Например, капуста с морковкой ещё не готова. А вот помидоры, перцы, огурцы, кабачки — они быстро тянулись и вызревали на ярком летнем солнце. После тяжёлой мясной диеты девушки ежедневно наслаждались салатами. Вызывал опасение только один вопрос: как хранить? С одной стороны такое количество посадок позволяло есть только с грядки, без гипотетического магазина. Кустов росло так много, что Ольга даже выбрала несколько с самыми красивыми, крупными и аккуратными плодами — на семена. Теперь с них ничего не срывали — выбранные помидоры, огурцы и прочее зрели «на корню». Для чего их даже оградили от полива, потому что в последней стадии созревания полив наоборот — вреден. Потом полузавядшие плоды будут высушены, а семена вышелушены.

С другой стороны, отсутствие соли вызывало сомнение, что удастся зимой поесть консервированные помидоры или огурцы. Некоторые рецепты можно попробовать совсем без соли. Например, сварить кабачковую икру и томат-пасту. Пастеризованные и закатанные в банки продукты должны долго прожить. Капуста тоже может закваситься без проблем. Кое-что, как зелень и перцы с ягодами, можно засушить. Но для огурцов ни Ольга, ни Ирина подобных рецептов не знали. Впрочем, огурцы — сплошная вода, с ними можно не мучиться. Ягод тоже ещё не было. За ними девушки хотели сходить на днях — на кустах как раз только сухие малина и жимолость остались.

Прошлись тяпками по мелкой траве, успевшей проклюнуться между кустами. Ольге в очередной раз вспомнилась утерянная при переносе теплица, в которой Михаил соорудил высокие — по пояс — грядки.

— Мы же туда машину перегноя привезли. Эх, хорошо! Идёшь спокойно, кланяться каждой травинке не надо. Глубина грядок с полметра. А внизу — полки для инструментов, удобрений и прочего.

— Да-а-а, хорошо бы так.

Ира не стала напоминать, что эту речь она слушает регулярно весь последний месяц. Хочет человек помечтать, да и ладно.

Собрав очередную партию созревших овощей, засветло вернулись домой. Михаил ещё не проснулся после первого за много дней приёма пищи. Шум возвратившихся девушек как раз разбудил его.

Сами поели и мужчину покормили.

Стопку посуды, хоть и устали, решили не оставлять на завтра. Разогрели воду всё на той же буржуйке-коптильне. Помыли в кипятке, потом ополоснули дважды и вытерли чистым полотенцем. Всё по канонам, выученным в детстве. И сами ополоснулись в конце трудового дня.

* * *

Через пару суток общая слабость прошла и Михаил смог выбраться во двор. Хотелось сделать то, ради чего отправились в поход. Из-за чего он получил раны, а жена — сотрясение мозга. Да, правую руку надо всё ещё беречь, но кое-что можно и одной сделать. Тем более он никогда не мучился, если сподручней было поработать левой рукой. Амбидекстер — не амбидекстер, но многие вещи Михаил мог делать обеими руками. Разве что писать не получалось. Хотя, если потренировался… Но смысла не видел заморачиваться.

Сейчас мужчина хотел провести подготовительные работы. А именно — проварить рога. Жёны обещали вернуться с огорода сразу после полудня. Тогда все вместе вычистят подготовленные рога и засунут их в станок для правильного изгиба.

Засунув большой палец за ремень — чтобы не дёргать руку, нарубил и натаскал дров. Уже проверенным способом утопил в тазу заготовки и сел поддерживать огонь.

К обеду Михаил весь извёлся: девушки обещали вернуться, но всё ещё отсутствовали. Он уже вышел со двора в лес. Хотел проверить, может, что-то случилось. В этот момент обе, наконец-то, появились.

— Девочки, вы так больше не пугайте! Полдень уж наступил, а вас всё нет.

— Да чего ты испугался? — Хмыкнула Ольга.

— Как чего? Хищники всякие…

— Какие? Здесь территория Машки. Никого больше нет. Даже волки наши умотали куда-то. А чужие опасаются.

— Всякое может случиться. Могут случайно забрести… Ладно! Давайте рога обработаем, они уже совсем готовы.

— А обед? — Удивилась Ирина.

— Лучше сейчас всё сделать. Боюсь, испортятся, если переварить.

Вздохнув, девушки прошли к печке, надевая на ходу толстые рукавицы.

— Фу-у-у! Ну, и вонизма!

Вопль прозвучал почти одновременно. Михаил только пожал плечами. В этом вопросе он ничего изменить не мог.

Работа заняла меньше часа — и рога в этот раз вываривались дольше, и технология уже отработана. Михаил поменял только профиль деревяшки, на которую насадили рога. Сделал её плоской, чтобы плечи арбалета за счёт формы получились менее жёсткими, чем в прошлый раз.

* * *

Ещё три дня ушло на выстругивание приклада. Приходилось зажимать деревяшку в тисках и работать ножом одной рукой. Это было трудоёмко, но просто. Трудности начались, когда приходилось сверлить. Особенно заготовку спусковой скобы. Девушки в этом деле тоже не смогли помочь. Женские руки оказались не способны жёстко держать дрель. После долгих раздумий Михаил сумел приделать к верстаку деревянные направляющие с переносными тисками. Теперь дрель крепилась в основные тисы, и девушки по очереди крутили ручку. А Михаил плавно двигал закреплённую в маленьких тисках заготовку.

Он думал, что изготовление тетивы тоже задаст ему задачку. Но к этому времени бок основательно зажил. Хотя всё болело, но придерживать правой рукой плоскогубцы стало возможным.

Дело продвигалось медленно, но верно. На восьмой день Михаил отложил готовый агрегат и переключился на стрелы. Через две полноценных смены он остановился на шестнадцати снарядах.

— Пожалуй, хватит. Принимайте товар!

Арбалет и пучок стрел заняли место на летнем столе перед ужинающими девушками. Нетерпеливые амазонки решили, что еда может и подождать. А вот испытания — вещь срочная. Первая стрела пробила доску забора, после чего ту пришлось расколоть. Иначе при вытаскивании попортили бы либо наконечник, либо оперенье.

— Давайте на этом закончим, — остановил тренировку Михаил. — Завтра всё равно на пастбище идти. Вот там постреляете в склон обрыва. Ирина со вздохом протянула уже взведённый, но не заряженный арбалет.

— А можно…

Михаил переглянулся с женой.

— Ой, да стреляй уже! — Махнула Ольга.

Через секунду пришлось ломать ещё одну доску забора.

* * *

Через шесть дней, после активных тренировок, девушки могли попасть в мишень размером с ладонь на расстоянии двадцати метров и в две ладони — с пятидесяти. Они и раньше стреляли прилично, в отличие от Михаила, каждая стрела у которого уходила на плюс-минус пять метров во все стороны. До ранения ещё можно было говорить о попадании в слона с двадцати шагов. Теперь же даже прицеливание с левого, здорового плеча давалось с трудом, а каждый выстрел отдавался в покорёженном боку. Взводить же арбалет вообще не получалось.

Для определения величины натяжения Михаил пошёл немного другим путём, чем в прошлый раз. Когда оружие оказалось полностью готово,