Бородачу вместо проведения ритуала с водой следовало печку протопить, всяко больше пользы было бы», — фыркнула я, но развить мысль не успела.

За спиной оглушительно хлопнуло, а по ноге растеклась боль. Охнув, я подскочила на месте и развернулась так резко, что подол пальто наполнился воздухом. Если бы не новая проблема, я бы еще раз восхитилась безупречным кроем своей обновки. Вместо этого я вытаращилась на вытянутые в мою сторону длинные белые шеи с широкими желтыми клювами и черными бусинками глаз.